Евгений Сартинов - Подрывник

— Водки, пива, коньяка, — логично продолжил Кежа.

Михайловский засмеялся, хотел что-то добавить, но тут на крыльце появилась медсестра и закричала сердитым голосом: — Александр Михайлович, тяжелый больной поступил, машиной сбило!

Санька махнул рукой и поспешил на зов долга и совести.

Кежа поехал обратно, за это время ему по пути два раза попались патрульные машины, но ни кто не пробовал остановить приметный «Фольксваген», и Игорь понял, что Валера Сытин решил не обращаться в милицию по таким пустякам, как угон собственной машины. А, может, просто ещё не добрался до города.

Затарившись в киоске минералкой, чаем и шоколадом Игорь вернулся в дом на Кронштадской. Пупок безмятежно спал, устроившись в ногах у Лолки поперек кровати. Перекрыв пустую капельницу и, отсоединив иглу, Игорь присмотрелся к своей нежданной пациентке. Нездоровая синюшность покинула ее лицо, щеки немного порозовели, похоже, что теперь она просто спала. Немного успокоившись, Кежа загнал машину во двор, и немного подкрепившись шоколадом с минералкой, завалился спать на старом, продавленом диване.

Этой же ночью в Кривове состоялся поздний разговор по сотовому телефону.

— Да? — спросил мужской голос.

— Это я, — ответил звонивший. — Ты еще не спишь?

— Как видишь — нет. Что-то срочное?

— Да нет, так, в виде прикола. Кежа вернулся.

— Кежа?! — удивился первый участник разговора. — Я про него, честно говоря, уже забыл. И как он?

— Ну, ты что, не знаешь что ли своего лучшего дружка? Тут же ввязался не в свое дело, сильно обозлил моих парней. Я думаю — не сегодня, так завтра они свернут ему шею.

— Что ж ты так жесток к своему школьному другу? — с издевкой спросил потревоженный абонент.

— Нехрен ему было лезть, куда не надо. К тому же тебе так же не очень выгодно его существование.

— Ну, я так не думаю.

— Зато я так думаю. Он, говорят, даже шахтером был. Завтра мы его снова загоним под землю. Навсегда.

Разговор прервался, а человек в двухэтажном доме из белого кирпича еще долго выхаживал по мягкому паласу, обдумывая сложившуюся ситуацию.

"Кежа лишает всю нашу компанию установившегося равновесия. Конечно, хорошо бы было натравить его на Бизю и его подонков, но что может один человек против системы? Ничего. Нет, это бесполезно".

Он взглянул на часы. Время было три часа ночи, и даже для него, стопроцентной «совы», было уже поздно. Пора было идти спать.

В это утро Георгий Георгиевич Косарев был суров как никогда. И повод для этого был более чем весомым. Уже в восемь часов утра, за час до официального начала работы, у него в кабинете сидели три человека: Андрей Колодников, Юрий Астафьев, и старший лейтенант Павел Зудов. Все они были работниками уголовного розыска, но в это утро за ними было ещё как минимум три роли: нарушители, пострадавшие, и провинившиеся. Лица Колодникова и Астафьева носили явные следы побоев. У Колодникова это был синяк под глазом, у Юрия — большая ссадина на щеке, да классические формы его носа сейчас как-то больше напоминали африканские нормы красоты. Лицо Зудова было чисто, как ангел, и это было понятно. Этого двухметрового мальчика с лицом нордического нибелунга и плечами Шварценеггера побить было трудно. Но и у него была замотана бинтом кисть левой руки.

— Что с рукой? — прежде всего, спросил у Зудова Косарев.

— Порезался.

— Сильно?

Паша кивнул головой: — Хорошо.

— Так это ты разбил витрину в "Парусе"? — сделал вывод Косарев. В эти сутки он дежурил по городу, и знал все происшествия, случившиеся за прошлые сутки.

— Я, — честно признался Зудов.

— Молодец! Герой!

За Пашку тут же вступился Колодников.

— Георгий Георгиевич! Это мы во всём виноваты, Пашка тут не причём. Он нас уже защищал от бандитов.

— Значит, это он, защищая вас, сломал два столика, пять стульев, разбил витрину и витраж в зале и перебил ещё человек пять посетителей, так сказать — покалечил народ?

Колодников возмутился.

— Да каких посетителей!? Георгий Георгиевич, откуда там посетители, какой народ? Одни бандиты да проститутки.

Косарев был неумолим.

— Нет, если там обитают одни бандиты, то вы, какого хрена вы поперлись в этот рассадник зла?! Вы что, не знаете, какой там контингент обитает? Все жулики, все бандиты там — в «Парусе»!

— Да мы зашли то на минутку сто грамм выпить. Юрке вон, поправить здоровье надо было, а то замёрз как бобик. Он отошёл к стойке, а тут эти три качка наехали. "Каво, чаво, ты чей!" Ну и понеслось.

Косарев был неумолим.

— А ты что, Андрюша, пацан? Отыграть всё это не мог? Корочки бы свои им показал.

— Да я им показал! Они ещё сильней после этого нас бить стали!

Логика Косарева была убийственна, хотя внешне и была лишена логики.

— Вот и дурак, что показал! Сейчас, я уже видел, в приемной сидит хозяин «Паруса» Карен, требует ваши скальпы. А ты, Павел, как там оказался? — обрушился он на Зудова. — Тоже зашёл соточку пропустить?

У Зудова был необычный для такого мощного парня голос, грудной, больше похожий на женский.

— Да нет, я вообще там случайно оказался, я с роднёй там был. У тестя юбилей, пятьдесят стукнуло. Мы заказали отдельный кабинет. Я в туалет пошёл, смотрю, а этих двух, — он ткнул пальцем в сторону пострадавших, — бычки Бизона метелят, как пацанов. Ну, пришлось вступиться. Там один крутой был, всё пытался мне какие-то приёмы показать.

— Ага, он первый и начал, — подтвердил Колодников. — Спецназовец какой-то.

— Да ладно, спецназовец! — Павел не поверил. — Я его сразу отключил.

— Да он пьяным в сиську был! Вот ты его и отрубил.

Косарев продолжал бушевать.

— Заступник! Полресторана разнёс!

Паша развёл руки.

— Как получилось. Они же сами за стулья первыми схватились. Бутылками кидаться начали. Так то достать они меня не могли.

Косарев встал, прошёлся по кабинету. По случаю дежурства он сегодня был в форме, редкий для него случай. Начальник УГРО не любил носить форму, и постоянно ходил в штатском.

— И что мне с вами теперь делать? Хипишь может быть грандиозный. Не дай боже дойдёт до генерала! Глухарёв у нас помешан на дисциплине.

— А как Мамонов? — осторожно спросил Андрей.

— Как! Ты забыл что ли, что он сказал Полупанову когда тот по пьянке врезался в джип Бизона?

— "Сам врезался, сам и плати", — припомнил Колодников. — А ведь они его тогда чуть не убили. Сунули в багажник и увезли в лес.

— А он ведь не хрен собачий, а старший опер, — дополнил Павел. Колодников не согласился.

— Ну, потом разобрались и привезли обратно. Но Бизон с Лёшки тогда сдоил всё до копейки. Он потом с этого и уволился. Счас на север летает, нефтяник, хорошие бабки заколачивает.

Косарев сел, застегнул китель.