Джон Кризи - Красотки инспектора Уэста

Он страстно хотел, чтобы Риджина выиграла финал, был уверен в том, что она его выиграет, если только захочет в нем участвовать.

Более мужественный с виду Марк Осборн на самом деле обладал отнюдь не столь сильным характером, как Тэлбот. Марк очень часто проявлял нерешительность. Хотя бы даже в отношениях с ней. И тем не менее из них двоих Риджина отдавала предпочтение Марку, в обществе которого чувствовала себя гораздо спокойней. Она даже подчас размышляла над тем, не выйти ли ей замуж за Марка… О, в этих размышлениях ее привлекала какая-то неизведанная новизна. Вчера вечером в Хэммерсмит Риджина увидела человека, который ее буквально загипнотизировал. Эдакий могучий импозантный великан…

Риджина Хауорд жила в небольшой квартирке неподалеку от Эдгар Роуд, которую она делила с матерью-инвалидом. Здешние дома напоминали своей конструкцией башни, радующие глаз чистотой своих светло-серых фасадов. Тихая заводь с не слишком высокой квартплатой, вся в зелени, к тому же удобно расположенная.

Девушка свернула за угол, и ее нога невольно оказалась на педали тормоза.

Возле подъезда ее дома стоял ярко-красный «М. Г.». Марка Осборна. Он не сказал, что собирается заехать к ней, и поэтому для Риджины это оказалось неожиданностью. Она моментально подумала о Дерике: если бы тот увидел здесь машину Марка, наверняка бы счел ее лгуньей. А это сказалось бы на их взаимоотношениях. К тому же могло усилить соперничество между Дериком и Марком, а они работают в столь тесном контакте, что любое осложнение чревато самыми непредсказуемыми последствиями.

Риджина поставила свою машину рядом с «М. Г.».

Дверь в подъезд по обыкновению была не заперта. Их квартира на первом этаже. Отперев своим ключом дверь, Риджина услышала голос матери:

— Я уверена, что она скоро появится, мистер Осборн. Она всегда предупреждает меня по телефону, если задерживается.

— Обязательная Джина, — изрек Марк своим обманчиво мужественным баритоном. — Ага, кто это там? Ты, что ли? — Широкая мрачная физиономия Марка просветлела. — Приветствую, старушка. Едва дождался тебя.

— Интересно, что это тебе вдруг взбрело в голову меня ждать? — сухо поинтересовалась девушка.

— Хочешь верь, хочешь нет, но я приехал по делу. К тому же твоя мама обещает меня простить, если я увезу тебя куда-нибудь пообедать.

— Разумеется, дорогой мальчик, — кивнула миссис Хауорд.

Она была одного роста с Риджиной и такая же темноволосая, только начинала седеть. Ее губы отливали синевой, что свидетельствовало о явном сердечном недуге. К тому же миссис Хауорд была подвержена частым обморокам. Однако ее больше всего мучил ее физический недостаток — правая сторона лица миссис Хауорд была парализована.

Трагедия становилась понятна тогда, когда вы видели ее профиль слева, — он и по сей день оставался прекрасен. Левая сторона ее лица была абсолютно нормальная, губы двигались, она могла моргать, вращать глазом, — одним словом, если смотреть на нее слева, ровным счетом ничего не заметно. Правая же сторона лица напоминала изуродованную маску красавицы.

Миссис Хауорд не любила встречаться с незнакомыми людьми и очень редко выходила из дома. Однако время от времени у них бывали и Дерик Тэлбот, и Марк Осборн, да и среди соседей у миссис Хауорд были друзья.

Риджина свыклась с болезнью матери и нередко забывала о ней. Сейчас она вдруг вспомнила выражение лица Дерика, когда тот спросил, не служит ли ее мама предлогом ему отказать. Тем более, о Дерике ей напомнила новая коробка с шоколадными конфетами на столе — она явно пришла от него.

Марк пытливо смотрел на девушку. Увы, его настроение осталось для нее загадкой, обычно его взгляд был дружелюбен и открыт, а теперь… Да, похоже, он чем-то напуган. И всем своим видом умоляет девушку принять его предложение.

— Что ж, коль это так важно, то я с удовольствием, — сказала Риджина.

Она спохватилась, что проявила бестактность, однако Марк, судя по всему, ничего не заметил.

Когда они уже отъехали от дома, он спросил, уверена ли она в том, что с матерью на самом деле ничего не случится.

— Да, уверена. Если ей сделается одиноко, она пойдет к соседям через дорогу, — сказала девушка.

— Так, значит, она иногда выходит из дома.

— Выходит. — Риджина была слегка удивлена, что Марк вдруг заговорил о подобном. Хотя в этом, разумеется, нет ничего предосудительного. — Понимаешь, она очень ранима.

— Она всегда была такой?

— Нет. До того несчастного случая в горах Швейцарии мама была совсем иной, — рассказывала Риджина. — Отец поскользнулся, и они оба упали. Отец погиб… Мама целый год пролежала парализованная, но со временем пришла в себя. Вот только лицо…

— О, какой кошмар! — воскликнул Марк. — Извини, что я напомнил об этом.

— Ничего страшного, Марк, — успокоила его Риджина.

Она чувствовала, что расслабляется с каждой минутой.

Разумеется, Дерик не должен видеть ее с Марком. Конечно, в этом нет ничего страшного, но все-таки не должен. Они подъехали к небольшому ресторану в переулке неподалеку от Пэддингтон Стейшн. Риджине никогда бы не пришло в голову сюда зайти, ибо снаружи это было всего лишь большое окно, потом окно поменьше и выкрашенная зеленой краской дверь с выцветшей вывеской сверху. Внутри оказалось очень уютно: обитые красным плюшем диваны по стенам, такого же цвета стулья с противоположной стороны столиков, покрытых безукоризненно чистыми узорчатыми скатертями, на которых тускло поблескивает серебро. И повсюду бесшумно снуют темнокожие официанты, говорящие на едва понятном английском.

Их приветствовал мужчина с лицом цвета черного кофе, принял у их заказ. Он определенно знал Марка.

— Здесь хорошо, — отметила Риджина. — Ты здесь часто бываешь?

— Время от времени. Случайно забрел сюда года два назад. Да, здесь на самом деле неплохо.

Риджина почувствовала безошибочно: Марка что-то гнетет. Вед» Марку было непросто набраться храбрости явиться к ней домой, заручиться поддержкой матери и чуть ли не силой заставить провести с ним вечер. Нет, никакого дела у него к ней нет. Может, он собирается сделать ей предложение?… Что ему ответить? Теперь Риджина жалела о том, что поддалась на уговоры Марка. Ей вовсе не хочется его обижать.

Что ж, он сам заварил эту кашу…

Кормили в ресторане отменно.

Риджина попросила кофе, но от ликера отказалась. Марк потягивал бренди из высокого стакана и курил сигарету. Он все больше и больше нервничал, и это не ускользнуло от внимания девушки. И тем не менее она вздрогнула, когда он, наконец, заговорил:

— Джина, я боюсь. Очень боюсь. Ты не заметила, а?

Она буквально онемела от изумления.

— Зря я тебя так сразу огорошил. Но… так получилось. Так, значит, ты ничего не заметила…