Николай Леонов - Обвинение предъявлено Гурову

– А я не знал, – сказал сыщик. – Кстати, меня Лев зовут.

– А меня – Наталья, – представилась уборщица, которая показалась Гурову лишь немногим старше его самого.

Пока они шли до подъезда, в котором проживала Наташа, сыщик сумел полностью завоевать ее симпатии. Сама же уборщица только начала перемалывать косточки сотрудникам «Города М», к большинству из которых она особой любви не питала. Больше всех Наталье не нравилась владелица фирмы Яна Журова. При каждом упоминании о ней лицо женщины искажала брезгливая гримаса.

Подходя к дверям подъезда, Гуров начал придумывать причину, по которой можно было бы продолжить разговор, весьма интересующий его, но этого и не потребовалось. Наталья сама пригласила сыщика к себе в квартиру.

– А давайте, Лев, ко мне поднимемся, там и поговорим как следует, – проговорила она. – Чаю заодно попьем. А то я одна живу. Мне без живого общения скучновато бывает.

– А вы не боитесь незнакомого человека к себе в дом приглашать? – поинтересовался сыщик. – Вдруг я маньяк какой-нибудь?

– Да какой вы маньяк! – заявила женщина. – Поверьте, я хороших людей, как и вы, издалека вижу.

Квартира у Натальи была однокомнатная, довольно тесная, но очень опрятная и ухоженная. Гуров сразу понял, что эта женщина любила все вещи, купленные когда-то, и бережно относилась к ним. Впрочем, ни в их расстановке, ни в отношении к порядку и чистоте в доме не чувствовалось фанатизма, который иногда проявляется у одиноких людей. Они тщательно вытирают каждую пылинку, любой предмет, взятый с полки, устанавливают обратно, на то же самое место, с точностью до миллиметра.

Женщина предложила Гурову тапки и позвала на кухню, совершенно не озадачиваясь тем, насколько быстро он пойдет следом за ней. В каждом ее жесте, в каждом движении тела чувствовалось, насколько Наталья доверяет своему гостю. Лев Иванович почувствовал легкий стыд оттого, что обманывает ее, просто использует как информатора. Впрочем, это чувство смятения длилось лишь несколько мгновений, поскольку сыщик прекрасно понимал, что его небольшая ложь, как и сам визит в квартиру женщины, никакого вреда Наталье не принесут. Значит, и упрекнуть ему себя было совершенно не в чем.

В манере общения Натальи Ломовой – сыщик выяснил ее фамилию по счету за электричество, лежавшему на тумбочке у дверей, – не было ни жеманства, ни кокетства. Она разговаривала с Гуровым как со старым знакомым, с которым уже съела не один пуд соли.

Лев Иванович не спеша добрался до кухни, успел достаточно подробно осмотреть единственную комнату в квартире. За это время Наталья достала из шкафчика печенье, а из холодильника – баночку клубничного джема и чашку с конфетами. Все это в мгновение ока оказалось на кухонном столе. Женщина включила электрический чайник, при этом не переставая говорить.

За чаем Гуров узнал о коллективе «Города М» достаточно много. Возможно, даже больше, чем ему было нужно. Но перебивать собеседницу сыщик не спешил. Он выуживал из ее рассказа крупицы по-настоящему важной информации.

По словам Натальи выходило, что директорша и владелица «Города М» являлась самой настоящей стервой. Яна Журова была предельно строга с подчиненными, в особенности с новичками. Она требовала от них беспрекословного выполнения всех правил, установленных в фирме, и не терпела никаких возражений. В риелторской конторе царила такая жесткая иерархическая система, что ей позавидовала бы любая латиноамериканская диктатура.

Наталья находилась в самом низу этой служебной лестницы. Ее личные интересы и пристрастия никого не волновали вообще. Наверное, это больше всего и обижало уборщицу. Плюс отсутствие даже малейшего уважения сотрудников по отношению к ней и полное игнорирование корпоративных традиций.

– Представляешь, Лев!.. – К этому моменту сыщик с хозяйкой дома уже перешли на «ты». – Я уж про себя не говорю, но они даже друг друга с праздниками и днями рождения не поздравляют. Никаких подарков к Восьмому марта, Новому году или к Двадцать третьему февраля. Как заявляет Яна Дмитриевна: «Мы здесь собрались, чтобы зарабатывать деньги. Для праздников у вас есть семьи. А если и их нет, то еще лучше. Больше времени останется на работу!» Представляешь, какая стерва! Она никогда и ни с кем из персонала первой не поздоровается, зато отчитает, если кто-то закрутится и не поприветствует ее. Те бандюки, которые там работают, почти все точно такие же. С теми, кто ниже их, сами никогда здороваться не будут.

– Бандюки? – переспросил Гуров.

– Ну а как их еще назвать, если у них у всех на уме ничего вообще не бывает, кроме как содрать с клиентов побольше денег, – проговорила Наталья. – А Ленка Перескопова и вовсе не скрывает, что ради денег на все способна. Говорит, что даже дерьмо собачье сожрет без ложки, если ей за это достаточно большую сумму заплатят.

Сыщик довольно быстро узнал интимные подробности такого вот рода не только о Ленке Перескоповой, но и о других сотрудниках фирмы. К подавляющему большинству из них Наталья никакой симпатии не испытывала, но были два человека, к которым она относилась с некоторой теплотой. Это бухгалтер Евгения Максимовна Чижова и один из риелторов – Павел Семенович Гриднев. По словам Ломовой, из них могли бы получиться хорошие люди, если бы они нашли себе другое место работы.

Бухгалтерша Льва Ивановича мало заинтересовала, а вот о Гридневе он расспросил уборщицу поподробнее. Тем более что она сама дала для этого повод. Наталья заявила, что если Гуров и может иметь дела с кем-то в «Городе М», то только с ним.

– У Гриднева, пожалуй, честность и ответственность за свои обязательства где-то внутри еще живут, – пояснила она.

Остальные риелторы не любили Гриднева за то, что он здорово отличался от них. Этот человек не был ни шумным, ни кичливым, одевался неброско. С клиентами разговаривал тихим голосом, никогда никаких эмоций не проявлял и в глаза людям старался не смотреть. Выглядел Гриднев скорее как забитый клерк, ни капли не соответствовал ни дресс-коду фирмы, ни стилю поведения, принятому там.

Он наверняка не продержался бы в «Городе М» и недели, если бы не его невероятный талант. Гриднев мог успешно провести любую, самую трудную сделку. По той прибыли, которую он приносил фирме ежемесячно, этот человек всегда был в тройке лучших.

– Он почти ни с кем в офисе не общается. Даже Журова с ним разговаривает исключительно наедине. В офисе говорят, что Гриднев на планерках молчит как рыба. Кое-кто даже утверждает, что он о хозяйке знает что-то такое, что не дает ей его уволить, заставляет Журову относиться к Гридневу иначе, чем к другим сотрудникам, – проговорила Наталья. – Не знаю, может быть, и так, но он у меня больше доверия вызывает, чем все остальные. Гриднев, по крайней мере, никогда не утверждал, что на свете нет ничего важнее денег. Точнее, их количества, как говорят все прочие риелторы. Если после моего рассказа ты захочешь с «Городом М» дело иметь, то требуй, чтобы тобой занимался только Гриднев.