Джозеф Уэмбо - Голливудский участок

— Заткнись, — скомандовал бандит. — Не разводи колени, иначе ты труп. Если рычаг освободится, ты умрешь.

Его подельница сказала:

— Через десять минут мы вызовем полицию, она приедет и освободит тебя. Держи коленки вместе, приятель. Моя мама всегда так говорила, но я ее не слушалась.

Грабители так и не позвонили в полицию. Ее вызвал мексиканец по имени Пепе Рамирес, работавший посудомойщиком в тайском квартале. Он ехал на работу мимо ювелирного магазина и удивился, увидев в нем свет. В это время магазин должен был уже закрыться, потому что хозяину нужно было успеть проверить оба своих ресторана до вечернего наплыва посетителей.

Посудомойщик остановил машину перед ювелирной лавкой и вошел через незапертую переднюю дверь. Он почти не знал английского, а уж тайского тем более, поэтому мог только позвать:

— Мистер? Мистер?

Не получив ответа, Пепе осторожно направился к подсобке и остановился, услышав звуки, похожие на собачье поскуливание. Ему это не понравилось, совсем не понравилось. Потом он услышал стук: серию громких глухих ударов. Мексиканец выбежал из магазина и набрал 911 на своем новехоньком сотовом телефоне — первом в своей жизни.

Поскольку Пепе плохо говорил по-английски и отсоединился прежде, чем диспетчер успела перевести звонок на испаноговорящего оператора, сообщение поняли неправильно. Ему говорили, что городская полиция вызывает иммиграционную службу только в случае, если нелегальный совершает серьезное преступление, но он чувствовал себя неуютно рядом с полицейскими и решил, что лучше ему не присутствовать, когда они приедут.

Диспетчер передала вызов, сообщив, что «причина неизвестна». Такие вызовы всегда заставляли копов нервничать, потому что им хватало известных причин, доставлявших массу неприятностей. Обычно такой вызов передавали нескольким патрульным машинам, чтобы они подстраховывали друг друга. Вызов приняли Мэг Такара и Бенни Брюстер, потом прибыли Фаусто Гамбоа и Баджи Полк, а за ними подъехали Нейт Вайс и Уэсли Драбб.

Войдя в лавку, Мэг вытащила пистолет и, осторожно следуя за лучом фонарика, прошла в подсобку, Бенни Брюстер шел следом за ней. То, что она увидела, заставило ее ахнуть.

Сэмми Танампай стучал головой о гипсовую стену, пытаясь привлечь внимание посудомойщика. Ноги его начали деревенеть, по лицу струились слезы, но он старался думать о детях и оставаться сильным. Старался не разводить коленей!

Когда Мэг сделала пару шагов к ювелиру, Бенни Брюстер осветил фонариком гранату и завопил:

— Стой!!!

Мэг застыла, остановились и Фаусто с Баджи, только что вошедшие в дверь.

Потом Мэг поняла, в чем дело, и закричала:

— Граната!!! Очистить помещение!

Никто толком не знал, что происходит и чего ожидать дальше, поэтому все инстинктивно выхватили оружие и пригнулись.

Все, кроме Фаусто. Он не очистил помещение. Остальные, впрочем, тоже. Фаусто плечом отодвинул Бенни, вошел в подсобку и увидел, что Мэг стоит в трех метрах от обмотанного скотчем и бьющегося в истерике Сэмми Танампая. Потом он увидел гранату.

Лицо Сэмми было окровавлено в том месте, где ему удалось отодрать скотч о гвоздь. Он пытался что-то сказать, задыхался и бормотал:

— Я не могу… Я не могу…

— Убирайся! — скомандовал Фаусто Мэг.

Но самая маленькая полицейская проигнорировала приказ и на цыпочках подошла к Сэмми, словно граната могла взорваться от малейшего сотрясения. Потом осторожно потянулась к ней.

Фаусто рванулся вперед, а Сэмми издал ужасающий, безнадежный вопль, какого Мэг еще никогда не слышала в своей жизни. Колени Сэмми не выдержали. Пальцы Мэг находились в паре сантиметров от гранаты, когда она упала на пол, а рычаг полетел через всю комнату.

— Ложись, ложись! — закричал Фаусто остальным копам, но Мэг подхватила гранату и швырнула ее в дальний угол за канцелярский шкаф.

Фаусто схватил Мэг за пояс, Сэмми Танампая за воротник, оторвал их от пола и вместе с ними вывалился из маленькой подсобки в магазин. Все шесть копов и владелец магазина вжались в пол, в ужасе ожидая взрыва.

Но его не последовало. Ручная граната оказалась учебной.

В тот вечер у ювелирной лавки и на прилегающих улицах собрались не меньше тридцати пяти офицеров Управления полиции Лос-Анджелеса: детективы, криминалисты, взрывники, патрульные и даже капитан. Опрашивали свидетелей, устанавливали софиты, а копы с фонариками обыскали два квартала в обоих направлениях от магазина.

Они не нашли никаких вещественных доказательств, а детектив из бригады по расследованию ограблений, срочно вызванный из дома, допросил Сэмми Танампая в реанимации Голливудской пресвитерианской больницы. Сэмми рассказал детективу, что грабитель-мужчина закуривал сигарету, но на месте преступления ее не нашли.

Сэмми лежал сонный, поскольку после уколов успокоительного ему страшно хотелось спать.

— Не понимаю, откуда они узнали о бриллиантах, — сказал он детективу. — Их привезли в десять утра, и мы хотели завтра показать их клиенту из Сан-Франциско, который заказал несколько камней.

— Что за клиент? — спросил детектив.

— Мой дядя работает с ним много лет. Он очень богатый. Он не вор.

— Расскажите подробней о блондинке, которую вы считаете русской.

— По-моему, они оба русские, — сказал Сэмми. — Их полно в Голливуде.

— Да, но опишите женщину. Она привлекательная?

— Наверное. Я не знаю.

— В ней было что-нибудь необычное?

— Большая грудь, — ответил Сэмми, трогая саднящую челюсть и ссадину в уголке рта. Ему с большим трудом удавалось держать глаза открытыми.

— Вы когда-нибудь посещали местные ночные клубы? — спросил детектив. — Некоторые из них принадлежат русским.

— Нет, я ведь женат. У меня двое детей.

— Вы запомнили что-нибудь еще?

— Женщина отпустила какую-то шутку о том, что не нужно разводить колени. Сказала, что все время их разводила. Я в то время думал о детях — что больше никогда их не увижу. А она так пошутила. Надеюсь, вы застрелите их обоих, — сказал Сэмми со слезами на глазах.

Когда в участке допросили всех копов, бывших в ювелирной лавке, Нейт Голливуд сказал своему молодому напарнику:

— Хорошая шутка, а, Уэсли? В следующий раз, когда буду сниматься в шоу, обязательно расскажу об этом реквизитору. Учебная граната. Такое может случиться только в Голливуде.

Уэсли Драбб после происшествия в ювелирной лавке несколько часов казался подавленным и притихшим. Он отвечал на вопросы детективов максимально точно, но не мог сказать ничего важного.

— Да, над нами хорошо пошутили, — только и ответил он Нейту, хотя на самом деле хотел сказать: «Этим вечером я мог умереть. Этим вечером меня… могли… убить! Если бы граната была настоящей».