Ежи Эдигей - История одного пистолета

— Иначе быть не может. Порядочные люди не убивают милиционеров, чтобы заполучить пистолет.

— Порядочные — нет, но есть такие, которые только кажутся порядочными.

— Что же вы мне посоветуете?

— Испробуйте все возможное. Расширьте круг поисков за пределы поселка. Внимательно следите за тем, что происходит в стране. Оружие убийце понадобилось наверняка не для тренировок в спортивной стрельбе. Чтобы достать оружие, он пошел на убийство — и при этом не сделал ни одной ошибки, не оставил никаких следов. Боюсь, теперь, когда у него есть пистолет, он не замедлит им воспользоваться. Будем надеяться, что до этого в чем-нибудь ошибется и себя разоблачит.

— Пистолет Калисяка был пристрелян, у нас в архиве есть и гильзы, и фотографии следов, которые нарезка оставляет на пуле. Где бы пистолетом ни воспользовались, мы тут же об этом узнаем.

— Да, но какой ценой?

На этот вопрос майор не смог ответить.

Последующие несколько дней он «выжимал» показания у задержанных. Но все допрашиваемые в один голос твердили, что никогда ничего не слышали о планах покушения на Калисяка и никого не подозревают. А Ян Каминский, которого дружки называли Каминчак, откровенно сказал:

— Пан майор, если бы я знал, кто этот гад, сам бы его к вам привел да еще б вмазал как следует. И никто из ребят его бы не пожалел. Сколько народу село по его вине.

— Только те, у кого рыльце в пушку.

— В пушку не в пушку, но все мы были на свободе. А теперь лежим на нарах.

— Вы никого не подозреваете?

— Никто из наших этого сделать не мог.

— Неужели кто-то чужой приехал в поселок, чтобы убить Калисяка? Это ваши, местные. Убийца хорошо знал сержанта, знал, когда у него кончается дежурство, где он живет, по каким улицам возвращается домой.

— Возможно, — согласился Каминский, — но это все равно не наши.

Местное отделение милиции по своим каналам искало убийцу, но тоже безрезультатно.

Майор Маковский уже подумывал, а не могли ли убить сержанта из мести, пистолет же прихватили, чтобы направить следствие по ложному пути, да и, в конце концов, разве плохо, если пистолет сам идет тебе в руки.

В связи с этим следствие внимательно изучило последние годы жизни сержанта. У него, как у заместителя начальника отделения, конечно, было много врагов. Не один из тех, кто был задержан и в результате тщательного расследования дела самим Калисяком получил срок, обещал свести счеты с чересчур усердным милиционером, но никто не слышал, чтобы его грозились убить.

Майор еще раз провел обыск у всех, кто мог затаить злобу на сержанта, проверил их алиби в день преступления, но и эти меры не навели на след убийцы.

Шли дни, недели и месяцы. Следственное дело с надписью «Калисяк» превратилось в пухлый том. Там были десятки протоколов обысков, сотни протоколов допросов самых различных людей и… ничего больше.

Через полгода майор вынужден был признаться на совещании, что следствие вперед не продвинулось и о преступлении известно не больше, чем в тот день, когда было найдено тело сержанта Калисяка.

Но следствие все же не прекратили, Маковский продолжал им заниматься. Теперь это уже не было его основным заданием, но, если где-либо в Польше совершалось преступление с использованием пистолета, он тут же просил исследовать гильзы и пули, чтобы установить, не был ли пущен в ход пистолет сержанта Калисяка.

Время от времени в поселке проводились облавы, обыски в домах, чьи обитатели казались подозрительными. Задержанных тщательно обыскивали. В результате Зигмунтов стал самым спокойным поселком под Варшавой. Хулиганье притихло либо перебралось куда подальше.

Единственным результатом всех этих мероприятии были новые документы, присоединявшиеся к распухавшему на глазах делу. На след преступника не напали. Не нашли и пистолета.

Прошло почти десять месяцев.

Прямо от варшавского Института физкультуры на Белянах начинается красивая широкая улица — аллея Зъедночения. Там, где она пересекается с Маримонцкой, находится пользующееся популярностью кафе — место встреч уже нескольких поколений студентов института. Напротив высится массивное здание пожарной охраны. Если идти по аллее в направлении улицы Жеромского, проходишь мимо стоящих по обеим сторонам пятиэтажных жилых домов.

На углу аллеи и улицы Каспровича — стоянка такси. Рядом — автобусная остановка. На противоположной, нечетной стороне улицы красуется высоченное здание. Почти небоскреб. Сразу же за «небоскребом» — трехэтажный дом под номером девятнадцать. В нем мирно соседствуют почта и библиотека. К почте, занимающей правую часть дома, ведет отдельный вход, на нем большая красная вывеска: «Почтовое отделение Варшава-45». Другая вывеска, поменьше, гласит, что здесь же есть отделение сберкассы. В левой части здания в окнах выставлены книжки. Вход в библиотеку и читальный зал, как и вход на почту и в сберкассу, — со стороны аллеи.

Дом номер девятнадцать в служебных документах числится как «отдельно стоящий». Между ним и «небоскребом» с цветочным магазином и кулинарией внизу — несколько метров незастроенного пространства. Такое же расстояние отделяет здание почты от другого жилого дома с тройным номером — 13/15/17. Войти в него можно со стороны аллеи, но большинство жильцов пользуются более удобным проходом между этим домом и почтой, ведущим к противоположной фасаду стороне. Отсюда тоже можно попасть в подъезд. Немного в глубине стоит закопченная квадратная коробка котельной. С некоторых пор котельная не работает — весь район Беляны получает теперь горячую воду с Жераньской электростанции, находящейся неподалеку, хотя и на другом берегу Вислы.

Проулок, ведущий к жилому дому мимо котельной, выходит на соседнюю улицу — Липинскую. Это спокойная, тихая улочка с двух- и одноэтажными домами на одну семью.

Аллея Зьедночения планировалась как основная артерия Белян. К сожалению, ее строили в тот период, когда архитекторы не считались с нуждами жильцов. На всей длинной улице только три или четыре магазина и одно студенческое кафе. Пересекающей аллею улице Каспровича, проложенной позднее, повезло больше: на ней много магазинов и даже есть большой ресторан, а при нем бар. Поэтому улица Каспровича — самая оживленная на Белянах. На аллее почти нет транспорта, мало прохожих. Можно сказать, на ней только живут, притом домой возвращаются вечером или ночью. Даже детям там скучно, и они предпочитают играть в Белянском лесу, вернее, на тех жалких участках, которые от него остались.

Только почта не может пожаловаться на затишье. В 1966 году других почтовых отделений в этой густонаселенной, постоянно растущей части города, вероятно, не было. Поэтому с утра до вечера людской поток тянулся к зданию из серого кирпича. Посетители отправляли заказные письма и телеграммы, заказывали междугородные переговоры, у окошек сберкассы часто выстраивались очереди. Сюда же каждый день сдавали выручку близлежащие магазины и мастерские, а также различные организации. Поэтому ежедневный оборот белянского почтового отделения достигал больших сумм, а после первого и пятнадцатого — дней выдачи зарплаты — эти суммы иногда превышали миллион злотых.