Алексей Макеев - Особо важное дело

Орлов не смог сдержать улыбки, а Валентин Брониславович поспешно сказал:

– Генерал имеет в виду, что результатов расследования с нетерпением ждут в окружении Президента, Лев Иванович. Всенародно избранного, между прочим. Надеюсь, вы ничего не имеете против Президента? – Его тонкие губы сложились в лукавую усмешку.

– Разумеется, нет, – отрезал Гуров, не принимая шутки. – Но думаю, у Президента и без меня найдутся люди, способные вести серьезное расследование. Или я ошибаюсь? Здесь чересчур попахивает политикой. Извините, господа, но это не мой курятник!

Петр Сергеевич при этих словах недовольно сдвинул свои выдающиеся брови и сердито заворочался на стуле.

– Он не понимает! – буркнул он нетерпеливо. – Договорились ведь…

Валентин Брониславович сокрушенно покачал головой, словно соглашаясь с невысказанными претензиями товарища, и уже совершенно серьезно сказал:

– Я сейчас вам все объясню, Лев Иванович! Выбор на вас пал совсем не случайно. Но прежде ответьте – вам известно имя журналиста Бурдашова?

– Да, я читаю газеты, – кратко ответил Гуров.

– Замечательно! – восхитился бородатый. – Тогда вы все схватите на лету. Итак, излагаю по порядку. Пятнадцатого июля около девяти часов утра гражданин Бурдашов, будучи на своей машине, находился в районе Центра репродукции семьи, что на Севастопольском проспекте. По его словам, там у него было назначено деловое свидание. Человек, которого Бурдашов ждал, не пришел, но зато в машину к нему неожиданно сели двое, скрутили его и вывезли в район Битцевского лесопарка. Там журналист был связан и обыскан – буквально до трусов. Затем преступники просто бросили его на произвол судьбы и удалились. Но это не все. Примерно в то же время была вскрыта квартира Бурдашова, и там тоже был произведен обыск. В подробности я вдаваться не буду. Бурдашов, когда освободился, сразу обратился в МУР. Следственная группа МУРа сейчас здесь – примете у них дело, тогда и узнаете подробности. Только учтите, они вас должны информировать, а не наоборот!

Гуров кашлянул и демонстративно оглянулся на своего шефа. Бородатый Валентин Брониславович угадал его мысли и предупредительно заметил:

– Вся суть, Лев Иванович, в том, что Бурдашов на девяносто процентов уверен – люди, напавшие на него, действовали по указке Кремля!

– А это не так, – двусмысленно произнес Гуров.

– Это абсолютно не так, – твердо сказал Валентин Брониславович, глядя Гурову прямо в глаза.

– В жизни всякое случается, – уклончиво заметил Гуров и добавил: – Откуда же у этого чудака столько уверенности?

– Понимаете, Лев Иванович, – проникновенно сказал бородатый. – В последние месяцы Бурдашов готовил материал о коррупции в окружении Президента. У него была, так сказать, конкретная мишень. Озвучивать имя этого человека не имеет никакого смысла, потому что он тут совершенно ни при чем. Ни при чем тут и спецслужбы, на которые грешит Бурдашов. Нападение на него было неприятным совпадением, не более…

– Совпадения, как правило, тщательно готовятся, – как бы между прочим обронил Гуров, нисколько не пасуя под пристальными взглядами гостей.

– Ну, я бы попросил… – запыхтел густобровый, наливаясь краской.

– Так я это к тому, – невинно заметил Гуров, – что кому какая разница, что думает Бурдашов? На то он и журналист, чтобы думать. Ни я, ни вы ему в том помешать не можем…

Хладнокровие ни на миг не изменило Валентину Брониславовичу. Придерживая за рукав своего горячего товарища, он терпеливо разъяснил:

– Никто из нас не собирается мешать ему думать. Но у нас есть сведения, что Бурдашов намерен подготовить ряд публикаций – в том числе и для зарубежных изданий, – в которых попросту собирается исказить ход событий в угоду сенсационности. То есть представить свои злоключения как происки кремлевских чиновников и спецслужб…

– А хоть бы и так! – непонимающе воскликнул Гуров. – Я ведь человек простой, я как понимаю? Если исказил – пожалуй в суд!..

– Все не так просто, – поморщился Валентин Брониславович. – Вы же умный человек, Лев Иванович… Никому не нужен этот скандал. Посмотрите, какова сейчас политическая обстановка… Вспомните совсем недавние недоразумения с прессой на Украине, в Белоруссии… Пристальное внимание к ним Запада… Руководство считает, что нам ничего подобного допускать сейчас нельзя. Теперь улавливаете? На самом деле к нападению на Бурдашова Кремль никакого отношения не имеет. В этом я могу вам поклясться. Но, естественно, если расследование возьмут на себя спецслужбы, Бурдашов воспримет это как фарс. Это не устроит ни его, ни нас. Совсем другое дело, если за разгадку тайны возьмется полковник Гуров. Будьте уверены, Бурдашов отлично знает, кто вы такой, знает вашу репутацию и, не побоюсь сказать, безоговорочно доверяет вам. Если преступников найдете вы, Бурдашов не станет предъявлять претензий.

– А кроме Бурдашова? – поинтересовался Гуров. – Ни у кого не будет претензий? Вдруг я и правда найду преступников…

Валентин Брониславович впервые тяжело вздохнул и уже более мрачным тоном не сказал – отчеканил:

– Последний раз повторяю, Лев Иванович, никакие официальные структуры к нападению на журналиста отношения не имеют! Это я заявляю категорически! Более того, мы сами заинтересованы в скорейшем задержании преступников и выяснении истины. Максимальный срок, который вам отпущен, – неделя. Если понадобится помощь, обращайтесь без стеснения. Единственная просьба – никого из сотрудников в подробности не посвящать. Вообще, как можно меньшая огласка – первое условие расследования. Собственно, с Петром Николаевичем мы уже все обсудили – он обещал, что с вашей стороны будет полное взаимопонимание…

– Разумеется, будет! – сердито прогудел генерал, бросая на Гурова взгляд, пылающий недобрым огнем. Впрочем, было не совсем ясно, на кого больше досадует Орлов – на Гурова, гостя или на судьбу вообще.

Гуров не стал обострять ситуацию – промолчал. Тем более что оба гостя, посчитав свою миссию выполненной, почли за благо удалиться, оставив Гурова с Орловым наедине. Исполнив короткий ритуал мужественных рукопожатий, они пожелали Гурову удачи и покинули кабинет.

После их ухода Гуров с Орловым некоторое время молчали. Они знали друг друга так давно, что и без слов догадывались, у кого что на уме. Наконец генерал сердито засопел, посмотрел на Гурова исподлобья и с вызовом сказал:

– Не смотри на меня, как Ленин на буржуазию! Не я этот мир выдумал. Ты у нас по особо важным делам? Вот и работай! Дело – важнее не придумаешь. Значит, тебе и карты в руки…

– На каждого верблюда грузят столько, сколько он может унести… – задумчиво произнес Гуров и жестко добавил: – А если этот писака не ошибся? А нам чужую задницу прикрывать? Я для этого не гожусь, ты знаешь.