Алексей Макеев - Сыщик ошибается только раз

– И что же теперь мы должны, по твоему мнению, предпринять?

– То, чего от нас так не ждут, – как можно скорее вернуться в «Зеленое кольцо», – заявил Гуров.

– С какой целью? Следственный эксперимент с участием сообщников Мороза?

– Это само собой, но сейчас дело не в этом. Я хочу понять, за что меня собирались убить. Мороз тут ни при чем. Я хочу побывать на той поляне, где видел вертолет.

– Ну что же, попробуй, – после недолгого раздумья сказал генерал. – Откровенно говоря, я пока абсолютно не вижу, к чему это нас приведет, но то, что произошло этой ночью, выходит за рамки. Похоже, ты и в самом деле что-то видел.

– Вернее, не видел, – поправил его Гуров.

– Нет, все-таки видел, – уточнил Орлов. – И что-то еще теоретически можешь увидеть. Полагаю, тебе придется вступить в плотный контакт с тамошней милицией.

– Уже вступал, – усмехнулся Гуров. – Большого энтузиазма по этому поводу не испытал.

– Все равно, без помощи коллег будет трудно. Я по своим каналам свяжусь с начальством на местах и попрошу, чтобы тебе оказывали всяческое содействие.

– Как бы не получилось наоборот, – покачал головой Гуров. – Я думаю сначала попробовать своими силами…

– Не увлекайся! Почаще смотри, что у тебя за спиной, – проворчал генерал. – А то, боюсь, второго удара по голове ты не выдержишь.

В целом же Орлов отнесся к версии Гурова очень серьезно. Иначе вряд ли он бы согласился отправить Гурова и Крячко в эту почти негласную командировку. К тому же в помощь им придали двух оперативников. Оба были только зачислены в штат управления и потому относились к старшим товарищам и вообще к порученному заданию с величайшей почтительностью.

Гуров остался доволен помощниками. Они не принадлежали к числу тех молодых людей, что мнят себя сложившимися специалистами, не имея к тому почти никаких оснований. Гурову приходилось встречаться с такими, посматривающими вокруг свысока, роняющими слова лениво и снисходительно и без надобности козыряющими направо и налево красными «корочками», а он подобного терпеть не мог.

Но лейтенант Калмыков и лейтенант Спирягин (так звались помощники) были не из таких. Оба высокие, спортивного телосложения, с простыми открытыми лицами, они были похожи на комсомольцев, как их раньше рисовали на плакатах. Держались они просто, разговаривали человеческими голосами и своей принадлежности к органам не афишировали. На таких можно было положиться.

Выехали с первым же поездом. Гуров едва успел попрощаться с женой. У Марии от его перемещений уже голова шла кругом, о чем она и поведала Гурову с грустью в голосе.

– В чем я сейчас по-настоящему раскаиваюсь, – заявила она, – так это в том, что поторопилась отправить тебя на отдых. Твой отдых больше похож на бег по кругу. Ты ведь бывал на ипподроме – видел, как там надрываются лошади?

– Надрываются, правда, – с улыбкой согласился Гуров. – Но ведь смотреть на них приятно – разве не так? Вот когда мы сойдем с круга, тогда дело будет по-настоящему плохо.

Усаживаясь в вагон, Гуров, однако, испытал отчетливое беспокойство. Ничего подозрительного в глаза ему не бросилось, но ощущение дискомфорта было весьма отчетливое. За ним как будто исподтишка наблюдали – пристально и неотступно.

Когда обосновались в купе, Гуров поделился своими сомнениями с товарищами и предложил ненавязчиво разведать обстановку в поезде.

– Присмотритесь к пассажирам, ребята! – распорядился он. – Но так, чтобы к себе не привлекать внимания. А то беспокойно у меня что-то на душе. Конечно, и мне может что угодно примерещиться, но лучше один раз перестраховаться. Только одно условие – никакой самодеятельности и полнейший нейтралитет. Забудьте на время, что вы – милиция. Сейчас вы просто мои глаза и уши. На любое действие, даже самое незначительное, вы должны получить мое разрешение.

– А чтобы ваши блуждания по вагонам выглядели натурально, – невинно заметил полковник Крячко, – думаю, для начала вам следует сгонять в вагон-ресторан за пивом. А потом за добавкой. Нет ничего естественнее, чем мужик, бегающий за добавкой.

– Вы, ребята, не слушайте полковника, – ровным голосом вставил Гуров, даже не удостаивая Крячко взгляда. – Полковник обожает пошутить, а люди иногда принимают его фантазии всерьез.

– Почему фантазии, Лева? – обиженно спросил Крячко. – Можно же совместить полезное с приятным. Ребята не зря будут бегать, и мы не заскучаем.

– А кто здесь собирается бегать зря? – сердито спросил Гуров. – У лейтенантов совершенно определенная задача. По-моему, они прекрасно отдают себе отчет в ее важности. И совершенно ни к чему им бегать за пивом, которого, кстати, я пить не собираюсь, да и тебе не рекомендую. Впереди у нас исключительно трудное дело, и выполнять его нужно на свежую голову. Или ты забыл, какие нас ждут осложнения, если мы опростоволосимся?

Крячко поморщился.

– Почему мы обязательно должны опростоволоситься? – сказал он. – Я этого не понимаю. И чем может помешать бутылочка-другая пива? Пиво – это самый удобный способ скоротать утомительную дорогу. Я же не призываю никого напиваться! По-моему, ребятам самим будет не слишком приятно таскаться по вагонам вхолостую.

– Нам, товарищ полковник, и в самом деле было бы нетрудно, – дипломатично ответил на это лейтенант Калмыков, но тут уже Гуров по-настоящему рассердился.

– Отставить разговоры! – скомандовал он. – У нас тут не увеселительная прогулка. Все посторонние мысли попрошу из головы выкинуть. Это относится как к младшему командному составу, так и к старшему. Мы сейчас заняты тем, что ищем черную кошку в темной комнате. Дело головоломное и, я бы даже сказал, отчасти мистическое. Больше никого предупреждать и уговаривать не буду. Просто высажу с поезда на ближайшей станции.

– Уже и помечтать нельзя! – разочарованно проговорил Крячко, отворачиваясь.

– Вот молодежь выйдет – и мечтай хоть до посинения! – раздраженно сказал Гуров.

Крячко подмигнул незаметно Калмыкову и сказал со вздохом:

– Вот она служба, ребята! Знать бы заранее – никогда бы на это дело не согласился! Пошел бы себе в сантехники и горя не знал! Тут ведь какое начальство попадется. Попадется непьющее и деловое…

– Ладно, Стас, кончай туманить парням мозги! – уже почти взмолился Гуров. – Не доводи меня до греха!

– Ладно, смирился, господин полковник! – ухмыльнулся Крячко, делая оперативникам рукой знак, чтобы они исчезли. – Только не собираешься же ты всю дорогу сидеть в купе? Все равно ведь придется выходить в ресторан и в туалет, извините за выражение… Понимаю, у тебя могучая интуиция, но даже с ней не стоит перебарщивать, а то молодежь решит, что мы с тобой параноики.