Ежи Эдигей - Это его дело

— Подумайте и постарайтесь вспомнить, не связано ли повышение производительности труда с тем, что у вас кончился старый запас виксила и кооператив «Строитель» завез вам новую партию?

Мастер задумался, что-то в уме прикидывая, потом с нескрываемым удивлением ответил:

— Вы правы, так оно и было. Когда привезли новую партию, на складе оставалось всего две бочки, потому на склад виксил не повезли, а разгрузили прямо на стройплощадке. И только когда завезли вторую партию, инженер Вольский, ставший бригадиром после Стояновского, отправил ее на склад.

— А те две бочки, что оставались от прежних запасов, вы использовали?

— Кажется, нет, поскольку последнюю поступившую партию складывали ближе к воротам, ее в первую очередь и брали.

— Вы помните, где именно стояли старые бочки?

— Конечно. Ведь виксил со склада всегда я получал.

— А показать их мне сможете?

— Пожалуйста, если хотите…

— И даже очень…

— Тогда пойдемте!

В большом, обитом жестью сарае, приспособленном под склад подсобных материалов, толкучка была неимоверная, мягко говоря, порядка маловато. Да и как могло быть иначе. То и дело подъезжали грузовики со стройматериалами; каждый торопился, норовили побыстрее разгрузиться. А другие ждали получения с подписанными уже нарядами и тоже спешили. Кладовщик с помощниками сбивались с ног, отпуская и принимая.

— Осторожнее, пан поручик, тут недолго измазаться, — предупредил Фаенцкий, когда они пробирались в дальний угол склада. Чесельского не надо было предупреждать — он хорошо понимал, где находится, и помнил, что на нем почти новый костюм. Наконец они добрались до места.

— Вот они, — показал Фаенцкий, — стоят. А недавно привезенные сгрузили у самого входа, с правой стороны.

Чесельский открыл портфель, достал из него две баночки с цифрами «один» и «два» и попросил кладовщика наполнить их виксилом из бочек. Тот старательно выполнил его просьбу.

— Теперь покажите мне те партии виксила, которые поступили уже после смерти инженера Стояновского.

— Это будет труднее. Виксил нам привозили два раза, — стал объяснять Фаенцкий, — я, пожалуй, не отличу, какие бочки раньше, а какие — позже. Ты не помнишь? — обратился он к кладовщику.

— Если вы не знаете, то я и подавно, — ответил тот. — Ведь вы сами всегда показываете, куда их ставить, чтобы удобнее было получать.

— Ладно, ничего страшного, — успокоил их поручик. — Возьму просто пробы из двух разных бочек.

Через два дня томительного ожидания отдел криминалистики выдал заключение, из которого следовало, что «в жидкости, содержащейся в присланных на исследование пробирках под номерами «один» и «два», не обнаружено никаких следов зеосила. В пробирках же под номерами «три» и «четыре» зеосил содержится в установленном нормами объеме».

Получив этот документ и по достоинству оценив всю его важность, Чесельский тут же отправился на доклад к шефу. Войдя в кабинет, он не без чувства некоторой гордости положил документ на стол:

— Итак, все наконец становится ясным: банда расхитителей обосновалась в промкооперативе «Строитель», и предмет ее преступных интересов — чрезвычайно дефицитный и дорогостоящий, импортируемый из-за границы зеосил.

Инженер Стояновский, благодаря высокой степени организации труда в своей бригаде, нащупал реальный путь раскрытия преступной деятельности в кооперативе и потому погиб. Роковым для него явился телефонный звонок, когда он сказал, что сам проверит качество виксила. Через два дня после этого звонка Стояновский был убит.

— Ну что ж, все логично, представляется взаимосвязанным и весьма правдоподобным. Но тем не менее требует еще доказательств. — Полковник Немирох был осторожен в своих выводах. — Что ты намерен предпринять дальше?

— Прежде всего, необходимо установить, появлялись ли на черном рынке крупные партии зеосила и кто его сбывал. Принимая во внимание большой объем производства виксила в промкооперативе, надо думать, что избытки зеосила тоже должны достигать десятков, если не сотен тонн.

Часть его наверняка уже реализована, но, полагаю, после смерти Стояновского и моего визита, пусть даже случайного, в кооператив «Строитель» на улицу Земовита преступники временно затаились. На складе кооператива должны остаться значительные избытки зеосила, ожидающие реализации.

— Да, но ведь ты не можешь пойти в кооператив и проводить там следствие, иначе преждевременно вспугнешь преступников. Одно только твое появление даже просто вблизи улицы Земовита станет для них сигналом опасности.

— Я это понимаю. Потому хочу просить помощи у майора Лискевича. Он в этих делах дока и, я надеюсь, не откажет мне в совете и помощи. Вы не могли бы ему позвонить?

— Хорошо. Иди прямо сейчас к нему, а я тем временем с ним переговорю.

— А, это опять вы, поручик, — улыбнулся майор, приветствуя Чесельского. — Полковник Немирох просил вам помочь. По-прежнему цемент?

Поручик рассказал майору всю историю. Лискевич слушал внимательно.

— Я вижу, — сказал он, — вы хотите одним выстрелом убить сразу двух зайцев: и найти убийцу Стояновского, и раскрыть серьезное хищение. Мы охотно к вам присоединимся, во всяком случае, поможем.

— Что надлежит делать мне?

— Прежде всего — не вспугнуть преступников. Действовать осторожно и лучше не торопясь. Сначала проверим, что за конъюнктура с зеосилом на черном рынке. У нас для этого есть свои способы. Вам я тоже дам один адрес. На Саской Кемпе, на Французской улице, находится небольшая частная аптека. Хозяин ее — некто Стефанович. Изготовляет и продает лучшие в Варшаве кремы. Человек он вполне порядочный и хорошо знает всю публику в своей отрасли. Сам ни в какие аферы не ввязывается, но, если вам удастся найти с ним общий язык, вы сможете узнать немало любопытнььх вещей. Попытайтесь.

— Спасибо, завтра же к нему поеду.

— А что касается кооператива, то пусть его сначала проверят свои же власти, то есть Центросоюз промкооперации. У них есть там контрольный орган во главе с директором Капалевским. Побывайте у него и скажите, что к вам поступили анонимные сигналы о выпуске брака и беспорядках в кооперативе. Попросите произвести там проверку, а затем установите контакт с проверяющим и через него будете получать информацию о действительном положении дел.

— Блестящий план, — искренне обрадовался Чесельский, — а я думал о Комитете народного контроля…

— Можно, конечно, и КНК, но это рискованно — вспугнет бандюг. Внутренних проверок они меньше боятся, хотя практика показывает, что такие проверки на деле более эффективны.

— Все ясно. А как дальше?

— После того как с помощью проверяющих удастся подтвердить, что ваши предположения имеют под собой почву, к делу подключимся мы. Тогда уже будет ясно, кого следует изолировать, а на кого обрушить первый огонь допросов. Проведем обыски у всех подозреваемых. Вы займетесь столь важными для вас джинсами и синими пиджаками, установите убийцу и его сообщников или организаторов преступления. А дело о хищениях перейдет к нам.