Эллери Квин - Я больше не коп

— Перчатки… — пробормотал Мелоун. — Если он скрыл лицо под чулком, то мог позаботиться о том, чтобы не оставлять отпечатки пальцев… Предположим, это был взломщик…

— В Нью—Брэдфорде? — Эллен невольно улыбнулась. — Ты снова превращаешься в копа, Лоуни. К чему вору в этом городишке беспокоиться об отпечатках пальцев?

— Признаю, что более вероятным кажется один из этой троицы, как мы и думали. Но почему перчатки? Сейчас они явились сюда с голыми руками…

Мелоун казался удивленным выводом, к которому привели его умозаключения. Он осторожно положил на пол пузырь со льдом, снял ботинки, приложил палец к губам, потом встал, подошел к двери и прислушался. Теперь он отнюдь не выглядел изможденным. Вернувшись, он опустился на одно колено и прошептал:

— Эллен, ты все время говоришь о человеке, ударившем тебя, как о мужчине. Почему?

Она нахмурилась:

— Не знаю. Пиджак, брюки…

— Это не означает мужчину. В наши дни мужчину и женщину трудно отличить по одежде. Женщина могла надеть слаксы, мужской пиджак и примять волосы чулком. Но руки и ноги сразу бы ее выдали, если бы она не замаскировала их полностью. Вот откуда мужские перчатки и боты в сухой день. Она подстраховалась на случай, если ее заметят. Помнишь, Хинч говорил внизу, что он и Голди сегодня ездили в город? Голди обманула своих сообщников, Эллен! Должно быть, в городе она ускользнула от Хинча, пришла сюда, ударила тебя по голове, украла сумку и наверняка спрятала ее где—то, прежде чем вернуться в хижину. Потому она и старается изо всех сил убедить Фуриа, что сумку украли мы!

Мелоун ощущал маленький триумф и жаждал восхищения Эллен. Он хотел услышать от нее: «Ты восстановил свой престиж в моих глазах, дорогой. Теперь я снова чувствую себя в безопасности».

Но Эллен вместо этого сказала:

— Хорошо, Лоуни, сумку украла Голди. Как это нам поможет?

Разумеется, она была права.

Мелоун встал и начал ходить по комнате.

— Но больше у нас ничего нет. Значит, мы должны воспользоваться этим. Каким образом?

— В том—то и загвоздка. — Голова Эллен снова прислонилась к кровати.

Но Мелоун уже почувствовал второе дыхание. Крошечное пятнышко света появилось там, где раньше была сплошная темнота, как внутри старого колодца, заброшенного пятьдесят лет назад и полного зеленой слизи.

— Может быть, нам обвинить ее в присутствии двух других? — пробормотала Эллен.

— Нет, это не сработает. Голди хитра и обведет Фуриа вокруг пальца — он поверит каждому ее слову. Она не должна догадываться, что мы подозреваем ее, Эллен, иначе может уговорить Фуриа прикончить нас. В глубине души она куда хуже, чем он.

— Тогда попробуем договориться с ней.

— А что мы можем ей предложить? Пригрозить, что мы все расскажем Фуриа? Даже если это пробудит в нем сомнение, доказательств у нас нет, и она быстро его переубедит. До сих пор, Эллен, она сдерживала его, но сейчас перестанет это делать. Нет, нужно как—то выяснить или догадаться, где она прячет деньги.

— Попробуй. — В ее голосе не слышалось особой надежды.

— Эллен, мы не должны сдаваться.

— А кто сдается?

— Ты!

— Что ты от меня хочешь, Лоуни? Я не могу драться с ними голыми руками. Я только знаю, что должна защитить моего ребенка…

— Мы должны!

— Хочешь, чтобы они услышали, как мы ссоримся?

Мелоун хрустнул костяшками пальцев и снова стал мерить шагами комнату.

Веки Эллен опустились.

— Я не сплю, — сказала она. — Свет режет мне глаза.

Мелоун сердито повернул выключатель и прислонился к стене. «Какой смысл вцепляться друг другу в глотку? Чего я от нее ожидаю? При первой же серьезной передряге я цепляюсь за нее, как никогда не цеплялся даже за собственную мать. А она хочет цепляться за меня. У нее есть на это право — я ее муж. Каждый избиратель может проголосовать только один раз. Ты должен войти в кабинку и сам принять решение, как делается в Америке».

— Эллен. — Мелоун осторожно встряхнул ее.

Прошло много времени.

— Лоуни? — Эллен открыла глаза, села прямо и нащупала его руку. — Что—то случилось? Они…

— Нет—нет, они угомонились до утра. — Мелоун присел рядом с ней в темноте. — Я должен поговорить с тобой.

— О чем?

— Я все обдумал заново и, по—моему, на что—то наткнулся.

— На что?

— Эллен, проснись, это может оказаться важным. Потом ляжешь в кровать рядом с Бибби. Ты проснулась?

— Да.

— Кое—что показалось мне странным. Каким образом эти подонки нашли наш дом в среду вечером?

Она пошевелилась, и половица скрипнула.

— Они убегали и, вероятно, увидели свет. Вряд ли у кого—нибудь еще во всем квартале горел свет, когда я возвращалась из кино.

— Но почему они вообще выбрали Олд—Брэдфорд—роуд? У поворота с Холма Любовников знак тупика, который увидел бы даже слепой. Убегающим грабителям нечего делать в тупиках. И еще одно. Прежде чем я вернулся домой из участка, ты не говорила им, что я коп?

— Конечно нет. Я боялась, что если они об этом узнают, то могут застрелить тебя, как только ты войдешь в дом.

— Тем не менее они это знали, верно? Фуриа сразу назвал меня копом. Откуда он узнал? Я не был в униформе.

— Действительно странно.

— Я объясню тебе. У них была предварительная информация!

— Ты имеешь в виду, они видели тебя днем на дежурстве в городе?

— Тогда почему Фуриа сказал: «Не рыпаться, коп», как только я шагнул в дом? Он не мог видеть даже моего лица — они оставили свет только на крыльце, а я стоял спиной к нему. Нет, Эллен, они знали это, даже ни разу не видя меня раньше.

— Но как?

— Нанетт.

— Господи! Девушка, которой я доверяла Бибби все эти годы! Неужели она в этом замешана, Лоуни?

— Не знаю. Не похоже. Но вспомни, как часто Нанетт упоминала о своей старшей сестре, от которой их родители практически отказались, потому она пошла по кривой дорожке. Эллен, Голди — сестра Нанетт!

— Это всего лишь догадка.

— Нет, это факт. Я знал, что видел ее раньше — много лет назад, — и был уверен, что она из Нью—Брэдфорда, но не мог вспомнить, пока не стал задавать себе все эти вопросы. Нанетт говорила, что они тайком переписывались после того, как Голди ушла из дома. Очевидно, Нанетт упомянула в письме, что постоянно сидит с Бибби, когда мы уходим, а Голди вспомнила об этом, когда они застряли в городе в среду вечером, и посоветовала Фуриа явиться сюда и воспользоваться Бибби как страховкой для денег. Значит, утром я должен прежде всего связаться с Нанетт…

— Они не позволят тебе уйти.

— На этот счет у меня тоже есть идея. Эллен, это наша единственная ниточка. Я не могу ее упустить.

— Ниточка к чему? Как она может нам помочь?

Мелоун поднялся.

— Не знаю. Но это лучше, чем сидеть здесь как три цыпленка в ожидании, когда нам свернут шеи.