Николай Леонов - На крутом вираже

– Нет, не только, – поправил его Вахтанг. – Люля тоже подавали. А харчо я специально для наших готовил. Так сказать, для обслуги. Это же простое кушанье, для простых людей. Вот я его и готовлю на наш стол. К тому же это блюдо все любят. Вот только Николай возражает, говорит, что мое харчо слишком острое. – И повар кивнул на человека, сидевшего слева от Гурова.

Это был мужчина уже в возрасте, явно старше пятидесяти, но цветущего вида. Лев догадался, что это здешний садовник.

– Да, перца можно было бы поменьше класть, – сказал Николай. – Для желудка столько перца вредно. И ты не прав – не я один возражал против таких острых блюд. Паша покойный, царство ему небесное, тоже жаловался на изжогу после твоего харчо.

– Позвольте также предложить бокал хорошего красного вина, – обратился к Гурову повар. – Ведь вам сегодня за руль уже не надо садиться?

– Точно не знаю, но вроде бы не надо, – ответил тот.

– В таком случае предлагаю настоящее «Саперави». Это не хозяйское, а мое личное. Настя, налей Льву Ивановичу.

Горничная поставила перед Гуровым бокал приличных размеров и наполнила его густым красным вином.

– Так вы, стало быть, поступили на место Павла? – спросил у него четвертый участник застолья. Это был мужчина чуть выше среднего роста, атлетического сложения. Гуров сразу отметил мощную шею и подумал про себя: «Ага, это, наверное, охранник. Забыл, как его зовут. А может, Селезнев и не говорил?» А вслух ответил:

– Да, буду возить Селезнева, ну и других, кого потребуется. А во время поездок еще и выполнять роль телохранителя.

– Ну, нужные навыки для этого у тебя, как видно, есть, – заметил Вахтанг. – Нам рассказывали, как ты Витюшу на пол послал. Ничего, что я на «ты»? Мы тут по-дружески между собой общаемся, все на «ты».

– Да, все правильно, – кивнул Лев. – Ведь у нас тут не дипломатический прием. А что до навыков – приходилось заниматься единоборствами. Что же касается младшего Селезнева, то я к этой драке вовсе не стремился. И на пол его не валил – он сам упал, на ногах не удержался.

– Главное тут не сила, – заметила Настя. – Главное, что у вас храбрости хватило. А то у нас тут есть силачи, а с сыном хозяина конфликтовать боятся. – При этом она искоса взглянула на охранника, а тот отвел глаза в сторону.

– Так ты, Лев, не побоялся из Москвы поехать в наши края, где твой предшественник погиб за рулем? – спросил Вахтанг.

– Ну, несчастья везде случаются, – ответил Лев. – Если бояться аварий, вообще за руль не стоит садиться.

– Ну, и как вам харчо? – спросила Настя, заметив, что он покончил с первым блюдом. – Не слишком острое?

– Замечательное харчо! – оценил сыщик пищу. – Ничуть не острое. А главное, чувствуется, что мясо очень свежее.

– Вот! – воскликнул повар, подняв вверх палец. – Человек понимает толк в пище! Да, дорогой, мясо у меня всегда свежайшее. Раз в два дня езжу в Архипо-Осиповку, или на хутор, или еще куда поблизости и покупаю барана, или свинью, или часть теленка – где кого зарежут.

– Сам ездишь, или мне тебя возить надо будет? – поинтересовался Гуров.

– Зачем меня возить? – пожал плечами повар. – Я сам сажусь в «Лендровер» и еду. Я здешние дороги знаю как свою кухню. Со мной здесь ничего не может случиться.

– Павел тоже здешние дороги хорошо знал, – возразил ему Николай. – Однако это его не уберегло.

– Тут важно не дорогу знать, а машину надежную иметь, – сказал охранник.

– А разве «Мерседес» была не надежная машина? – влезла в разговор Настя.

– Машина была очень даже надежная, – веско произнес садовник. – И Павел был хороший водитель. Только тут дело не в машине и не в водителе.

– А в чем же еще? – спросил Гуров, изобразив самое искреннее удивление.

Николай наклонился поближе к нему и негромко произнес:

– Есть такое мнение, что эта авария случилась не сама по себе, она была подстроена. Что кого-то, кто должен был ехать на этой машине, хотели убить. Да только он не поехал, и погиб один Павел.

Он распрямился и значительно поглядел на Гурова. Мол, я сказал достаточно, умный человек должен понять. И Гуров изобразил умного человека.

– Вон оно что! – медленно протянул он. – Выходит, это не простое ДТП, а с криминальной подкладкой. Мне и Георгий Юрьевич, пока из Краснодара ехали, на что-то такое намекал…

– Вот! – кивнул Николай. – А Георгий Юрьевич зря говорить не будет. Это сын у него балбес и пустомеля, а старший Селезнев – человек очень основательный.

– Что ж, буду иметь это в виду, – пообещал Гуров. – Настя, а нельзя ли мне немного люля?

– А я вам не положила? – воскликнула она. – Ах, сорока рассеянная! Разговоры слушаю, а дела не делаю. Вот, пожалуйста, кушайте.

– Да, Лев, ты ешь, а нам пора делами заниматься, – сказал повар, поднимаясь из-за стола. – И так мы сегодня засиделись. Надо в кладовую сходить, продукты для ужина отобрать.

– Да, пора за работу, – поддержал его садовник.

И все четверо, один за другим, покинули кухню. Гуров остался один. Он налил себе еще бокал вина, сидел, не спеша ел и размышлял. Итак, он познакомился со всеми обитателями поместья – и с хозяевами, и с людьми из обслуги. Кто-то из этих людей подстроил аварию, в которой погиб водитель Горшенин. Конечно, оставалась возможность, что авария была вызвана техническими причинами, но он не верил в совпадения, в порчу руля, а затем тормозов. Нет, таких совпадений не бывает.

Имелась и другая возможность – что Селезнева задумал уничтожить кто-то, находящийся за пределами поместья, и этот человек испортил тормоза. Но сделать это ему было бы крайне трудно. Правда, Гуров выяснил, что здешний гараж не запирался. Но он находился рядом с домом, в котором обитали десять человек. Проникнуть в гараж, испортить тормоза (причем так, что они откажут не сразу, а лишь на горной дороге), а затем незаметно улизнуть – для этого надо обладать исключительной ловкостью. «Нет, этот вариант можно пока отложить, – решил Лев. – Сосредоточимся на тех, кто живет в поместье. У кого были причины для убийства хозяина? Кто выигрывал от смерти Селезнева?»

Он стал перебирать обитателей поместья. И первый, кто пришел ему на ум, был сын Селезнева, Виктор. «Ни к какому делу этот юный балбес не приспособлен, от участия в бизнесе отец его отстранил. Между тем амбиции у сына имеются. Он уже привык жить в роскоши, ничего не делать, обращать на себя внимание девушек. Отец требует от него завершить учебу, а когда он закончит вуз, заставит заниматься каким-то делом. Думаю, власть отца все сильнее тяготит Виктора. Да и денег ему, скорее всего, не хватает. Все это вместе создает в его душе гремучую смесь, из которой может родиться желание избавиться от отца и поскорее получить доступ к деньгам. Возможности подстроить аварию у него есть. Он водит машину, разбирается в ее устройстве, часто бывает в гараже. Ему проще, чем кому-то еще, испортить рулевое устройство или тормоза. Да, у Виктора может быть желание убить отца, и возможности тоже есть. Надо обязательно узнать содержание завещания Георгия Селезнева. Что в нем говорится? Может быть, Георгий Юрьевич завещал все свое имущество жене? Это было бы логично…»