Фридрих Незнанский - Ночной снайпер

— Давай! — сказал Николай Григорьевич в микрофон. — Поднимайся.

Но дверь открыл, чтобы только принять запечатанный пакет с кассетой и отдать заготовленную папку, как если бы это был не скандально известный журналист, а некий мальчик на посылках.

— Заставляешь себя ждать, — сказал Николай Григорьевич, не приглашая его зайти. — Главный редактор дал согласие?

— Да, только что с ним разговаривал… — «Сливной бачок», слишком полный для своего юного возраста, тяжело дышал. — Еле уговорил… Дает мне место на первой полосе, нужно прямо сейчас бежать в типографию.

Николай Григорьевич кивнул, после чего бесцеремонно захлопнул дверь перед носом запыхавшегося от спешки специалиста по газетным скандалам.

Когда несколько часов спустя адвокат Борис Богуславский вышел из парикмахерской, надушенный, выбритый и с букетом цветов, к нему подошли двое омоновцев в пятнистой форме и с короткоствольными автоматами и попросили показать документы. Потом столь же вежливо препроводили его к джипу с затемненными стеклами.

— Садитесь, Борис Семенович, не стесняйтесь! — сказал ему Николай Григорьевич, сидевший в глубине салона. — Есть небольшой разговор с иллюстрациями. Мы вас надолго не задержим.

— Но, извините, что случилось? — еле выговорил Богуславский, садясь на указанное сиденье сзади и рядом с гостеприимным хозяином машины.

— Вы куда-то торопитесь? — тактично спросил Николай Григорьевич. — Судя по цветам — к супруге?

— Да, но не совсем, просто сегодня деловая встреча… — пробормотал вспотевший адвокат.

— Ну не к женщине же вы спешите?.. — как бы удивился Николай Григорьевич. — Вы ж их боитесь, не так ли?

И кивнул в сторону небольшого темного экрана телевизора, стоящего на передней панели возле ветрового стекла. Он был присоединен кабелем к небольшой бытовой телекамере. Николай Григорьевич, по-прежнему не спеша, нажал пару кнопок на пульте, и экран послушно засветился.

— Что это? — испуганно спросил адвокат.

— Иллюстрации к нашему разговору, как я и обещал, — пожал плечами Николай Григорьевич. — Смотрите, любуйтесь, может, узнаете кое-кого, например вон того дяденьку… Только не отворачиваться!

Адвокат сначала надел очки, потом засопел, замотал головой, побагровел, стал вздыхать, хвататься за сердце.

— Мальчишки оголенные в глазах… — продекламировал Николай Григорьевич. — Валидол у вас с собой?

— Да… — Он начал суетливо шарить по карманам, пока Николай Григорьевич не помог ему найти таблетки там, где он их только что искал.

— Драму Пушкина помните, надеюсь? Там, правда, не по вас, а про Бориса Годунова, и не про голеньких мальчиков, а про окровавленных… Ну, узнали себя, нет?

— А… с чего вы взяли, что это я? — тонким голосом воскликнул адвокат.

— Мне так показалось… Но если вам трудно разобрать, может, нам другие помогут? Ваша супруга, например? Или ваш братец? Или давние клиенты?

— Чего вы хотите? — прохрипел адвокат.

— Вы меня удивляете… Вам ли не знать, чего обычно желают шантажисты от жертвы шантажа, — пожал плечами Николай Григорьевич.

— Сколько? — перебил адвокат.

— Обижаете… — вздохнул Николай Григорьевич. — Сами подумайте, что с вас взять… Разве что завтра, когда придете со своей очаровательной клиенткой в банк, вам придется подтвердить достоверность документа, который вам там предъявят. Даже если он окажется клочком туалетной бумаги.

— То есть документ на самом деле фальшивый? — быстро спросил адвокат Богуславский.

— Но составлен по всей форме, — кивнул Николай Григорьевич. — Иначе чего ради я терял бы на вас свое время?

— И вы отдадите мне эту кассету?

— Да ради бога! — усмехнулся Николай Григорьевич. — Берите. У меня таких еще много. Дома посмотрите. В кругу семьи.

Александр Борисович Турецкий и Герман Шестаков в кабинете зама генерального прокурора Меркулова еще раз просмотрели данные экспертизы, пришедшие из Экспертно-криминалистической лаборатории. Все как и следовало ожидать. Афанасьев убит из той же винтовки, что и двое предыдущих помощников Кольчугина. И тоже в лоб. И тоже с большого расстояния.

Меркулов взглянул на сидевшего напротив Турецкого.

— Ерунда какая-то… — сказал Александр. — Афанасьев-то кому сейчас мешал? Давно уже сидит… Сидел, — поправился он.

— И все-таки, — кивнул Меркулов. — Как, по-твоему, зачем нужно было убивать Афанасьева, от которого сегодня никому ни холодно ни жарко, ты можешь это сказать?

— Черт их знает… Ехать к черту на кулички, под Архангельск! — недоуменно ответил Турецкий.

— …Куда уже должен был выехать кто-то из твоих, — недовольно сказал Меркулов. — И постараться побыстрее перевезти его в Москву.

— А что бы это изменило? — пожал плечами Турецкий, опережая Геру, приоткрывшего было рот. — Гера собирался… А вылетел бы на неделю раньше, так что? Если бы очень захотели, убили бы и в Москве. Вон у них какой стрелок… Везде достанет. И кого угодно.

— Словом, опередили они вас… — Меркулов хмурился, барабанил пальцами по столу.

— И все равно… Ну опередили… А зачем им это? Чтобы дорогостоящий киллер там, в лесу, застрелил зэка, по которого все думать забыли?.. — крутил головой Турецкий. — Такого не бывает!

— Сколько сейчас стоит такое убийство? — спросил Гера.

— Судя по квалификации стрелка, меньше, чем за пятьдесят штук, причем в баксах, он не возьмется, — пожал плечами Турецкий. — Я бы не взялся.

— Я тоже. И что оттуда сообщили? Неужели никаких следов? — спросил Меркулов.

— Какие могут быть следы? — махнул рукой Турецкий. — Стреляли-то из леса. Можно, конечно, выстроить директрису, то есть найти направление, откуда стреляли… Но что там искать, гильзу? Сломанную ветку? Примятые кусты? Ходили, говорят, с собаками. А там после выстрела прошел дождик. Как специально…

— Вы меня учили: так не бывает, чтобы преступление совсем не оставило следов, — напомнил Гера. — Это непреложная истина.

Турецкий внимательно взглянул на него.

— На что намекаешь? Ты что-то знаешь? Или уже успел ночью, во сне, слетать в Архангельск?

— А вы прочитайте вот это! — Гера протянул ему свежий номер молодежной газеты «Юный коммунар», известной сплетницы. — Вот, статья Якова Янковского, а это место я подчеркнул.

— "…Существует ли какая-то связь между тем, что стоит появиться в одной респектабельной, но малотиражной газете материалам о каком-нибудь помощнике печально известного депутата Петра Кольчугина, как фигуранта немедленно убивают? Что или кто за всем этим стоит? И почему упоминание в этой газете служит как предупреждение, а то и приговор?» — медленно, вслух прочел Турецкий.

— Что скажете? — спросил Гера после некоторой паузы.