Вильям Каунитц - Полицейское управление

Занглин счел идею великолепной. «Братья-мусульмане» и «Черный сентябрь» будут идеальными козлами отпущения.

Пророчества Картера Мурхауза, сделанные во время предвыборной кампании, должны сбыться. У Занглина тоже были причины отомстить тем, кто встал на его пути к креслу комиссара полиции. Во всем этом деле Занглин видел иронию судьбы: как командира отряда спецназа, его призовут подавить мятеж, им же и поднятый.

Мурхауз обещал каждому по двести тысяч долларов за сегодняшнюю работу. Какой легавый не мечтает сорвать столь крупный куш? Он слышал о крошечной стране в Европе — Лихтенштейне, где в банках открывают номерные счета и не задают лишних вопросов, в отличие от швейцарских.

По плану, Брэмсон и два араба поедут в первом грузовике, Келли и два других араба — во втором. Занглин, Станислав и остальные — на расстоянии выстрела сзади в микроавтобусе, готовые вмешаться в события в любой момент. Пока он не находил в этом плане слабых мест. Но, как человек осторожный, Занглин подготовил пути отступления.

Когда все игроки, кроме него, открыли карты, он отвел глаза от Брэкстонов и перехватил выжидающий взгляд Станислава.

— По-моему, пора, — тихо сказал Занглин, открывая свои карты.

Станислав, показал, что понял его, подмигнул и злорадно усмехнулся. Он бросил карты на стол.

— Я — пас.

Потом поднялся, подошел к микроавтобусу, закурил, прислонившись спиной к машине. Он еще не был дома и не подозревал, что квартира подверглась обыску. Прямо из комплекса ОСН вся троица поехала на Манхэттен, где ждала, пока Марку и Язиджи заберут Брэкстонов.

По дороге на вертолетное поле он смотрел, нет ли «хвоста». Шестое чувство подсказывало, что за ними следят, но из-за интенсивного движения проверить было невозможно.

Один из людей Марку ждал их на Кроличьем острове, гадая, почему это место называется островом. Воды там не было. Большой участок земли в форме кроличьих ушей, в обрамлении железнодорожных путей, между Скиллмэн-авеню и Северным бульваром, связанный с внешним миром виадуком Ханивелл в Лонг-Айленд-Сити.

Он вспомнил Сару и рассердился на себя за то, что все еще тоскует по ней. У него никогда не было такой женщины, как Сара. Он привык к девицам, которых подцеплял в барах для одиноких.

Сара была другой, совсем другой. От нее всегда очень приятно пахло, косметика на лице была почти незаметна. И она смотрела на него с тем особым блеском в глазах, с каким женщина смотрит на единственного желанного мужчину на свете. Он никогда не мог понять, что нашла в нем такая элегантная дама. Однажды, когда они были вдвоем в его квартире, он спросил ее об этом.

— Дело в том, что ты такой милый. Мой собственный большой гой, — поддразнила она его.

Они были вместе всего три раза, когда она игриво спросила, нравится ли ему делать кое-какие вещи, приятные женщинам.

— Настоящий мужчина этого не делает, — ответил он.

Она прижалась к нему обнаженным телом и потрепала по волосам.

— Мне бы очень понравилось, если бы ты сделал это, — взяв его голову в руки и подталкивая вниз, сказала она. — Я тебя научу.

Он отдал ей всего себя, а она предала его. Станислав ударил ногой по покрышке, давая выход гневу. Она использовала его, украла секретный список, не уходила, оказывается, от Андермана и смеялась, когда он сделал ей предложение. Каким же идиотом он был! Он счастлив, что убил ее. И это доставило ему наслаждение. Он навсегда запомнил выражение ужаса в ее глазах, стоны, когда он медленно загонял прут в избитое тело, пока Брэмсон и Келли держали ее.

Она так и не заговорила, с невольным восхищением вспомнил он.

Подняв глаза от покрытого масляными пятнами пола, он увидел, что Брэкстоны о чем-то шепчутся, подошел к задней двери микроавтобуса, открыл ее и забрался внутрь. Откинув крышку ящика для инструмента, вынул автомат «ингрэхэм», потом обойму и цилиндрический глушитель. Вставил обойму, привернул глушитель, засунул автомат в бумажный пакет и вылез из машины.

— Посмотри на этих болванов, играющих в карты, как будто им наплевать на все на свете, — говорил сестре Олдридж Брэкстон. — А эти вонючие семиты, ковыряющие в носу. Они даже не сгоняют с себя проклятых мух.

Сестра прошептала:

— Когда мы выедем отсюда, они будут слишком заняты, чтобы следить за нами, и мы сможем убежать от этих безумцев.

— Тэа, я чувствую исходящее от них зло. Я хотел бы…

Он замер, увидев, как голова сестры разлетелась на кровавые куски, но не успел издать ни звука: его тело сорвало с нар, руки взметнулись, хватая воздух. Какую-то долю секунды Олдридж Брэкстон чувствовал, как, бешено крутясь, несется сквозь коридор, полный мерцающих огней. Потом все исчезло.

С понедельника на вторник, 6–7 июля

Раздевалка полицейского участка северного Мидтауна провоняла стойким запахом пота. Вдоль шкафов стояли скамейки, с них свешивались старые газеты. Пустые мешки из-под одежды висели на крючках, просунутых в вентиляционные отверстия. Сонные полицейские запихивали в мешки гражданскую одежду. Некоторые надевали бронежилеты, большинство обходилось без них. Слишком жарко, чтобы совать свое тело в «печку» из кевлара. Они доставали из шкафов ремни, застегивали на поясе; дубинки стучали по стали и дереву револьверов, по коленкам. В каждом участке города сейчас творилось одно и то же. Полицейские готовились к последней, самой тяжелой ночной смене. Близился вторник.

За четверть часа до начала смены на инструктаж и развод на посты построился первый взвод участка северного Мидтауна. Сержант добрался до середины списка, как вдруг ожил телетайп. Ровное гудение аппарата заглушил треск печатающего устройства.

Раздался сигнал срочного сообщения. Дежурный лейтенант выскочил из-за своей конторки и побежал читать сообщение. Прочитав, оторвал листы, сложил по порядку. Вышел в комнату, где собрался взвод.

— Внимание. Поступили распоряжения для вашей смены.

Он оглядел взвод. Шум прекратился. Лейтенант начал читать. Обычный порядок службы отменяется до особого распоряжения. Выезжать только на срочные вызовы при угрозе чьей-то жизни. Все патрульные подключаются к поиску следующих лиц.

Он прочел их словесные портреты. Настоящие имена не назывались, не сообщалось, что разыскиваются полицейские. Указанные лица могут быть в обществе арабских экстремистов. Они представляют угрозу национальной безопасности. Есть секретные сведения об их предполагаемом месте назначения в Куинсе. Особое внимание уделять мостам, туннелям. Отмечать колонны из двух и более автомобилей. При обнаружении сообщать немедленно, указывая местонахождение подозреваемых. Муниципальная полиция поднята по тревоге. Детективы в штатском ведут патрулирование на автомобилях без опознавательных знаков.