Крис Симмс - Сдирающий кожу

Джон обдумал услышанное.

— Что значит «с самого начала»? Тебе нравились мужчины, даже когда ты был совсем маленький?

Рик покрутил в руках стакан.

— А тебе нравились женщины, когда ты был совсем маленький?

— Не знаю. Помню, я смотрел по телевизору ток-шоу про популярную музыку, меня очень даже волновали девушки, выступавшие там с танцевальными номерами.

Рик рассмеялся:

— Ну, на меня гораздо более сильное впечатление производил Брайан Джексон, делающий отжимания в передаче о спорте. Не могу сказать, что я сознательно его хотел, но смотреть на него интереснее.

— А когда ты учился в школе? Дети ведь порой очень жестоки…

— Никаких проблем, — откликнулся Рик. — Я же не трансвестит. На самом деле если бы не одна девочка, никто бы и не догадался.

— Ты отказался с ней встречаться?

— В общем, да. Я ей все объяснил, считая, что мы друзья. А она обиделась и рассказала подругам, и все сразу вышло наружу.

— И что?

— Один парень попробовал было глумиться, но я расквасил ему нос. К счастью, все прониклись.

Джон улыбнулся:

— Понятно. И с тех пор никаких проблем?

— Никаких. — Рик допил свой джин. — Повторим?

Джон обнаружил, что рушится еще один предрассудок, связанный с геями.

— Когда ты заказал джин с кока-колой, я подумал: так и есть!

— Что «так и есть»?

— Понимаешь… — Джон запнулся, — я решил, что это дамский напиток. Ну, думаю, скоро он будет пьян в стельку. Но, если честно, ты выглядишь трезвее меня.

Рик ухмыльнулся:

— Сам подумай, что отнимает у людей больше всего сил, денег, времени, энергии? Что заставляет их рано вставать в выходные?

Джон нахмурился.

— Не знаю. Дети?

Рик чокнулся с Джоном.

— Вот именно. И что будет делать та часть населения, у которой нет родительских обязанностей, а есть куча денег и возможность не вставать с постели до полудня по выходным? Правильно, они будут ходить по барам, ресторанам и ночным клубам. Между прочим, их деньги играют не последнюю роль в городской экономике. Так выпьем за это!

Джон остался сидеть, уставившись на недопитое пиво. Судя по всему, до ранних утренних кормлений остались считанные недели.

Менеджер приюта для женщин обняла Фиону так горячо, как будто хотела защитить ее от всех бед на свете.

— Уж вы там поосторожнее, — прошептала она, отстраняясь и заглядывая в глаза. — Держите меня в курсе, как у вас идут дела.

Фиона улыбнулась, вспоминая шесть бесценных ночей, проведенных в приюте.

— Спасибо, Хейзел, вы меня просто спасли.

Помахав рукой женщинам, вышедшим на крыльцо ее проводить, Фиона повернулась к машине. Сумки уже были аккуратно уложены в багажник.

До своей новой однокомнатной квартиры Фиона доехала меньше чем за пятнадцать минут. Она предпочла поселиться поближе к салону Мелвина.

У нее почти не осталось друзей: их отпугнула угрюмая подозрительность ее мужа, Джеффа, с которой он встречал каждого, кто приходил в их дом. Сказалось также и ее упорное нежелание признавать, что в семье творится неладное.

Однако глубокой, незаживающей раной стала для Фионы трещина в отношениях с родителями. У нее было счастливое детство, она выросла, окруженная любовью и вниманием, не услышав от отца с матерью ни единого грубого слова. Тем горше было осознать, что их с Джеффом брак совсем другого рода.

Она вышла за него в девятнадцать. Сначала все было здорово: после университета он получил работу в фирме, контролирующей качество строительства, а Фиона закончила курсы косметологов. Потом она забеременела и ушла с работы. После рождения дочери Джефф стал больше времени проводить на работе. У него появились новые обязанности, он возвращался все позже и позже, и все чаще от него пахло виски. Джефф уверял ее, что пьет совсем немного, только чтобы расслабиться. Менеджмент поощрял дружеские встречи после работы.

Обещанного повышения так и не последовало. Муж становился все более раздражительным, проверял расходы Фионы на домашнее хозяйство. Теперь, когда она уже не зарабатывала сама, он попрекал ее тем, что она тратит чужие деньги. Их отношения перестали быть равноправными, Фиона все в большей степени ему подчинялась. В какой-то момент она с удивлением и досадой поняла, что теперь ее семья точно такая же, как у родителей. Отец был кормильцем, а мать — домохозяйкой. Только ее мать, похоже, была довольна этой ролью. Может, слишком эгоистично с ее стороны желать большего? Фиона оставила свои сомнения при себе и продолжала играть роль счастливой молодой матери, надеясь, что все как-нибудь образуется.

Однажды Джефф ее ударил. Одно-единственное движение его руки повлекло за собой целую цепь событий, результатом которой стала смерть их дочери. После этого Джефф ушел в себя, все больше пил и требовал отчета за каждый потраченный грош. С огромным трудом Фиона убедила мужа разрешить ей вернуться на работу. Он боялся, что утратит над ней контроль. Это превратилось почти в паранойю: «Ты меня бросишь… Ты найдешь кого-нибудь получше… Я что, плохо зарабатываю?»

Несколько лет после этого он и пальцем ее не трогал. Затем снова перешел от слов к грубой силе. Толчки и пинки постепенно превращались в затрещины, а потом и в полновесные удары.

Фиона подумала о родителях. После похорон дочери — их внучки — она прекратила с ними всякое общение: ей было стыдно открыть всю правду о том, как это случилось. Родители чувствовали: она что-то скрывает. У Фионы не хватало сил отвечать на расспросы матери и встречать яростные взгляды отца. Оба были бессильны ей помочь, пока она отказывалась признать существование проблемы. Теперь ей хотелось попросить у них прощения, но позвонить мешала гордость. Сначала надо прочно встать на ноги.

Однокомнатная квартира занимала угол первого этажа в большом викторианском доме в Фэллоуфилде. Тут жило много студентов. На автобусных остановках всегда толпилась куча народу в выцветших джинсах, мешковатых свитерах и поношенных кроссовках. Фиона неизменно улыбалась, глядя на то, как они носят учебники. Некоторые предпочитали простые спортивные сумки, другие выбирали холщовые торбы в этническом стиле. С портфелями не ходил никто, но ясно было, что это вопрос времени. Интересно, что предпочла бы Эмили, если бы была жива…

Заехав задом во двор дома так, чтобы машина стояла передом к дороге, она достала из сумочки запасные ключи зажигания. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что вокруг никого нет, засунула их в щель между двумя кирпичами у основания стены. Это на случай, если придется срочно уносить ноги. Ведь если Джефф выследит ее и заявится сюда навеселе, от него можно ждать чего угодно.

Подъезд был засыпан листками рекламной рассылки, в углу валялись несколько нераспакованных экземпляров телефонного справочника. Дверь открылась, и из нее вышел мужчина с ящиком кухонных принадлежностей в руках. Хотя на вид ему было под тридцать, одет он был как студент.