Александра Маринина - Бой тигров в долине. Том 1

– Было, – признался Ленар, понурившись.

– Чего ж ты теперь хочешь? Ты – один на один со своими проблемами, и она одна. Кстати, и у Конфуция есть мудрость на этот счет. Ты вот расстраиваешься, что Наташа не поделилась с тобой, а ведь ты и сам ничем с ней не делился. Ученик спросил: «Есть ли слово, которым можно было бы руководствоваться всю жизнь?» Философ сказал: «Это – снисходительность; чего сам не желаешь, того не делай другим».

Ленар выглядел таким подавленным, что Киргану стало жаль его, захотелось поддержать парня, но он ничего не придумал, кроме как перевести разговор на другую тему.

– Вообще-то Наташа просила погадать не насчет себя, а насчет Кати, – сказал он. – Я же объяснял.

– Э, нет, друг мой, – покачал головой Райнер, – про загробную жизнь карты Таро не рассказывают.

– Но как же… – попытался настаивать Ленар, но тут вступила Марго:

– Ученик спросил Конфуция о смерти. Конфуций ответил: «Мы не знаем жизни, как же мы можем знать смерть?» И вообще, Виталий, голубчик, смерть – это такая субстанция, к которой лучше лишний раз не прикасаться, особенно неумелыми руками. Поверьте мне.

– А что же мне сказать Наташе? – спросил Виталий. – Она ведь переживает.

– Скажите, что у Кати все хорошо, – посоветовал Борис Леонидович, – она не мучается, ей не больно и не страшно. Ну, сами придумайте.

– А еще она просила узнать у Ленара, в чем Катю похоронили, а то она боится, что мать не ту одежду выбрала.

Ленар насупился, было видно, что воспоминания о похоронах для него тягостны.

– Катю хоронили в закрытом гробу, так ее мать решила. Наверное, Катя вся разбитая была, – процедил он сквозь зубы.

– Ладно, я так ей и скажу.

– Да вы с ума сошли, Виталик, голубчик! – всплеснула руками Маргарита Михайловна. – Как можно Наташе такое сказать! Она этого не вынесет. Скажите, что… Ленар, какая у Кати была любимая одежда?

– Я не знаю, я в этом не разбираюсь.

– Тогда скажите, что мама купила новое платье, красивое и теплое, шерстяное, с длинными рукавами.

– А цвет какой? – деловито уточнил Кирган.

– Скажите, что синий.

– Нет, я запутаюсь, уж вы мне поверьте, нет ничего хуже умозрительного вранья. Давайте вы мне покажете какое-нибудь свое теплое платье, я его запомню и опишу, так будет вернее.

Маргарита Михайловна вышла в другую комнату и вернулась с платьем, которое Виталий Кирган внимательно разглядел и постарался запомнить.

– Ну и цирк вы тут устроили, друзья мои! – хохотал от всей души Борис Леонидович, наблюдая за адвокатом и Марго. – И это в присутствии Ленара, представителя молодого поколения, которое мы пытаемся воспитать в убеждении, что врать – нехорошо. Чему мы тут все его учим?

– Мы учим его щадить людей, только и всего, – улыбнулась Маргарита Михайловна. – И кто мне скажет, что это плохо, может выйти вон.

Но выходить вон никто не захотел.

Виталий Кирган почувствовал, что устал и хочет спать, а ведь ему еще за руль садиться и домой ехать. Он поднялся с дивана, на котором так уютно и удобно присиделся, и начал прощаться. Спускаясь вниз в лифте, посмотрел на часы: почти половина двенадцатого. Только в душ – и спать. Может, это и хорошо, что из-за вечерних посиделок у стариков ему не хватило времени, чтобы в очередной раз напиться? Впрочем, это ведь дело недолгое… Почему-то вспомнился взгляд Маргариты Михайловны, когда она в прошлый раз явно учуяла исходящий от него запах перегара. Взгляд был не то чтобы неодобрительный, а какой-то брезгливо-снисходительно-жалостливый, каким смотрят на бродячую голодную шелудивую собаку. Нет, сегодня пить все-таки не стоит. В душ и в постель.

Памятуя высказанное в новогоднюю ночь желание Василисы, Антон Сташис отправился в школу забирать дочку после уроков, а заодно и с учительницей познакомиться. Учительница, молодая женщина, видимо, знала, что Васина мама умерла, потому что смотрела на папу своей ученицы с нескрываемым интересом, именно таким, с каким обычно смотрят на потенциальных женихов. Она заверила Антона, что безумно рада увидеть, наконец, папу Васеньки и что Вася очень хорошая девочка, добрая и послушная, но не особенно усидчивая, и с правописанием у нее не ладится. Вася стояла чуть поодаль и горделиво поглядывала по сторонам, радуясь, что все одноклассники видят ее отца. Они вернулись домой, пообедали, Антон оставил девочку на попечение няни и отправился навестить лежавшего в госпитале товарища по работе. Конечно, как водится, зацепились языками, обсудили и служебные дела, и личные, и грядущую реформу МВД, и ближневосточную политику президента Обамы, сошлись на том, что нанотехнологии – это какая-то туфта, а что будет с Олимпиадой в Сочи – вообще непонятно, и есть опасность, что наша страна опозорится на весь мир. Съели по две упаковки картофельных чипсов и по пакетику соленых сухариков и расстались вполне довольные друг другом.

Вернувшись домой, Антон увидел под столом в большой комнате Степку, сидящего на полу и увлеченно стреляющего из рогатки по клеткам с птичками на экране отцовского айпада, а посреди стола несколько плиток шоколада и еще три пакетика странной формы в нарядной оберточной бумаге, неумело перевязанные ленточками с кривыми бантиками на концах. Вася у себя в комнате делала уроки, а няню Антон нашел на кухне.

– Что это там на столе? – изумленно спросил он.

– Я провела эксперимент, – со смехом объяснила Эля. – Дала Васе 5000 рублей и разрешила на все накупить шоколада. Вася на 300 рублей купила шоколад, а на остальное – подарки. Да и тот, что купила, доесть не смогла.

Выяснилось, что няня подарила Васе 5000 рублей и разрешила купить на все деньги то, что девочка хочет. И выразила готовность отвести ее для этого в любой магазин. Эля предполагала, что ее подопечная захочет поехать в магазин игрушек, но Вася попросилась в супермаркет, схватила корзину на колесиках и направилась прямиком к стеллажу с кондитерскими изделиями. Набрала шоколада, коробки с зефиром, мармеладом, упаковки с пастилой, пакеты с конфетами «суфле» и все время спрашивала Элю, можно ли взять еще и хватает ли денег, потому что считать умеет только до ста. Набрав полную корзинку сладостей, она направилась к кассе, и они с Элей встали в очередь. Однако через пару минут Вася вышла из очереди и повезла корзинку назад к стеллажу.

– В чем дело? – удивилась Эля. – Ты хочешь взять что-то еще? Что-то забыла?

Вася молча и сосредоточенно принялась вынимать продукты из корзинки и ставить их на место.

– В чем дело, Василиса? Ты передумала? Или тебе что-то не понравилось? Ты хочешь в другой магазин?

– Нет, я просто не хочу столько шоколада. Мне не нужно, – мрачно произнесла девочка.

– Почему? Ты же хотела, ты мечтала о том, чтобы у тебя было много денег и ты смогла наесться сладкого. Забыла?