Алексей Макеев - Похищенному верить (сборник)

Закончив с адвокатом, он поискал глазами парнишку-регистратора. Тот что-то вполголоса обсуждал с мужчиной средних лет. Оказалось, это его сменщик. Парнишка передал смену и подошел к Гурову:

– Я готов.

Втроем они загрузились в машину Гурова и поехали в ОВД, в котором работал следователь, ведущий дело Хамелеона. Не успели отъехать от гостиницы и на сотню метров, как у Льва зазвонил телефон. Взглянув на дисплей, он, нахмурившись, сообщил Стасу:

– Генерал звонит, – после чего нажал кнопку громкой связи и произнес: – Здравия желаю, товарищ генерал!

– Гуров, вы еще в Твери? – вместо приветствия спросил Орлов.

– Пока да, тут новые обстоятельства вскрылись, придется задержаться.

– К черту обстоятельства! Бросайте все и возвращайтесь, – раздраженным тоном потребовал генерал.

– Что-то случилось?

– Случилось. Час назад совершено ограбление. Частный коллекционер Ларри Кобышевски лишился своей коллекции гербовых печатей, – выдал Орлов. – Как думаешь, чей почерк?

– Хамелеон! – в один голос выдохнули Гуров и Крячко.

– Верно, друзья. Хамелеон взялся за старое. Так что грузитесь в машину, и чтобы через четыре часа были у меня.

Из трубки зазвучали короткие гудки, генерал бросил трубку.

– Хороший поворотец, – хмыкнул Стас. – Что с парнишкой делать будем?

– Забросим следователю, пусть он с ним поработает, – ответил Гуров. – А сами на ковер к боссу.

Дом Ларри Кобышевски находился в заурядном поселке Наро-Фоминского района под названием Акишево. Население меньше полусотни человек, от Москвы – сотня километров. Получив вводную от генерала, полковники направились прямиком в Акишево.

– Кто бы мог подумать, что состоятельные люди, вроде Кобышевски, станут селиться в такой глуши, – ворчал Крячко, выгружаясь из машины в захолустной деревеньке. – Неудивительно, что его драгоценную коллекцию тиснули. Он бы еще в шалаше поселился.

– Возможно, на это и был расчет, – возразил Гуров. – Никому и в голову не придет искать в задрипанной деревушке сокровища.

– Сколько, говоришь, стоят эти печати? – Крячко оценивающим взглядом окинул ничем не примечательный одноэтажный домишко, возле которого остановилась машина.

– Точной стоимости никто не называет, но нулей там никак не меньше шести. Причем исчисляется цена в долларах, – ответил Лев.

– И кому в голову придет платить бешеные «бабки» за какие-то старые печати?

– Не какие-то, а старинные. Их происхождение идет чуть ли не с пятнадцатого века. Старинные печати из яшмы с изображением русских царей и князей – это тебе не чеканка Гознака. Их историческая ценность неоспорима.

– А ты, я вижу, в поклонники старины записался? – съязвил Стас.

– Хватит ворчать, пошли в дом. Познакомимся с владельцем коллекции, – оборвал друга Гуров.

Заслышав шаги, хозяин выскочил на крыльцо и яростно замахал руками, подзывая полковников к себе.

– Сюда, сюда! – прокричал он через весь двор. – Скорее, что вы медлите?!

Гуров и Крячко переглянулись, беспокойство Кобышевски показалось им наигранным. Никто ведь не умирал, а они не «Скорая помощь», так чего ради их торопить? Следом за ограбленным хозяином на крыльцо вышел мужчина в форме с погонами капитана.

– Вас из Главка прислали? – поинтересовался он и, получив утвердительный ответ, облегченно вздохнул: – Проходите, мы вас заждались.

Вид у капитана был измотанный. Он отстегнул галстук, и тот, точно увядший первоцвет, болтался на зажиме. Волосы взъерошенные, взгляд потухший.

– Что с ним тут делали? – прошептал Стас на ухо Гурову. – Через соковыжималку пропустили, что ли?

– Капитан Твердов, – пожимая руку Гурову, представился капитан. – Выехал на место происшествия, как только поступил сигнал.

– Вижу, работенка вам досталась не из легких, – в свою очередь, пожимая руку капитану, пошутил Крячко.

– Пообщаетесь с потерпевшим минут сорок, сами так выглядеть будете, – так, чтобы не услышал хозяин дома, прошептал капитан. – Он нам весь мозг еще часа три назад вынес. Теперь остатки догребает.

– Все действительно так плохо? – спросил Лев.

– И даже хуже, – подтвердил капитан. – Посмотрите на моих ребят, они вообще в прострации.

И тут в разговор вступил Ларри Кобышевски. При первых же сказанных им словах полковники прониклись сочувствием и к капитану, и к его команде. Голос у Кобышевски оказался препротивнейшим: высокий фальцет с присвистом, от такого голоса в два счета уши закладывает. Но это было не самое неприятное. Добивало то, что, начав говорить, Кобышевски не мог остановиться. Он излагал свои мысли, предположения и теории со сверхзвуковой скоростью, отчего слова его сливались в непрерывный поток.

– Точно турбодизель высокочастотный запустили, – шепнул Крячко, отодвигаясь подальше от пострадавшего.

– Трагедия! Ужасающая трагедия для всего мирового сообщества! Вы это понимаете, товарищи полицейские? Невероятная трагедия! Я бы даже сказал, катастрофа мирового масштаба. Мое детище, моя драгоценная коллекция – похищена! Что вы собираетесь предпринять по этому поводу? Говорите мне все. Не стесняйтесь и не жалейте меня, я все выдержу. Только начните что-то делать. Ведь с каждой минутой коллекция уходит все дальше. Мы не можем этого допустить! Мы обязаны ее вернуть. Ради мирового сообщества. Вы это понимаете?

– Гражданин Кобышевски. – Тяжелая рука Гурова легла на плечо Ларри, отчего тот, хилый мужичонка килограммов пятидесяти веса, согнулся в коленях и вынужден был сделать глубокий вдох, что дало Льву секундную фору. – Сейчас вы помолчите, а я пообщаюсь с коллегами. Это понятно?

– Да, я понял. Вам нужно выяснить обстоятельства ограбления. – Пауза закончилась, и словесный поток понесся снова. – Но лучше меня вам никто не расскажет, как все случилось. Видите ли, этих господ не было здесь, когда я обнаружил пропажу. Я сразу понял, что меня ограбили. Этого просто невозможно было не понять. Я ведь живу здесь всю жизнь. И коллекция эта хранится у меня уже более десяти лет. Никто о ней не знал. Никто не мог предположить, что скромный архивариус владеет таким сокровищем. Так как же, скажите на милость, грабители смогли вычислить местонахождение данной коллекции? Мистика! Фантастика! Я до сих пор нахожусь в некотором шоке. И ведь ничто не предвещало беды! Ничто!

– Долго он так может? – наклонившись к Твердову, спросил Крячко.

– Пять часов, двадцать две минуты и сорок секунд, – глядя на часы, отсчитал капитан. – Ровно столько мы здесь находимся.

– Похоже, вам медали пора выдавать, – сочувственно проговорил Стас. – Ничего, скоро это закончится. Полковник Гуров и не с такими справлялся.

Но остановить Ларри оказалось не так-то просто. Добрых пять минут Гуров терпеливо ждал, давая возможность потерпевшему выговориться. Когда же он понял, что дождаться паузы нереально, он начал предпринимать попытки задать наводящие вопросы. Но это возымело обратный эффект. Чем больше вопросов слышал Ларри, тем интенсивнее становился словесный поток. В конце концов Гуров перевел полный отчаяния взгляд на Крячко, и тот, снисходительно улыбнувшись, соблаговолил вмешаться.