Дмитрий Осипов - Мимоходом

Все события и действующие лица являются вымыслом автора.

Сходства с реальными событиями и лицами являются простым совпадением.

Глава 1. Jus retorsionis (Право возмездия)

Уже заканчивается лето, июнь пролетел дождями, июль сдал свои позиции августу, а тепла так и нет. Дожди, дожди и дожди – ливневые и кратковременные, но, ежедневные. Хочется забраться под одеяло и заснуть, а когда проснуться – увидеть, наконец-то, долгожданное солнце. Но, к сожалению, солнца не будет в ближайшие две недели – приговор вынесен метеослужбой.

Несмотря на дождь, перепрыгивая через обширные лужи, добираюсь до главпочтамта. Единственное, что украшает внутреннее содержание главного помещения почтовиков – это симпатичное личико Марго. Это прекрасное создание освещает своей лучезарной улыбкой весь большой зал. Клиентов нет, я подхожу к окошку с трафаретным текстом «До востребования».

– Здравствуйте, самая очаровательная девушка в мире!

– Здравствуйте, Вам бандеролька от фирмы «Книги-почтой» с наложенным платежом четыреста рублей. Интересно, Пал Палыч, для книжки размер бандероли маловат, что же там?

Какая любознательная? – подумал я, но ее интерес удовлетворил.

– Милая Марго, это комплекс неполноценности, ущербленное детство, наше поколение воспитывалось на примерах подвигов нашего народа в Великой Отечественной войне. Вот я компенсирую недостатки детства. До сих пор играю в войну, но только на компьютере. Это диск с игрушкой «Call of Duty». Что можно еще делать пенсионеру в такие дождливые дни? Воевать с виртуальным врагом, которого победили наши отцы и деды.

Марго улыбнулась, формальность не заняла много времени и через пятнадцать минут я был возле своего персонального компьютера.

Вскрыв упаковку бандероли, убедился в соответствии товара, который я был должен получить. Открыв тринадцатую страницу рекламного проспекта «Книги-почтой», я обнаружил между страницами кредитную карту Сбербанка России. Отложив ее в сторону, извлек DVD из бокса и начал инсталлировать игрушку на свой компьютер.

Пока шел процесс инсталляции, я погрузился в воспоминания о событиях, которые круто изменили мою жизнь. Все началось в 1994 году, когда меня откомандировали в оперативно-следственную группу по расследованию октябрьских событий в Москве.

Эта была одна из неприятных командировок за время службы. Государственный переворот, расстрел из танков здания Верховного Совета РСФСР вызывали у меня негативные эмоции.

Когда начальник отдела вызвал меня к себе в кабинет и сообщил о командировке, я сразу отказался. Но он продолжил:

– Павел, послушай, ты опытный сотрудник. Есть практика работы в экстремальных условиях. Работа требует как раз такого взвешенного и опытного специалиста. Молодые могут наломать дров. Ты прекрасно понимаешь, что это политическое дело, но, кроме того, вокруг крутятся, как всегда, большие деньги. Я знаю, ты устоишь перед соблазнами, которых будет море. Естественно будет и определенное давление. На него ты тоже не поддашься. Советуйся с руководителем по стратегическим вопросам, а тактику тебе подскажет опыт и твоя интуиция, которой можно позавидовать.

Я нашел другой исторический довод:

– Сергей Васильевич, а Вы прогнозируете, какие могут быть последствия?

– Какие последствия?

– С 1933 года практически все сотрудники, занимающиеся политическими делами, подвергались систематическим зачисткам. Подчиненные Ягоды были уничтожены ежовцами, которые в последствии были уничтожены сподвижниками Берия. Сподвижники Берия – хрущевцами. Вы даете гарантию, что такое не произойдет и в наши дни? Кто много знает о политических государственных интригах, у того короткая жизнь. Мне это надо? Я милиционер и меня эта грязная политика не интересует. Я и этих и тех не люблю. Я в душе с 1991 года стал анархистом.

– Черт возьми, да уж, в этой стране все может быть. А может, рискнешь? Ты же будешь участвовать только в работе над определенными незначительными эпизодами событий. Крупняком будет заниматься прокуратура.

– Сергей Васильевич, рискну.

– Группу возглавляет важняк из прокуратуры по фамилии Климов, не слышал о таком?

– Геннадий Андреевич?

– Да. Значит слышал.

– Мне довелось с ним работать в Карабахе.

– Ну вот и прекрасно. Ты должен прибыть на Огарева 6 послезавтра.

Климов встретил меня приветливо, познакомил с сотрудниками группы, в которую входили сотрудники МВД и прокуратуры. Штаб находился в здании министерства внутренних дел. Под группу было отведено шесть кабинетов.

И начались рабочие будни. Обыски, выемки, допросы, очные ставки, следственные эксперименты, проверки показаний на месте. Выходных не было, руководство торопило. Снять усталость помогала водка. Часов в восемь все кучками растекались по кабинетам и начинали пить горькую. Климов на третий день вмешался в нашу личную жизнь.

– Так ребята, я все прекрасно понимаю, – сказал он – Вы все оторваны от дома, пашете, как папы – Карлы, от всей этой грязи, которую мы копаем можно рехнуться. Я к водке отношусь положительно. Придерживаюсь мнения нашего великого писателя Некрасова – непьющий русский человек – либо больной, либо подлюка. Но давайте с вами договоримся – максимальная допустимая доза – пол-литра. И закусывайте нормально. В буфете чего только нет, простой народ может только мечтать. Не напивайтесь до чертиков, оружие после 18 часов должно находиться в сейфе. А то есть у нас такой горький опыт. Кому интересно, Павел расскажет, чего он натерпелся в Степанокерте. Ну что, договорились?

– Все будет по взрослому – сказал туляк Володя.

– Ну и ладушки. Я ушел, всем завтра быть как огурчики.

После того, как Климов покинул наш «притон для распития спиртных напитков», ко мне с расспросами пристал Володя:

– Ты что, уже раньше был с ним знаком? А что в Степанокерте случилось, откуда он знает?

– Мы были с ним в командировке в Карабахе в 1990 году. Один наш чудик допился до грани «беленькой». Захотел нас пристрелить, ему показалось, что мы азербайджанские экстремисты.

– Ну не пристрелил же?

– Нет, сначала мы его убедили, что мы тоже славяне, потом объяснили, что все его невзгоды не по нашей вине, а по вине руководства страны и руководства КГБ СССР. Мы ему стали безразличны, его охватил навязчивый бред уничтожения виновных. Мы этим воспользовались и отняли оружие. Шума не поднимали, ему оставалось до выслуги полгода.