Алексей Макеев - Тайна убитой актрисы

– Да, я понимаю, – сказал главный режиссер. – Но, как видите, я занят. Вы не могли бы подождать полчаса у меня в кабинете? Костя, будь любезен, проводи господина полковника ко мне.

Режиссер больше не обращал внимания на сыщика. Он вновь повернулся к актрисе и начал давать ей указания, как играть эту роль.

Молодой человек спустился со сцены и сказал Гурову:

– Пойдемте, я вас провожу.

Сыщик пустился в путь по лабиринту коридоров и лестниц и вскоре очутился в скромно обставленном кабинете главного режиссера. Здесь актер Костя усадил Льва Ивановича на стул и хотел было исчезнуть.

Но Гуров его задержал и спросил:

– Скажите, а ваш главный, он всегда так суров?

– Да это он разве суров! – заявил молодой актер. – Вы не видели, когда он по-настоящему сердится. Это случается, если кто-то опоздает на репетицию или упорно не понимает его указаний. Он просто в пыль готов такого человека стереть! Если бы дело происходило в прежние времена, то он отдал бы этого типа палачу!

– Ну а с начальством как же? – продолжал допытываться Гуров. – Если, например, сюда придет мэр города или губернатор?

– Ни мэра, ни губернатора я у нас никогда не видел, – отвечал Костя. – Они театральными делами не интересуются. Министр культуры несколько раз бывал, это правда. Он поздравлял Аркадия Львовича и весь наш коллектив с победой на очередном театральном фестивале. Но если бы министр или даже губернатор пришли не с поздравлениями, а с какой-то критикой, то Аркадий Львович держался бы точно так же. Он человек независимый, это все знают.

– Замечательное качество! – заявил Гуров. – А часто он репетирует наедине с молодыми актрисами, вот как сейчас?

Актер Костя сразу насупился и посмотрел на сыщика с явным осуждением.

– Вы хотите сказать, что Аркадий Львович к девушкам пристает? – сурово спросил он. – Да они сами к нему липнут как мухи! У него голова только одним занята – театром, новой постановкой!

– Я сам так подумал, когда увидел вашего главного, – отвечал Гуров. – Очень хорошо понимаю, что молодые актрисы должны влюбляться в такого руководителя. Он обожает свое дело, известен, суров. Скажите, а Лена Прокофьева тоже была влюблена в своего главного режиссера?

На лице молодого актера отразилась сложная гамма чувств.

– Лена? – сказал он. – Не знаю. Не мое это дело. Вы лучше у самого Аркадия Львовича спросите. Вот, кстати, и он.

Послышались шаги, и в кабинет вошел его хозяин.

– Все, Костя, можешь идти на главную. Скажи Алле Аркадьевне, чтобы она с тобой и Ксенией повторила сцену спектакля в спектакле, – распорядился Саморуков.

Молодой актер покинул кабинет.

Главный режиссер обошел вокруг стола, сел в свое кресло, исподлобья взглянул на сыщика и произнес:

– Я вас слушаю. Как я понимаю, вас интересует все, что имеет отношение к трагической гибели Елены Прокофьевой, не так ли?

– Совершенно верно, – отвечал Гуров. – Не только все, касающееся ее смерти, но и то, что имеет отношение к ней самой. Чтобы найти убийцу, мне нужно лучше узнать личность погибшей женщины. Здесь я столкнулся с одним препятствием. Как мне стало ясно из бесед с актерами, Елена Анатольевна была человеком скрытным, мало что о себе сообщала. Говорят, что лучше остальных ее знали вы. Это так?

– Да, наверное, я знал Лену лучше всех в театре, – ответил режиссер.

Гуров отметил его манеру говорить не спеша, обдумывая каждую фразу.

– Я первый открыл дарование Елены Прокофьевой и пригласил ее в Заозерск, – продолжал Саморуков. – Вас, наверное, интересует, при каких обстоятельствах это произошло?

– Совершенно верно. Я уже сказал, что меня интересуют любые сведения о ней. Например, мне хочется хоть что-то узнать о ее детстве.

– О детстве Елены я ничего не знаю. А вот о ее родителях мне кое-что известно. Точнее, об одном из них, об отце. Но давайте я лучше вам все расскажу по порядку.

– Да, так будет правильнее, – согласился с этим предложением Гуров.

– Хорошо, начнем сначала, – сказал Саморуков, встал и начал расхаживать по кабинету.

– Я постоянно нахожусь в поиске молодых талантливых артистов, – проговорил он. – Слежу за отзывами в интернете, в прессе. Когда меня кто-то начинает интересовать всерьез, выезжаю в нужный город и смотрю молодого актера в его родной, так сказать, среде. Так шесть лет назад я впервые услышал о совсем молодой, начинающей актрисе ростовского театра Елене Масленниковой. Отзывы были разноречивые. Одни критики писали, что молодая актриса находит новое прочтение известных ролей, другие заявляли, что она переигрывает. Нужно было посмотреть на нее самому. Я поехал в Ростов, там познакомился с Леной. – Саморуков на некоторое время умолк.

Он стоял у окна и глядел на улицу так, как будто хотел там увидеть продолжение своего рассказа. Гуров не торопил его.

Он уже понял, что режиссер принадлежит к типу людей, которые не нуждаются в понуканиях и сами определяют темп и характер собственного монолога.

– Да, я увидел Лену, ее игру в двух спектаклях, в «Чайке» и «Много шума из ничего», – продолжал главный режиссер. – Роли были совершенно разного плана, но в обоих случаях она находила новые краски, играла точно, правильно. Я сразу решил, что постараюсь пригласить такую талантливую актрису в свой театр. Я с ней познакомился, побеседовал. Она была рада услышать мои похвалы, поблагодарила меня за высокую оценку ее таланта, выслушала приглашение приехать в Заозерск.

– Но не приехала? – спросил Гуров.

– Нет, не приехала, – подтвердил Саморуков. – Решительно отказалась. Она заявила, что тут, в Ростове, у нее дом, друзья, отец, жених. Порывать со всем этим она не хочет. Лена отказалась, но не насовсем. Она заявила, что сперва наберется опыта, как жизненного, так и сценического, и потом, может быть, примет мое приглашение. Я все это выслушал и вернулся к себе в театр, изрядно разочарованный. Я понимал, что это обещание приехать позже ничего не значит. Набравшись опыта, приобретя известность, молодые актеры из провинции уезжают не в какой-то Заозерск, а в Москву. В общем, я был уверен, что Лену Масленникову больше не увижу. Разве что чисто случайно.

– Однако вы ошиблись, – подал реплику сыщик.

– Да, я ошибся, – сказал режиссер и согласно кивнул. – Прошло два года, и вдруг в один осенний день Лена возникла на пороге нашего репетиционного зала. В точности так, как вы сегодня. Я был крайне удивлен, спросил, что случилось. Она ответила, что случилось многое. В Ростове ей больше незачем оставаться. Поэтому Лена и решила принять мое приглашение. Я, естественно, стал спрашивать, что именно произошло, но она отвечала очень неохотно. Я узнал лишь самое основное. Ее отец внезапно скончался, с женихом она порвала. Оба эти события нанесли ей тяжелую душевную травму. Поэтому она не может больше оставаться в родном городе.