Алексей Макеев - Личное дело сыщика

Нелли мурлыкнула и выполнила желание своего сутенера. Казалось, будто красный шелк простыней ожил под ней и сам перевернул ее тело.

Кровать была мягкая. Он почувствовал, как непреодолимое желание взять ее начинает порабощать мозг. Может, попользоваться ею напоследок? Но нет. Нет времени.

Он подошел к тумбочке, выдвинул ящик и взял заранее заряженный «Макаров».

Она обернулась, и глаза ее расширились от ужаса.

– Что ты делаешь! – взвизгнула блондинка, вскакивая с постели.

Спокойно взяв с кровати туго набитую подушку, сутенер подошел к ней.

– За что?! – вскрикнула она, обхватывая груди ладошками и поворачиваясь к нему полубоком.

Он рывком развернул ее к себе, приложил к ее груди подушку. Вдавив поплотнее ствол в ткань, выстрелил в сердце.

– Стукач – профессия опасная, – любезно сообщил сутенер, когда было кончено.

Гуров прошел на балкон и сел на то же самое место, где они позавчера сидели с Надей.

Он не успел к началу занятий и решил не отвлекать от дела хореографа, ему просто хотелось посидеть и посмотреть на девочек. Рассматривая плавно двигающихся под медленную музыку барышень, он искал Нелли, но ее не было.

«Опаздывает, – думал сыщик, – как она переносит и наркотики, и нагрузки? Глядя со стороны, и не скажешь, что человек, по сути, в аду находится. Запас прочности у нее от природы отменный. В такое дерьмо попала, а держится».

В середине репетиции в спортзал вошел Станислав. На нем был все тот же коричневый свитер и светло-серые брюки, и это уже был не опер из Главного управления, это был человек, которому на все наплевать. Чувствовалась власть, авторитет, презренное отношение к простым смертным.

Крячко успел сделать пару шагов, прежде чем к нему подошел молодой человек. Полковник давил руками грецкие орехи, беспардонно бросая шелуху на пол спортивного зала и тупо глядя на стоявшего перед ним парня.

И вдруг парень, преградивший путь, с грохотом падает на деревянный пол, хватаясь за руку.

Гуров уж подумал, что не слишком ли круто, но, увидев, что с пацаном все вроде в порядке, успокоился.

Музыку выключили, репетиция прервалась.

– Эй, девочка, пойдем со мной, много денег дам! – Крячко обратился к стоящей ближе всего черноволосой стройненькой танцовщице в алом обтягивающем трико и белом топе.

Гуров не видел, как девочка смотрела на Крячко, но в ее поведении не было никакого страха или смущения.

Из-под балкона навстречу Станиславу пошла стройная женщина, в которой Гуров без труда узнал Риту, она ставила номера у Саввы Иванова.

«Никогда бы не подумал, что у нее такой командный голос. Когда мы с ней разговаривали в машине, она вела себя весьма тихо и достойно. А поди ж ты, оказалась прямо-таки диктатором».

Станислав слушал руководительницу занятий, продолжая сыпать на некогда чистый пол шелуху.

Что уж она там ему выговаривала, Гуров не слышал, но тон был повышенным.

Крячко полез в карман брюк, вытащил толстенную пачку долларов и, отделив на глазок, передал Рите, сопровождая это парочкой неразборчивых фраз.

Женщина взяла деньги и согласно кивнула, показав рукой на балкон.

Гуров едва успел опомниться и пригнуться. Сейчас он не мог допустить, чтобы она заметила его. Пришлось на корточках ретироваться с балкона и ждать Крячко на улице.

Вскоре Станислав сидел рядом со Львом Ивановичем в «Волге» и докладывал вполголоса результат разведки боем:

– Пообещала закончить занятия на полчаса раньше. Глазки у нее заблестели.

– Откуда взял деньги? – мрачно спросил Гуров.

– Нарисовал.

Пауза.

– Была у меня пачка фальшивых двадцаток, а я что, разве не говорил? Значит, запамятовал.

– Зачем поперся? – Гуров был сердит. Он представлял себе все несколько иначе.

– Я просто показал, что я крут и у меня есть бабки. После этого ко мне выстроится целая очередь из этих пигалиц. Вот увидишь.

Слушая все это, Анатолий Иванович только едва заметно качал головой. Гуров понимал, что водитель находится в недоумении. Посадили к нему какого-то седовласого крепкого мужика, и катай его от одной бабы к другой.

А теперь они уже вдвоем детально обговаривают, кого как снять. Работа.

– Дело в том, что хореограф, зовут ее Рита, знает меня в лицо. И это плохо. Если она причастна к исчезновению девочек, то в этом случае ждать от нее откровений не приходится. Кроме всего прочего, на репетиции не было Нелли, хотя она обещала, что придет.

– Ей лечиться надо, а не танцевать. – Крячко на время стал нормальным человеком.

– Красавицу себе не присмотрел, пока был в зале?

– Лев Иванович, я сторонник принципа: используй ту, что под рукой, и не ищи себе другой, правда, в том случае, если все хороши.

– Понимаю, – согласился Гуров. – Он берет их по одной и в любви, как заводной. Иди на исходную, скоро репетиция кончится. Девочки повалят. Только успевай рассматривать да примеряться. Я думаю, что мне имеет смысл поговорить с Ритой, но не здесь и не сейчас.

Вскоре двери спортклуба открылись, и танцовщицы стали покидать место тренировки.

Мимо Крячко уже прошло больше половины всех девочек, но он пока не выходил из машины.

«Чего он медлит? – недоумевал Гуров. – Возьми любую, выясни, наркоманка она или нет. Поговори за жизнь. Неужели так сложно?»

Рита вышла из здания с двумя девушками. Троица остановилась на крыльце. Казалось, они не знают, куда им идти. Гурову эта заминка не понравилась. Может, ждут кого-нибудь. Но нет. Одна из девочек разглядела Станислава в машине, и все трое двинулись к «Мерседесу».

Крячко выбрался из салона и начал им что-то говорить.

Стояли недолго. В машину к полковнику сели обе девочки. «Мерседес» рванулся с места. Рита не посмотрела вслед отъезжающей иномарке, она засовывала в сумку очередную порцию фальшивой «зелени».

– Вот это молодец, – не выдержал Анатолий Иванович.

– Мы следим за женщиной, которая не села в «Мерседес» и сейчас удаляется от нас, – поставил перед водителем задачу Гуров.

– Если сядет в метро? – поинтересовался извозчик.

– Пойду за ней, только я не думаю, что так будет.

Рита «голоснула», поймала старенький «Фольксваген».

– Не зевай, – напрягся оперативник. – Не упускай из виду.

Как выяснилось, ничего криминального в ее поведении не было. Она просто переезжала с одной репетиции на другую. От девочек Маревского к девочкам Саввы Иванова.

Всю дорогу, пока «Волга» следовала за «Фольксвагеном», Гуров размышлял над тем, что увидел.

Несомненно, она подвела к Крячко двух девочек на выбор. Он шутки ради забрал обеих. Почему подошли именно эти девочки, если матрона выступает в роли сутенера? Что, остальные очень устали? Сколько она за них запросила? И главное, за кого они приняли Станислава? За человека, которому рекомендовали услуги госпожи Риты? Весьма интересно.