Кнут Фалдбаккен - Ночной мороз

И кто еще, так хорошо знающий все детали жизни Клауса, мог иметь такой доступ?

Ханне Хаммерсенг исключалась просто-напросто потому, что давно покинула это заведение.

А как насчет таинственной Сары Шуманн? Социальный работник в семье Хаммерсенгов в период, предшествовавший смертям. Обитательница хижины, очевидно, вместе с Клаусом. А сейчас разыскиваемый свидетель, таинственно исчезнувший, бесследно пропавший, несмотря на то, что имеет маленького ребенка. Какова ее роль в этой загадочной игре? Смутное прошлое, скандальное поведение, наркотики, несмотря на полученное образование медсестры…

Стоп! Медсестра!

Вежливое и усталое от жизни лицо главврача Мёглера всплыло в его памяти. Его слова: «… у нее сложились близкие отношения особенно с одной временной сотрудницей… Ведь у нас проблемы с текучкой кадров… Молодые женщины выходят замуж, беременеют и так далее …»

Валманн достал визитку Мёглера и на ходу набрал его номер. Он ехал по мосту Дисенбруа в направлении автомагистрали Е6. Никаких романтических видов, прямым путем к Станге, и как можно быстрее!

Когда главврач наконец откликнулся, по его голосу стало понятно, что он ждет какого-то чрезвычайно важного вопроса. Валманн был не в настроении для увертюр или вежливых формулировок и перешел прямо к делу.

— Но я понятия об этом не имею, — запротестовал главврач, когда услышал, о чем идет речь. — У нас сотни сотрудников, они приходят и уходят. Вам, наверное, следует обратиться в отдел кадров и в рабочее время, господин… э…

— Подумайте хорошенько, доктор, — настаивал Валманн. — Шуманн. Сара Шуманн. Вам это имя что-нибудь говорит?

— Нет… не думаю… Я же не могу всех помнить… — Валманн чувствовал, как тот изворачивается. Он был прав в своем предположении. Теперь доктор был у него в руках. Он усилил нажим:

— Я думаю, что именно у нее сложились дружеские отношения с Ханне Хаммерсенг, когда та жила в Солтоне. Вы ведь сами это упоминали. Вспоминайте, это очень важно!

— Вы сказали Шуманн? Сара?.. — нерешительно произнес главврач, выдержав паузу. — Да, возможно… Говорили о том, что ей удалось войти в доверие к Ханне. У нее был опыт работы медсестрой, хотя у нас она работала временно.

Ура! Еще одна конкретная ниточка!

— Ей нравилось работать на временной основе… Ну да! — Главврач, казалось, преодолел свое замешательство. — Яркая блондинка. Я помню, я встречал ее пару раз в коридоре. Бесстрашная женщина. Яркая блондинка и в положении… Интересная комбинация, не правда ли?

— А сейчас она что, вернулась?

— Что вы хотите сказать?

— Она опять у вас работает?

— Любезнейший Вал… э… Я ведь уже говорил… Откуда мне знать про всех, кто приходит сюда и уходит?

— А потому что Сара Шуманн — такая дамочка, которая всегда доходит до самого верха, когда ей что-то нужно. Может, потому, что она рассказала трогательную историю о том, как тяжело быть матерью-одиночкой? А может быть, предложила и встречную услугу?

— Встречную услугу? — Голос доктора опять задрожал.

— Послушайте-ка, Мёглер. Полиция очень хотела бы поговорить с Сарой Шуманн. Она является важным свидетелем не по одному, а по двум делам об убийстве. Вы понимаете, насколько это серьезно? Вы понимаете, что будет, если вы с вашей слабостью к «бесстрашным» женщинам помешаете работе полиции?

— Ночной сторож! — судорожно воскликнул Мёглер, как будто его осенило откровение. — Она замещает ночного сторожа в одном из отделений. До конца лета.

— Отлично, доктор! И вы ей в этом помогли?

— Возможно, я сделал телефонный звонок. А во что она замешана, как вы сказали?

— Об этом вы скоро узнаете, — ответил Валманн и выругался про себя, заметив, что загорелась предупредительная лампочка бензобака.

— Но ведь это не значит, что?..

— Нет, можете быть спокойны. Никто не проявит интереса к вашим особым критериям найма персонала.

— Как вы сказали, критериям? Мы в нашем отделении изо всех сил стараемся, чтобы найти наилучший персонал. — Главврач постепенно начал приходить в себя.

— Даже слишком стараетесь. Несомненно…

Надо было срочно заправить бензобак. Иначе он рисковал застрять где-нибудь в лесу у Тангена. Валманн съехал с шоссе, взяв курс на Беккелаге. Он проезжал по этой дороге ровно два часа тому назад. В этот вечер он, буквально говоря, ездил кругами, как это уже часто бывало во время расследования. Пора положить этому конец!

Валманн свернул к заправке в конце моста Стангебруа и заправил четверть бака.

Анита миновала Стуре Рее и ехала по поселку Станге Вестбюгд. Теперь у нее появилось чувство, что она на правильном пути. Она проехала по извилистой гравиевой дорожке в лесу, миновала несколько полян и небольших хуторов. А вот и табличка с надписью «Сёрум». Отсюда надо держаться правее, но круто не сворачивать. Она резко затормозила, увидев большую темную фигуру, которая вдруг вынырнула из лесу и загородила дорогу. Лошадь с небольшой тележкой двигалась ей навстречу. Как ни в чем не бывало. Как будто так и нужно. В тележке стоял молодой парнишка в голубой застиранной рубашке и комбинезоне. Длинное, серьезное лицо со светлыми растрепанными волосами. Он держал поводья в одной руке, как будто всю жизнь только этим и занимался. Он мог бы позировать для семейной фотографии тридцатых годов. Вся эта сцена так и дышала прошлым.

Так это Станге Вестбюгд?

Анита начала высматривать дорогу, где надо было свернуть направо.

Вот она!

Ее сразу было видно, хотя она состояла лишь из двух колесных следов у старой почти развалившейся изгороди. Через несколько дней она совсем зарастет травой. Стройные высокие березки по обеим сторонам дороги уже покрылись молодой листвой. Стоявшие за ними ели незаметно кивали, а кусты в придорожной канаве проводили по бокам ее «гольфа» своими длинными пальцами. Даже сидя в машине, она чувствовала, как природа отвоевывает свои потерянные рубежи и что человек не в силах этому воспрепятствовать.

«Гольф» медленно тащился по веткам и кочкам. Анита смотрела вперед. Там, у конца поля — того, что когда-то было полем — она должна была оставить машину. Оттуда надо было пройти пешком всего пятьдесят метров. Анита сгорала от нетерпения. Она увидела следы шин на мягкой обочине дороги. Но машины не было видно. Неужели он был здесь и уехал только потому, что она опоздала?

Она остановила машину, вышла, и крепкие лесные запахи ударили ей в нос, как сильные духи. Она глубоко вдохнула и направилась вперед. В лесной полутьме хижина казалась темным черным пятном. Чутье подсказывало ей уже в который раз, что она сумасшедшая, раз отважилась прийти сюда в одиночку и без оружия, чтобы встретиться с человеком, личность которого была известна лишь предположительно. Она отогнала эти мысли. Слишком много было поставлено на карту. Уж лучше думать о том, что она идет на встречу с Клаусом Хаммерсенгом. После всего того, что она о нем узнала, после всех бесед и чатовых сообщений, после того, что рассказал Юнфинн, а также не в последнюю очередь того, что она узнала из документов, он не мог быть человеком, представляющим опасность. Она была начеку, но не боялась. Однако рисковать все же не стоило.