Фридрих Незнанский - Имя заказчика неизвестно

— Привет, Лешенька! Где это ты пропадал? Тебя и не узнаешь, такой красивый!

— Да бросьте вы, тетя Клава! Скажете тоже…

— Слушай, тебе вот письмо заказное принесли. Срочное. Без обратного адреса. Я сказала, чтобы оставили у меня, расписалась за тебя. Я, конечно, женщина любопытная, но чужие письма не читаю, воспитание не позволяет, — с надеждой вытянуть из меня что-нибудь тарахтела Клавдия.

— Спасибо, конечно. Только я его вам все равно читать не буду. Военная тайна. Понятно?

— Глупый ты, Лешка, хоть и тридцать давно стукнуло, — разочарованно закрыла дискуссию соседка.

Я взял письмо и открыл двери квартиры. Ожидать гостей не приходилось. Упав на кровать, я быстро распечатал конверт. Это была пощечина, добившая меня окончательно. Печатными буквами, аккуратно, без помарок ко мне обращался мой давний «дружок».

«Привет, шурави. Хоть мне и советовали разобраться с тобой по-серьезному, но еще раз повторю, что на тебя зла не держу, ты человек посторонний и ни в чем не виновный. Свои догадки можешь строить сколько угодно. Не советую только посвящать в них других людей, поскольку все стало на свои места, и тебе никто не поверит. Не следует ворошить старое. Кто его помянет, тому сам знаешь что. Меня искать не рекомендую. Наша новая встреча добра не принесет. Я тебя не пугаю. Просто предупреждаю. Знаю, что ты не из пугливых, за это ценю. Просто надо быть чуточку умней в жизни. Ты ведь почти половину ее прожил. Передавай привет нашей общей знакомой, но тоже держись от нее подальше. Тебе с ней не по пути. Удачи в дальнейшей деятельности на благо Родины и народного образования. Прощай. Твой доброжелатель».

Вот и все, круг замкнулся. Я даже почувствовал облегчение. Словно тяжелый камень упал с уставших плеч. Раздевшись и забравшись в ванную с горячей водой, я получил несказанное удовольствие…»

Кое-какая практическая польза от помощника депутата Гончара все же была. Он, по крайней мере, смог вспомнить номер телефона, по которому последний раз говорил с Похлебкиным. Было это около недели назад. Телефон этот не совпадал ни с его рабочим, ни с домашним, а также не пересекался с обширным реестром номеров различных людей, оказавшихся в поле зрения сыщиков в связи с поисками профессора философии — его знакомых, помощников, коллег, аспирантов…

Адрес, по которому значился этот телефон, Макс установил за десять минут, и туда отправился Голованов — на улицу Талалихина в дом номер шесть. Там он поднялся на третий этаж и позвонил в одиннадцатую квартиру. На звонок никто не реагировал. Далее возникал извечный русский вопрос: что делать?

Голованов позвонил соседям. Через некоторое время за дверью возникло шевеление, Голованов понял, что его рассматривают в глазок, но замок так и не отперли. Он надавил на звонок еще и сказал:

— Можно с вами поговорить? Я слышу, что вы дома. Извините, пожалуйста.

— Все равно я моего Вадечку никуда не пущу! — раздался истеричный женский голос. — У него близорукость! У него очки! У него скрипка! У него талант!

— Какого Вадечку? — удивился Сева. — Куда не пустите? Какая еще скрипка?

— А… Вы не из военкомата?

— Нет.

За дверью помолчали. Через полминуты она приоткрылась, и через цепочку на Голованова уставились подозрительные материнские глаза.

— Наверно, я ошиблась. Тогда ладно. Но в дом я вас все равно не пущу. Что вы хотели? У меня через час заседание комитета солдатских матерей.

— Все-таки вы заранее готовитесь, — не удержавшись, заметил Голованов.

— А вам какое дело?! — Тетка чуть не брызгала слюной.

Голованов даже инстинктивно сделал шаг назад: кто знает, вдруг она у нее ядовитая?

— Я хотел спросить о ваших соседях из одиннадцатой. Ну вы же знаете, двое мужчин, которые большими лодками занимаются.

— А! — сказала тетка. — Я вас раскусила! Вы во флот его хотите забрать! Не выйдет! Не выйдет! Не выйдет!!!

Она захлопнула дверь, изрыгая проклятия.

Что же дальше-то? Голованов подумал, что сын у этой сумасшедшей, наверно, действительно какой-то несчастный парень… а впрочем, у него своих проблем хватает.

Он поднял голову и зачем-то обследовал потолок. Ага! Возле одиннадцатой квартиры потеки. Сверху явно заливают, причем не первый день: потеки были разных цветов — от зеленоватого с плесенью до коричневого. Голованов поднялся на следующий этаж и позвонил в пятнадцатую квартиру.

— Ща, подожди, — раздался женский голос. Даже, скорее, девичий.

На этот раз дверь распахнулась настежь. На Голованова снизу вверх взирало очаровательное существо с папироской в руке. Оно было в шортах и линялой футболке, с копной огненно-рыжих волос и огромными зелеными глазами.

— Ой, — немного смутилось существо. — Я думала, друзья вернулись. Вам кого? Папа уехал. Он у меня горноспасатель, сейчас говорят, опять в Кузбассе что-то стряслось.

— Жаль, — сказал Голованов, оценивая ситуацию. — А я… гм… видишь ли, с ним уже говорил об этом. Я под вами живу. Ну и, — он развел руками, как бы испытывая неловкость, — ну и заливаете вы нас.

— Черт, я так и знала, — расстроилось существо и аккуратно затушило папироску — послюнявило пальчиком. — Мне мама говорила, ванну больше часа не принимать, трубы старые. Что, сильно залили?

Из внутренностей квартиры неслись табачные облака и непонятная музыка, что-то уж совсем современное.

— Да, в общем, терпимо, не плаваем пока, — засмеялся Голованов.

Из ближайшей комнаты закричали:

— Стасик голландских шишек срубил?

— Это не Стасик, — бросило через плечо существо. Потом Голованову: — Значит, это вам Надька квартиру теперь сдала?

Голованов кивнул:

— Да. А вы с ней подруги?

Девчонка хихикнула:

— Скажете тоже.

— Я так подумал, раз вы в курсе того, что она сдает.

— Просто когда последний раз скандалили из-за потопа, который мы устроили, — откровенно объяснила девчонка, — я видела, как предыдущие жильцы въезжали. Серьезный такой дядечка, неулыбчивый.

Голованов показал ей фотографию Похлебкина.

— Вроде этот… Но я не уверена. Я ведь ни разу и не видела его больше! А у нас тут последнее время, — она откровенно улыбнулась, — дым коромыслом до утра, отрываемся по полной, пока родителей нет. Жаль, недолго осталось, сентябрь на носу… — Тут она спохватилась. — Так что если мешать будем, вы скажите сразу, ладно, не надо скандалы устраивать, папа расстроится, он с прошлым жильцом дружил…

Вхолостую сработал, меланхолично подумал Сева. Никаких следов. Ну снял профессор квартирку для встреч со своей аспиранточкой, тут все понятно. Его нет, и она сюда нос не кажет… Бесперспективно.

Когда Голованов выходил из подъезда, навстречу ему шел здоровенный, под два метра, детина с маленьким черным футляром под мышкой. Страшное подозрение охватило Голованова: