Николай Леонов - Приговор полковника Гурова

Гуров не ответил. Он прошел в ванную, хотя там уж точно не рассчитывал натолкнуться на полезную информацию. Но профессиональная привычка заставила его обследовать все помещение. Вернувшись в комнату, он сказал:

– На этом мои действия окончены. Если вы внемлете моему совету и останетесь в пансионате, то убережете себя от многих лишних проблем. Сейчас вам кажется, что это не так, но позже вы убедитесь, что я был прав. Да, вам придется пройти через ряд неприятных процедур, но это временно. Впрочем, не смею настаивать. Вам решать. Но имейте в виду: если полиция станет меня официально допрашивать, я буду говорить правду. Всего хорошего.

И, развернувшись, Гуров покинул номер Алевтины, оставив ее стоять возле постели с раскиданными на ней платьями, юбками и предметами косметики.

Когда он вернулся в номер, Мария по-прежнему сидела на диване. Она ничего не спросила. Гуров подошел к окну. Сон пропал, и неизвестно, удастся ли сегодня заснуть до утра…

Гуров вышел на балкон. Небо уже начинало светлеть. Воздух был еще прохладен и свеж, но чувствовалось, что утро близко. Постояв еще немного, полковник решил все-таки вернуться в постель. Поворачиваясь, он вдруг уловил боковым зрением кое-что, привлекшее его внимание. Повернув голову направо, он увидел в полумраке очертания фигуры, которая спускалась по скале… Это была та самая скала, на которой располагался загадочный санаторий, откуда, по предположению полковника, и доносились странные звуки.

Гуров мгновенно замер и стал всматриваться. Фигура скользила медленно, походя на альпиниста. Внезапно раздался глухой стук, затем тонкий вскрик, а после Гуров увидел, как фигура быстро стала подниматься вверх, словно ее вздернули. Еще раз послышался стук, и все стихло.

Встревоженный полковник подошел к перилам балкона и, опершись на них, высунулся так далеко, насколько это было возможно. Сейчас, с балкона своего номера, он смог различить очертания какого-то здания на скале. Однако, сколько бы он ни вглядывался, таинственной фигуры больше не увидел. Не было слышно ни криков, ни стонов – ничего. Глухой тишиной веяло от этого места, и от этого оно выглядело еще более зловещим.

В номер Гуров вернулся еще более мрачным и встревоженным. Мария, не зная о том, что мужу удалось увидеть с балкона, приняла это состояние за реакцию на известие о смерти Алика. Но приставать с расспросами и давать советы она не стала. Она и сама чувствовала себя совсем усталой.

В ту ночь они с Марией уже не спали. Просто лежали, преимущественно в молчании. Мария лишь один раз спросила, что решила Алевтина, но Гуров лишь неопределенно покрутил рукой в воздухе, и Мария не стала донимать его подробностями. Она и так чувствовала себя слегка виноватой оттого, что мужу пришлось влезть в проблемы постороннего, по сути, им человека. Она знала, что, если бы подобная беда коснулась кого-то из близких людей, ее муж сделал бы все, чтобы помочь. А для человека чужого, к тому же не вызвавшего у Льва особой симпатии, он и так сделал достаточно.

Лев же вообще старался не думать о ночном эпизоде. Точнее, о дальнейшей судьбе Алевтины. Он думал о них с Марией. О том, что утром на территории пансионата наверняка появится полиция, которая начнет трясти всех отдыхающих. К счастью, посетителей здесь довольно много, и для того чтобы уделить пристальное внимание каждому, нужно большое количество сотрудников. А с этим в полиции всегда напряженка. Во всяком случае, в Москве. Как обстоит дело в Крыму, Гуров не знал, но был почти уверен, что так же, если не хуже.

И еще он думал о том, что это происшествие, как ни крути, а подпортило им случайно выдавшиеся каникулы. Убийство само по себе неприятно, а присутствие полиции способно еще больше его усугубить. Раньше Гуров, работая опером и по долгу службы вынужденный вмешиваться в частную жизнь людей, не задумывался над тем, какое неудобство им доставляет. Само это слово «неудобство» он считал неуместным, неподходящим к ситуации. Ведь совершено тяжкое преступление, и раскрыть его – первейшая задача сыщика. Это был его долг, и он рассуждал как офицер полиции (тогда еще милиции). И считал себя абсолютно правым.

Сейчас его позиция не поменялась коренным образом – он по-прежнему считал раскрытие убийства первоочередной задачей, однако он стал по-другому воспринимать отношение к этому обычных людей, волею обстоятельств втянутых в ситуацию. Произошло это после того, как ему неоднократно довелось выступить по другую сторону, то есть когда он в сложившейся ситуации был не сыщиком, не милиционером или полицейским, а простым обывателем. Тогда он сам ловил себя на мысли, что раздражается от присутствия правоохранительных органов на его территории, от их вопросов, на которые, казалось, они не имеют права…

У каждого своя правда, свое видение ситуации. И осознание этого научило Гурова терпимости и пониманию обеих сторон. Но сейчас в нем боролись две ипостаси: сыщика с многолетним стажем – и обычного человека, который впервые за долгое время улучил возможность отдохнуть с женой.

Уже когда совсем рассвело, Гуров наконец провалился в сон, но недолгий: около девяти Мария разбудила его и предложила пойти позавтракать. О ночном происшествии ни он, ни она не заговаривали, молча дожидаясь развития событий. Но когда Лев с Марией пришли в ресторан, пансионат уже гудел, как потревоженный улей. Тело Алика было обнаружено сегодня утром уборщиками пляжа, и теперь все только об этом и говорили. Полиция, правда, пока никого из гостей «Лазурной бухты» не беспокоила, но все этого ждали.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.