Николай Леонов - Особо важное дело

Гурову уже становилось по-настоящему интересно.

– Послушайте, Марина Витальевна, – сказал он, обворожительно улыбаясь. – Я мало чего понимаю в модельном бизнесе, но, думаю, в организационном плане он мало отличается от любого другого. Когда подчиненные не знают, где находится их начальник, это настораживает. Случайно, ваша фирма называется не «Рога и копыта»?

На улыбку Гурова Марина Витальевна отреагировала, кокетливо поправив прическу и приподняв верхнюю губку, отчего обнажился ряд идеальных белоснежных зубов. Но «Рога и копыта» ее обидели.

– У нас очень перспективная фирма, – с вызовом сказала она. – И в отсутствие руководителя наша работа отнюдь не останавливается. Но это совсем не значит, что мы будем делиться информацией с каждым встречным…

– Я не каждый встречный, – добродушно заметил Гуров. – Я – старший оперуполномоченный по особо важным делам. Вот мое служебное удостоверение.

Бедная Марина Витальевна даже позабыла закрыть рот. Красную книжечку она взяла в руки с опаской. «Берет, как бомбу, берет, как ежа…» – мысленно продекламировал Гуров и усмехнулся.

– А… а что, собственно, случилось? – спросила Марина Витальевна, с трудом проглатывая вставший в горле комок и глядя на Гурова, как овечка.

– А что случилось? – притворно удивился он. – Я пытаюсь выяснить, где находится ваш руководитель, а вы у меня спрашиваете, что случилось.

Женщина выглядела совсем растерянной. Она зачем-то оглянулась через плечо, стиснула руки и жалобно сказала:

– Но я правда не знаю, где Анна Викторовна! Если она не сообщает – что же я могу сделать? Она просто позвонила на днях и сказала, что, пока ее не будет, я должна замещать ее. Куда она отправилась – она мне не докладывалась.

– И часто она у вас так? Пропадает и не докладывается? – поинтересовался Гуров.

– Бывает, – уклончиво сказала Марина Витальевна.

– А последний раз она пропала не пятнадцатого июля случайно? – хладнокровно осведомился Гуров.

Марина Витальевна покраснела.

– Пятнадцатого! – почтительно сказала она. – Значит, все-таки что-то случилось?

Гуров снисходительно посмотрел на нее сверху вниз и благодушно заметил:

– Если к вам приходит милиционер, это еще не значит, что завтра вас потащат в тюрьму. Просто милиционер – существо любопытное. В принципе, ведь каждого можно спросить – что ты делал пятнадцатого числа с трех до полуночи? И не каждый сможет сразу ответить. Так что не принимайте близко к сердцу, будьте проще и чаще сплевывайте!.. Все понятно?

По всему было видно, что Марина Витальевна совершенно сбита с толку, но, с ужасом глядя на Гурова, она послушно кивнула головой. Гуров попрощался и ушел, размышляя над тем, какой переполох вызовет его визит у Немовой в том случае, если заместительница его обманула и сейчас же побежит докладывать об этом начальнице. В каком-то смысле это будет совсем не лишним – если за Немовой есть какие-то грешки, она непременно начнет волноваться и совершать необдуманные поступки. Так бывает почти всегда, и сыщику это на руку.

Из машины Гуров позвонил по мобильнику в свой кабинет, надеясь переговорить с Крячко, но того не было – должно быть, отправился на улицу Расплетина исследовать жилищные условия Бурдашова. Это произвело на Гурова благоприятное впечатление – Стас не терял времени, а время сейчас имело особое значение.

Ему тоже надо было поторапливаться. Время шло к обеду, а Гуров давно уже убедился, что деловых людей нужно разыскивать до обеда. Позже этого часа они имели обыкновение бесследно растворяться – со служебной собакой не сыщешь. Вряд ли Переверзев в этом как-то отличался от прочих.

Гуров попытался вспомнить, не попадался ли ему действительно, как выразился Дима, «на узенькой дорожке» человек с такой фамилией. Но на память ничего не приходило. Решив, что запомнить всех нарушивших когда-либо закон запомнить невозможно, будь ты хоть семи пядей во лбу, Гуров перестал мучиться и поехал искать офис Переверзева.

– Жизнь покажет, – пробормотал он себе под нос. – Вот взглянем на него, и все сразу ясно станет, какой это Переверзев!

Восьмиэтажное светлое здание офисного центра на Садовнической произвело на Гурова внушительное впечатление. Видимо, дела у этого Переверзева шли совсем неплохо, раз он умудрился обосноваться в непосредственной близости от Москвы-реки и от Кремля. При воспоминании о Кремле у Гурова заныло под ложечкой и снова испортилось настроение. Он усилием воли заставил себя не думать обо всех сопутствующих обстоятельствах расследования. Вести его надо было как самое заурядное, самое рутинное дело о какой-нибудь краже примуса, не думая ни о начальстве, ни о кремлевской стене, ни о каких других высоких материях. И уж ни в коем случае нельзя было размышлять о возможных последствиях – только в этом случае стоило рассчитывать на успех.

Гуров припарковал машину на стоянке, вошел в здание и, выяснив в справочной службе, где находится офис Переверзева, поднялся в лифте на четвертый этаж. К его радости, глава фирмы оказался на месте.

Сам офис оказался не так уж велик – три кабинета, где размещались бухгалтерия, замы и сам Переверзев, а также небольшая приемная. Зато секретарша у Переверзева была первый класс – длинноногая, полногрудая, с восхитительными золотистыми волосами и завораживающим голосом. Посетители-мужчины, должно быть, таяли от одного звука этого голоса. Гуров таять не стал, а сразу подумал о жене Переверзева и о том, какое впечатление на нее должна производить такая фея на рабочем месте супруга.

Секретарша оказалась не только красивой, но и довольно любезной особой. К тому же такой импозантный мужчина, как Гуров, тоже явно произвел на нее впечатление. Она предупредительно сообщила, что Владимир Сергеевич занят, но, возможно, сумеет принять Гурова, если тот не отнимет у него слишком много времени.

– Владимир Сергеевич должен сейчас уехать, – почти интимным тоном сказала она, одаривая Гурова влажным глубоким взглядом синих глаз. – Но я ему доложу о вас. Скажите, пожалуйста, вашу фамилию…

Гуров не стал играть в таинственность, а сразу выложил всю свою подноготную. Его профессия смутила секретаршу, но одновременно и подстегнула ее. Девушка мигом вспорхнула с места и скрылась за дверью кабинета. В последнюю секунду Гуров опять поймал на себе ее тревожный синий взгляд и ободряюще улыбнулся.

Ждать ему пришлось совсем недолго. Почти сразу же секретарша вернулась в приемную, а вместе с ней появился крепкий, коротко стриженный мужчина с квадратным подбородком и насмешливым изгибом узкого рта. Гуров мгновенно узнал его – это был Васильков, опер из МУРа, года два назад ушедший оттуда, чтобы попробовать счастья на ниве частного сыска. О его успехах Гуров ничего не слышал, да он и не был никогда с Васильковым особенно близок, но появление этого человека в кабинете Переверзева насторожило Гурова. Это было еще одно совпадение, слишком симптоматичное, чтобы быть случайным.