Тибор Череш - Черная роза

- Цривет, Дёзёке! - Фридешке издали показал смятый конверт.

- Привет.

Из дома вышла старая женщина в черном платье, поверх которого был повязан серенький передник. Она была без платка, ее редкие волосы были гладко причесаны.

- Добрый день,- сказала старушка и тоже остановилась, словно не решаясь подойти ближе к Фридешке.

- Ладно, давай сюда письмо,- решительно, произнес, наконец, Дёзёке.

Фридешке попятился, как бы ища защиты у Буриана, и спрятал письмо за спину.

- Это письмо не тебе, а дяде Гезе.

И вдруг из дома стремительно вышел невысокий, даже, пожалуй, приземистый мужчина с непокрытой головой.

Он быстро и молча поклонился, видимо не узнав Буриана, и направился к калитке. Или, напротив, слишком хорошо узнал его и не желал этого показывать. Это был Геза

Гудулич. Фридешке бросился вперед и вручил наконец дядюшке Гезе конверт со штампом «Венгерское общество пчеловодов», адресованное Халмади. Поначалу Гудулича сбил с толку и сам конверт и адрес. На лице его отразилось явное недоумение, но после того, как он прочитал торопливо набросанные несколько строк, изумление его рассеялось, морщинки на лице разгладились, и оно приняло благодушно-непроницаемое выражение. Так и не удостоив вниманием лейтенанта Буриана, он как бы невзначай сунул письмо в карман и, повернувшись на каблуках, поспешил обратно в дом. Однако он пробыл там всего несколько минут и снова вышел во двор, что-то беспечно насвистывая.

Подойдя к Буриану, он неожиданно хлопнул его по плечу:

- А ты, я вижу, не хочешь меня узнавать?

- Верно, Геза,- подтвердил тот.- Я даже хотел от тебя спрятаться, да вот не вышло.

Склонившись к офицеру, Геза Гудулич сквозь зубы негромко спросил:

- Ну, как? Напали на след? Буриан утвердительно кивнул.

- Угу. Недостает только кое-каких мелочей: отыскать нож, найти убийцу и установить свидетелей.

- Ладно, идемте.- Геза хотел пропустить офицера милиции вперед.- Бог вам в помощь, тетушка Тёре!

Однако Буриан не двинулся с места.

- Мне надо познакомиться с Анной Тёре.

- Здесь, сейчас?

- Сейчас. Именно сейчас.

Геза Гудулич вдруг переменился. Видно было, что он нервничает, хотя и пытается это скрыть.

- Видишь ли, старина, твой визит не ко времени. Представь себе душевное состояние женщины, которой восемь недель подряд каждую пятницу некий претендент

предлагает руку и сердце, а на девятой неделе этого претендента закалывают ножом.

- Ты говоришь серьезно?

- Вполне.

- Но ведь Давид Шайго женат… Был женат.

- Правильно. А что, если он намеревался жениться во второй раз? Конечно, при условии…

- Если умрет первая жена.

- Если он с ней разведется.

- В вашем селе много бывает разводов?

- Случаются.

- Мог бы ты привести пример?

- Безусловно. Например, меня самого покинула жена две недели назад.

Только теперь оба заметили, что Фридешке стоит рядом с открытым ртом и ловит каждое их слово.

- А ну-ка, марш домой! - рявкнул на него Гудулич.

Мальчик даже вздрогнул.

- Иди, иди, мальчуган, бабушка тебя заждалась, наверное,- сказал Буриан и снова обернулся к Гудуличу.- Это я привез его сюда с хутора. Но я успел уже побывать и в Иртани.

- В Иртани? Против кого и чего в таком случае вы ведете расследование?

Пока Гудулич смотрел вслед удаляющемуся Фридешке, Буриан не спускал глаз с двери в облезлой и потрескавшейся стене дома. И не напрасно - из кухни вышла молодая женщина, стройная и гибкая как лоза. Лицо ее лишь на мгновение обратилось в сторону беседующих мужчин, затем она круто повернулась и исчезла в саду, расположенном позади дома. На женщине было выцветшее, старенькое домашнее платье. Несмотря на этот убогий наряд, Буриан узнал в ней незнакомку с велосипедом, которая утром приезжала взглянуть на убитого.

Гудулич подхватил Буриана под руку, пытаясь увлечь его к калитке.

- Отпусти меня, Геза. Если хочешь, подожди, пока я наведу в этом доме кое-какие справки.

Гудулич, который был ниже офицера на целую голову, решительно загородил ему дорогу.

- Нет-нет, приятель, ни в коем случае! В этом доме сегодня обитает траур!

- В этом доме,- понизив голос, ответил Буриан,- обитают и чувства, прямо противоположные трауру.

- Это еще что за чушь?

- Товарищ председатель,- старший лейтенант наставительно поднял палец, но в голосе его не слышно было ни капли раздражения,- представителей органов расследования, действующих по закону, никто не имеет права задерживать.

- Да я не собирался тебя ни задерживать, ни критиковать твои действия! Мне хотелось бы только, чтобы представители органов расследования начали его не там, где людям больнее всего.

- Но по какой причине, позвольте спросить? В этом доме, как ты говоришь, обитает траур?

Гудулич беспомощно хлопал глазами, не зная, что ответить. В самом деле, что он мог сказать? Мысль пришла внезапно.

- С этой женщиной сначала должен, побеседовать врач, а потом уже следователь.

Гудулич произнес эти слова убежденно, даже страстно.

- Хорошо, пусть будет по-твоему! - неожиданно согласился Буриан. Теперь уже он энергично взял Гудулича под локоть и повел его к калитке. Человеку со стороны, не слышавшему их разговора, могло показаться, что офицер милиции задержал гражданина и силой ведет его в участок.

Впереди по улице плелся Фридешке, а за ним, чуть поодаль шли Буриан с Гудуличем. Когда они миновали квартал, из-за старого дома с потрескавшимися толстыми стенами, со стороны сада вновь показалась молодая женщина в выцветшем платье. Теперь, когда во дворе не было посторонних, вся она как-то сникла, словно от усталости.

- Аннушка моя, милая Аннушка,- со вздохом произнесла старушка мать. Девочка и мальчик оторопело смотрели на нее, не понимая, зачем приходили к ним эти чужие люди.

Анна подошла к сыну и прижала его голову к своей щеке.

- Иди, Дёзёке, за дядюшкой Гезой. Следуй за ним до тех пор, пока только можно. Постарайся услышать, о чем они говорят. И если он захочет что-нибудь мне передать, хорошенько запомни это и сразу же беги домой.

По-видимому, такая задача показалась пареньку весьма непривычной. Но дрожащие губы матери были для него еще непривычнее. Не спросив ничего, он выбежал за калитку.

- Как звали эту женщину?

- Анна Тере.

- А как зовут ту, первую, из-за которой он вышел из кооператива?

- Тоже Анна Тере.

- Любопытный случай.

- Очень.

Шофер милицейской машины раздумывал над тем, какими словами будет честить его мать за то, что в праздник он болтается так долго невесть где. Что ей сказать? Очевидно, придется сказать правду, иного не придумаешь. Ездил со старшим лейтенантом товарищем Бурианом. Но этого мало. Да, потом еще пришлось заехать за майором Кёвешем и с четверть часа дожидаться его возле дома, где произошло убийство. Наверняка ему будет нагоняй, но не беда, служба есть служба. На дороге, охраняя место происшествия, по-прежнему стоял все тот же сержант. Вот бедняга!