Фридрих Незнанский - Большое кольцо

Принципиально проходя проторенной дорогой Турецкого, «важняк» Чижов выяснил в конце концов, что примерно за неделю — десять дней до исчезновения президент концерна обратился в суд с официальной просьбой о возбуждении уголовного дела против своего давнего, между прочим, партнера — некоего Саломатина. Генеральный директор фирмы «Краснолесье», являвшейся финансовой «дочерью» «Стройэкспортлеса», передал суда-лесовозы компании в доверительное управление другой акционерной компании — «Беломорскому пароходству», в которой был председателем совета директоров. То есть, иными словами, передал движимое имущество в управление самому себе, полагая, видимо, что теперь сможет диктовать Фрадкину свои условия. А Михаил Михайлович такой дурак, что их с ходу примет…

Мог стать, например, судебный конфликт с бывшим партнером поводом к похищению? А почему нет! Убивали даже по менее значительным причинам. А тут гигантский концерн в одночасье лишился собственных кораблей! И молчи при этом? Фрадкин молчать не стал — и вот вам результат…

Но все эти «экономические» дела невероятно муторные. В Архангельск выехал следователь из отдела по борьбе с экономическими преступлениями, чтобы убедиться в степени законности, или же незаконности, сделки. А тем временем в Москве отрабатывались и другие версии. И одна из них напрямую касалась семейных проблем олигарха.

Суть заключалась в том, что от первого брака Фрадкин имел двоих сыновей, одному из которых было уже под тридцать, а второму — двадцать семь. И получалось так, что оба они были практически ровесниками четвертой по счету жене своего папаши. Эта супруга, которую звали Эмилия Леонидовна, не имела ничего против того, чтобы дети навещали своего отца. К «промежуточным» женам она была холодна и даже непочтительна, как, вероятно, всякая молодая хищница, которой удалось урвать от жизни такой жирный кусок. Ну а дети — это святое. Возможно, в глубине души Эмилия уже не очень рассчитывала на то, что и ей удастся родить ребенка, и потому была снисходительна к детям Михаила Михайловича. Она видела, что отец переживает за них, но помощь оказывает лишь самую необходимую, и не им, а их матери, первой своей жене. Папаша исповедовал известный принцип — каждый должен в своей жизни добиться успеха лично. С помощью собственных рук и мозгов. Точно так, как двадцать лет назад сделал это и он сам.

Он помог детям получить серьезное экономическое образование в Институте международных отношений. Он откупил их от армии. Он дал им ответственную и денежную работу в фирмах своего концерна. А уж теперь все остальное зависело только от них. Значит, не все, если они были чрезвычайно недовольны и даже озабочены прохладным отношением к ним родного отца. И всю вину за скаредность родителя они охотно переносили на его супругу — молодую, да, видать, из ранних. Дошло однажды до того, что, наслушавшись их нелепых и перенасыщенных злыми эмоциями обвинений в адрес очередной супруги, которая, по мнению давно уже взрослых детей, определенно вбивает клин между ним и ими, Фрадкин сорвался и пригрозил вообще лишить их наследства. Скандал не вышел за пределы семьи, но отношения в ней стали совсем натянутыми. И в этих условиях исчезновение родителя вполне было бы на руку возмущенным несправедливостью детям.

Как, впрочем, и обозленной на них супруге олигарха, вообразившей себя единственной наследницей «заводов, газет», а главное — «пароходов…». Проверили и эту версию, к счастью, оказавшуюся бесперспективной в судебном отношении. Выяснилось, что на данный исторический момент оба младших Фрадкина — Сергей и Матвей — уже прочно занимали руководящие должности на фирмах. Можно, конечно, гадать о чем угодно, о любых эмоциях, но именно здоровье и благоденствие «папы» были важнейшими условиями их дальнейшего служебного роста. Откуда возникли сомнения на этот счет? Ну во-первых, из разговоров, а точнее, сплетен, окружавших эту семью, в которой дети и их «мамочка», вполне возможно, когда-то играли в одной песочнице. А во-вторых, подобное предположение было как бы вскользь высказано и супругой бизнесмена, видимо, в последнее время не находившей общего языка с «детишками». Но ни в коем случае не как утверждение, не дай бог, что вы! Просто, когда не знаешь, о чем и подумать, поневоле хватаешься за первое, что приходит в голову…

Потом, как показалось Чижову, который и беседовал с Эмилией, был момент, когда та хотела что-то добавить к уже сказанному ранее. Может быть, какие-то новые соображения, уточнения. Но почему-то так ничего и не сказала. Хотя, было заметно, некая тайна сильно ее мучила. Как ни старался Василий, она не раскололась, отделалась общими фразами о том, что замечала, как и за ней следили неизвестные. Нет, нет, конечно нет! При чем здесь Миша… или дети?.. А с другой стороны, разве нельзя исключить, что кому-то очень надо развести ее с мужем? Разные ведь у людей бывают интересы, правда? А когда уже вслух заговорили о каком-то там фантастическом наследстве… Нет, это несерьезно, просто к слову, когда не знаешь, что предпринять для спасения человека…

Проработали также версии, касавшиеся возможного участия в похищении президента чем-то обиженных его сотрудников, либо, как это нередко нынче случается, его охраны, подкупленной конкурентами, и так далее. Но расследование в этом направлении практически также ничего не дало. То ли все они умело врали, то ли действительно были ни в чем не виноваты, но показания не расходились даже в деталях, за которые можно зацепиться.

Тут необходимо отметить, что само похищение разыграли как по нотам. У Фрадкина были два водителя, которые работали с ним не первый год. А накануне похищения — почему именно по этой статье и было возбуждено уголовное дело, сейчас станет понятно — старший водитель, Витя, отпросился в отпуск по семейным обстоятельствам. Его сменщик, Федор, не возражал против ежедневной работы в течение следующей недели, пока Виктор будет отсутствовать. Подобные ситуации случались и прежде, так что вопросы не возникали. А вот дальше начинались чудеса.

Пятнадцатого января, это была среда, Фрадкин с утра о чем-то долго говорил с неизвестным Эмилии абонентом по мобильному телефону. Муж явно сердился. Его громкий голос доносился из-за двери кабинета, куда супруга не решалась войти — Михаил был строг в этом смысле и служебные дела никогда не путал с семейными.

Потом он сунул телефонную трубку в карман и сказал, что уезжает. Эмма в свою очередь сказала ему, что диспетчер из гаража сообщил малоприятную новость. Витя, как известно, в кратковременном отпуске, а диспетчеру только что позвонила жена Феди и сказала, что у того поднялась температура, похоже на грипп, эпидемию которого давно уже ожидали в Москве, так что ничего необычного. Районный врач вообще предложил госпитализацию. И поэтому сегодня автомобиль Михал Михалычу подаст Илья Каретников, кадр проверенный, можно не беспокоиться. Фрадкин, выслушав вполуха, пожал плечами — вечно у них там дурацкие проблемы.