Ежи Эдигей - История одного пистолета

На другом отрезке Пенкной — между Маршалковской и Уяздовскими Аллеями — остались с довоенных времен всего два-три дома. Остальные — послевоенные постройки.

«Старая» Пенкная, некогда оживленная торговая улица, утратила свое былое значение. Теперь на ней размещаются различные небольшие фирмы, в том числе й частная ювелирная мастерская Яна Дравского. В сопровождении сотрудника милиции подполковник вошел внутрь. В тесном помещении яблоку негде было упасть. Следственная группа из дворца Мостовских уже приступила к делу.

— Как это произошло? — спросил подполковник, здороваясь с капитаном Антонием Галеком.

— Очень просто, — ответил капитан. — К магазину подъехал автомобиль. В нем сидели два человека. Один остался за рулем, второй вошел в мастерскую. В этот момент там находился только ее владелец, Ян Дравский, и один из его клиентов, Владислав Бочанский. Преступник вынул из кармана пистолет и, стоя в дверях, приказал подать ему деньги и ценности. Получив их, потребовал ключ от двери, после чего вышел, заперев обоих мужчин в мастерской, и сел в машину, которая тут же отъехала. Все продолжалось не более минуты.

— Не стрелял?

— Нет.

— А что забрал?

— Это не совсем ясно. Владелец мастерской утверждает, что всего несколько тысяч злотых и разные мелочи, сданные в починку. Зато Бочанский сказал, что сам подал бандиту вынутые из ящика золотые часы, а ювелир вручил человеку с пистолетом толстую пачку банкнотов по пятьсот злотых. Дравскому не хочется в этом сознаваться. Он говорит, что клиент от волнения принял сотенные банкноты за пятисотенные.

— Интересно, пострадавший старается уменьшить свою потерю. Обычно бывает наоборот.

— Что вы хотите, подполковник, частная фирма. Он боится признаться в торговле золотыми часами. То, что у него забрали, он уже списал в убыток, а теперь не хочет, чтобы этим заинтересовался еще и финотдел.

— Вы их допрашивали, капитан?

— Официально еще нет. Только расспросил о подробностях нападения, но протокола не составлял. Хотите их допросить?

— Если позволите. На территории столицы вы хозяин.

— Прошу вас, — рассмеялся Галек, — мне только на руку, когда Главное управление вмешивается в следствие. В случае неудачи…

— Можно всегда свалить на нас, верно?

— Я этого не говорил.

— Вы нашли какие-нибудь следы?

— Абсолютно никаких. Я хотел выслушать обоих свидетелей и уехать.

— Никто не видел, как происходило нападение?

— Даже в соседнем магазине кожгалантереи ничего не заметили. Оттуда выбежали, только когда Бочанский поднял шум, но нападавших к тому времени уже и след простыл. Дверь открыли ключом — бандит оставил его в замке.

— Пусть ваши люди отведут этого Бочанского в соседний магазин, — предложил подполковник, — а мы здесь послушаем ювелира. Потом уже без Дравского поговорим с Бочанским.

Капитан отдал соответствующее распоряжение, и через минуту в мастерской остались только трое: ювелир и два офицера милиции. Ян Дравский, низенький, лысеющий толстяк, был очень взволнован. Руки у него тряслись, а на лбу выступила испарина и он то и дело вытирал лицо зеленым носовым платком. Говорил ювелир медленно, взвешивая каждое слово, стараясь не сказать ничего лишнего.

— В мастерской было пусто. Ко мне вообще мало кто заглядывает. Если б не постоянные заказчики, я бы уже давно ликвидировал дело. Вошел клиент и попросил починить серебряную брошку — у нее отпаялась булавка. Только я взял в руки эту брошку, как перед мастерской остановилась машина. Я ее увидел через стекло витрины, она стояла у самых дверей.

— Что это была за машина?

— Обычный «вартбург».

— Вы не ошиблись?

— У меня был такой же.

— А сейчас вы на чем ездите?

— На «опель-рекорде».

«Для владельца маленького магазинчика, постоянно жалующегося на отсутствие клиентов, — подумал подполковник, — у нашего ювелира слишком шикарный автомобиль. Видимо, его дела не так уж и плохи. Бандиты знали, на кого охотиться».

Однако вслух Маковский этого не высказал. Он не хотел пугать пострадавшего. И поэтому только спросил:

— Какого цвета был «вартбург»?

— Зеленый.

— Что было дальше?

— Из машины вышел мужчина. Высокий, в светлом костюме, в темных модных очках. Вошел в магазин, закрыл за собой дверь. Я даже не успел спросить, что ему угодно, как он вытащил револьвер и говорит: «Быстро давай деньги и драгоценности». Я подумал, это какая-то шутка, и стою не двигаясь, а он говорит: «Быстро, а то застрелю, как того на Новогродской». И целится в меня из пистолета.

— Так это был пистолет или револьвер?

— Откуда мне знать? Я в этом не разбираюсь. Такой черный, в дуле отверстие. Я думал — вот-вот выстрелит. Что мне оставалось делать? Под стеклянной витриной у меня ящик, я его выдвинул и стал доставать разные мелочи. А бандит говорит моему клиенту: «Давай это сюда». А мне: «Вынимай деньги из ящика».

— Так и сказал: «Деньги из ящика»?

— Именно так.

— Вы всегда держите деньги в ящике?

Ювелир явно смутился и не сразу нашелся, что ответить.

— Ну да. Наторгую и прячу выручку в ящик.

— А сегодня выручка была большая?

— Какая тут может быть выручка? Пара тысяч злотых за починку и мелкие поделки из серебра или меди. Солидный клиент идет в «Ювелир». Там изделия из золота. Мы живем только починкой. Сломается у кого-нибудь брошка или браслет, он приходит к нам: государственной фирме невыгодно заниматься такими мелочами.

— Сколько денег мог забрать у вас бандит?

— Откуда я знаю? Трудно сказать точно. Может, пять, а может, шесть тысяч, в ящике, помнится, осталась часть вчерашней выручки. Я собирал деньги на ежемесячный налог. И, надо сказать, собрал. Но разве финотдел захочет принять во внимание, что меня ограбили? Им только плати и плати, а есть ли чем, их не касается.

— Значит, вы утверждаете, что денег могло быть тысяч шесть, верно?

— Не больше, пан подполковник. Да и откуда у меня больше?

— А что взято с витрины?

— Горсть безделушек. В основном серебряные брошки и кулоны. Несколько колечек с камушками. Вот такие мелочи, — говоря это, ювелир открыл стоящий сбоку маленький шкафчик и показал лежавшую там серебряную бижутерию.

— А этого бандит не захотел взять? — удивился подполковник.

— Он этого шкафчика не заметил. Приказал только вынуть все из витрины и из ящика под витриной. А заметил бы, и это бы взял. Слава богу, что хоть пара безделушек осталась. Не то хоть закрывай завтра лавочку.

— Какую ценность представляют украденные вещи?

— Небольшую. Тысячи три-четыре.

— Вы сами их изготовляете?

— Конечно. Я профессиональный ювелир.

— Что-то я здесь не вижу никаких инструментов и приспособлений, — заметил капитан Галек.