Фридрих Незнанский - Большая зачистка

Шутка шуткой, а вопрос ставился серьезно. Заехать куда-нибудь пообедать или набрать с собой, чтоб потом терять время на приготовление пищи, отстраняя тем самым то, ради чего вся затея? В постели, известно из старого анекдота, жарят совсем не котлеты по-киевски.

Посмеялись уже с откровенным взаимным желанием, и Александр предложил сделать высадку десанта в Покровском-Стрешневе, тем более что прямо по дороге: Римма обитала на улице поэта Исаковского, и окна ее однокомнатной квартиры выходили на окруженную высокими ивами излучину Москвы-реки. Летом — просто чудо.

Что же касается ресторана, то в прошлые годы Турецкий, было дело, посещал его не раз, но тогда заведение имело обличье охотничьего домика, и там подавали жареных перепелок, глухарей, котлеты из оленины и поили весьма распространенным тогда в столице зеленым чешским напитком, именуемым «бехеревкой». Сладкая сорокоградусная настойка на тринадцати с чем-то травах отлично подходила к жареной дичи. Теперь это был ресторан «Стрешнево». Вот в нем и предложил пообедать Турецкий, вспомнить молодость.

Ресторан конечно изменился, но не до такой степени, чтобы уж совсем не узнать. Поглядев меню, Турецкий прикинул свои возможности и решил, что небольшое роскошество позволить себе можно. Но только не зарываться.

Конечно, ни о какой «бехеревке» уже и упоминания не было. Но котлеты по-киевски обещали сделать как положено. И картофель соломкой с зеленым горошком. Даме Александр предложил самой выбрать любимый напиток, остановились на терпком молдавском «саперави». Сам он не пил ничего, кроме минеральной воды: руль не позволял. Да и ночевать у Риммы Турецкий, помня о почти бессонной прошлой ночи, пока не собирался: столь странному совпадению не поверила бы никакая Ирина Генриховна, и без того подозрительно относящаяся к рассказам Александра Борисовича, вечно оправдывавшего свое отсутствие возле родного очага служебными необходимостями. Поэтому перебирать без острейшей нужды он бы не хотел. Вероятно, и Римма это понимала. Для первого раза. Дальше? Там и будет другой разговор…

Народу в ресторане было немного. И Александр с Риммой удобно устроились в уголке, возле окна: виден весь зал, а сами словно на отшибе.

Официант не спешил, да и они, устроившись, как-то успокоились, расслабились: ведь все уже предопределено, куда торопиться! А время, если ты не торопишься, летит незаметно. Вот уже и за окном стемнело — наступал ранний вечер, по-осеннему длинный. Они перешли к десерту, и тут Турецкий позволил себе рюмочку коньяку. Одну. Римма же выпила не одну, и глаза ее снова заблестели дневной жаждой. Пора было завершать обед и переходить к еще более приятным процедурам. Но в этот момент, миг, так сказать, решения, случилось непредвиденное.

В зал вошли несколько весьма характерно одетых человек с бритыми затылками, с соответствующими золотыми цепями на мощных шеях, ну и при всех остальных причиндалах тяжелого «бычьего» труда. Пока они о чем-то беседовали с «мэтром», пока осматривали помещение, пытливо скользя пустыми глазами по сидящим немногим посетителям ресторана, появилась примерно такая же другая группа атлетов в кожаных куртках. Нет, они явились явно не для объявления войны. Видимо, тут должна была произойти обыкновенная по нашим временам бандитская «стрелка». Встретятся паханы, воры в законе, и станут обсуждать, как поделить добычу. Присутствовать при этом действе Турецкому, да еще с дамой, было совсем неинтересно. Не говоря уже об опасности. Но просто замучило проклятое любопытство: кто?

Предварительное появление братвы говорило о том, что паханы определенно не доверяют друг другу, а «быки» должны обеспечить им безопасность. «Славке, что ли, позвонить?» — подумывал уже Турецкий. Но решил этого не делать, во всяком случае, прямо здесь. Мобильник можно включить и сидя уже в машине. От глаз подальше. Так он и поступил.

Официант положил на поднос счет, принял чаевые и пожелал доброго здоровья. На вопрос, заданный Турецким походя: чего это тут назревает? — ответил неохотно, что какие-то крутые «стрелку» забили, но клянутся, что разборки не будет. И на том спасибо.

Свою машину Турецкий поставил грамотно, в стороне от входа. А главное место теперь занимали здесь два здоровенных джипа с затемненными стеклами, стоящие радиаторами друг к другу.

— Давай, дорогая, немножко подождем. Не будем торопиться, — попросил Турецкий. — Я хочу узнать, что здесь назревает. И только. Ни во что вмешиваться не стану, обещаю.

— Что с тобой поделаешь? — ревниво отозвалась Римма, потягиваясь, словно сытая ленивая кошка. — Смотри, но второй раз я тебя никогда не прощу!

И Турецкий смотрел, старательно изображая, что машина не хочет заводиться. Он и выходил, и капот поднимал, и снова захлопывал — не фурычит, хоть ты тресни.

Наконец из темноты к ярко освещенному фасаду вынырнули машины: первым шел «мерседес», за ним два джипа. Турецкий глазам своим не поверил: из «мерса» показался плотный и кряжистый Плешаков, которого тут же окружили охранники и повели к дверям ресторана. Джипы отъехали в сторону, в темноту.

Да, это был Анатолий Иванович Плешаков, не смог бы его ни с кем спутать Турецкий. Но когда из второго «мерседеса», подкатившего также в сопровождении двух джипов, выбрался высокий пижон и движением головы откинул назад длинные волосы, Турецкий едва не вскрикнул. Всего мог ожидать, но не приезда на «стрелку» господина Западинского. Вот это номер! Значит, крепко их обоих припекло!

Ну, о том, чтобы вернуться в ресторан и по присутствовать при разговоре, и речи идти не могло. А сидеть возле ресторана и ожидать, чем все закончится, тоже глупо. И Александр Борисович поступил максимально мудро.

Он позвонил Грязнову и сказал, что имеет сведения о том, что в ресторане «Стрешнево» сегодня встречаются Плешаков с Западинским, и было бы очень неплохо если не узнать, о чем у них пойдет речь, то хотя бы посмотреть, чем дело закончится. Словом, работа для обычного опера.

Грязнов спросил, откуда у него такие сведения, но, не получив вразумительного ответа, сказал, что попробует что-нибудь предпринять. И отключился, чтобы начать руководить. Турецкий же скомандовал Римме:

— Вперед!

И это слово стало их общим девизом до… до одиннадцати вечера. Ну что ж, пятичасовой марафон — удел сильных людей. Такому позавидовать не грех…

Они сели друг напротив друга. Охрана расположилась по углам зала. Посетители сами быстренько разобрались, что их присутствие на столь важном бандитском мероприятии неуместно, и как-то быстро растворились в пространстве. Однако ничего откровенно уголовного, тем более — вызывающе бандитского во встрече двух известных и уважаемых в своих кругах людей даже и близко не было. Охрана могла пугать, но не больше.