Андрей Кивинов - Контрснайпер

— Омбудсмен, — подсказал эрудированный Репин. — Шведское слово. Означает — «представитель».

— Вот-вот, у него, у представителя. И чем их русские слова не устраивают?.. Так что, пока эта история не утихла, про пистолет в машине — забудьте.

— Дома бы у него покопаться… — облизнулся гурман Быков. — Втихаря. Чую, много там интересного.

— В холодильнике, ха-ха, — подколол мастер кисти и взрывчатки.

— Так давайте попробуем! — предложила Ирина.

— Каким это образом?

— Ничего сложного. В гости напрошусь. С ответным визитом.

— И что, прямо при нем шмонать будешь? — погладив пистолет, уточнил гуманист Репин. — Прошу, мол, сэр террорист, добровольно выдать водородную бомбу… Нарушение прав, однако.

— Да заткнись ты, Пикассо! — осадил его Быков. — А вот Ирина — права. Это — мысль! Я бы сказал, конгениальная!

Перед самым окончанием рабочего дня дверь кладовой застонала под мощным ударом сапога. Так сюда заходил только Быков. Можно опознать не глядя.

— Вот, привезли. — Он протянул Ирине стеклянный флакончик с мутной жидкостью. — Типа клофелина, только круче.

— А это не опасно? — с беспокойством в голосе уточнила Голикова.

— В правильных дозах ничего не опасно, даже мышьяк. Начинает действовать через несколько минут после приема, вырубает даже лошадь. А уж этого очкарика… Просили предупредить, что на вкус горьковат, поэтому добавлять его надо не в воду, а в какой-нибудь напиток. Лучше в кофе.

— А сколько капать?

— Сколько?.. — Гурман посмотрел сквозь пузырек на свет. — Да лей весь флакон, не ошибешься.

— Я серьезно.

— Не волнуйся, не помрет твой басмач… Значит, как договорились: вырубится — сразу дай сигнал.

Голикова хмуро кивнула и убрала флакончик в сумку.

— И еще… — Быков, словно ревнивый муж, строго постучал пальцем по столу. — Не заигрывайся там. Я все понимаю, но… В общем, если он тебя раскусит, мы прикрыть не успеем.

Окинув взглядом небольшую комнату и письменный стол, внедренная разведчица не смогла сдержать коварной улыбки. Тот, кто глумится над беспорядком в дамской сумочке, никогда, вероятно, не видел рабочего стола в комнате холостяка.

Стол Дениса представлял собой миниатюрную свалку и вполне мог бы послужить иллюстрацией к рассказу о разрухе в отдельно взятой квартире. Чашка с недопитым чаем стояла на аккуратно подстеленном обрывке газеты, а использованный заварочный пакетик преспокойно покоился на лазерном диске в окружении деталей от разобранного системного блока. Здесь же, вопреки всем правилам пожарной безопасности, дымился паяльник на подставке, лежало несколько заполненных винтиками пачек из-под сигарет, книги по компьютерам. Картину завершала тарелка со следами кетчупа, давно засохшего и потрескавшегося, как дно пересохшей речки.

В расчищенном от хлама углу стола, словно спасенная картина на развалинах Рейхстага, стояла фотография, с которой смотрели обнявшиеся мужчина и женщина лет сорока. Ирина взяла фото. В чертах лица мужчины явно угадывалось сходство с нежданно свалившимся на нее в обувной мастерской ухажером.

Вернув снимок на место, она огляделась. Прежде всего заинтересовалась притаившимся в темном углу, возле спинки тахты, громоздким чемоданом на колесиках. Подойдя поближе, она прислушалась, а затем попыталась открыть красавца. Но замки оказались запертыми на ключ, а отмычек она не захватила. Да чего уж там, их у нее просто не было.

Из коридора послышалось шарканье тапок, и в комнату, неся перед собой поднос с чашками и сахарницей, вошел подозреваемый в небогоугодных делах программист Малинин. Если бы на месте Ирины здесь и сейчас находился, к примеру, Быков, то он, не раздумывая, врезал бы по подносу ногой. Просто характер веселый…

— Я так рад, что ты пришла! — признался хозяин, ставя поднос на покоцаный журнальный столик, притулившийся меж двух потертых жизнью кресел. — Только жаль, что заранее не предупредила. У меня, кроме кофе, ничего нет.

— Я, вообще-то, случайно. — Ирина осторожно присела на одно из кресел. — Тут рядом мастерская, которая нам форму подшивает. Просили срочно договор привезти. Ну а на обратном пути решила тебя проведать.

— Ты даже не представляешь, насколько это была замечательная мысль! Только надо было позвонить, и я бы за тобой заехал. На тебя мне бензина не жалко.

— Меня ребята подкинули. А обратно — сама как-нибудь… Денис, а у тебя соли нет?

— Это такой белый порошок, горьковатый на вкус? Надо посмотреть. А зачем? Сахар лучше. Он сладкий.

— Понимаешь, я кофе с солью люблю. Вкус усиливает.

— Серьезно? Я слышал, что при варке соль добавляют в натуральный кофе. Но чтобы и в растворимый…

— И в растворимый тоже. Принеси, а?

Едва разрабатываемый исчез из комнаты, Ирина достала из сумочки флакончик и коварно вылила половину его содержимого в чашку.

— Вот! — вернувшийся через шестнадцать с половиной секунд Малинин протянул гостье солонку. — Помол номер ноль. Приятного аппетита!

— Спасибо.

Гостья непринужденно, словно делала это уже много раз, бросила себе в чашку несколько кристалликов. Денис, с любопытством наклонив голову, сделал то же самое, осторожно размешал и попробовал кофе.

— Слушай, а ведь и правда! Совсем другой вкус.

Ирина поперхнувшись, закашлялась, и, увидев, что Малинин привстал, намереваясь похлопать ее по спине, отрицательно замахала рукой:

— Ничего… Прошло.

Он снова сел и сделал еще глоток отравы.

— Ир… А тебе на работу срочно вернуться надо? Задержаться не можешь?

— Зачем?

— Заехали бы с тобой в одно интересное место. Ты в вашем краеведческом музее давно была? Мне как раз туда надо, не составишь компанию? Директор музея — потрясающий мужик! Представляешь, он где-то раскопал целый альбом с дореволюционными фотографиями города…

В коридоре раздалась трель звонка.

— Извини!

Денис вышел в коридор и открыл входную дверь. На пороге лыбился незнакомый парень в простоватой одежде, характерной для жителей сельской местности. У его ног стоял мешок. Тоже характерного вида.

— Хозяин, картошка нужна? Своя, экологически чистая. Задешево отдам.

— Нет, спасибо.

— Да ты погоди! Хозяйка-то твоя дома? Крикни ее, пусть посмотрит. Небось лучше твоего в картошке разбирается…

Ирина слышала разговор и сразу узнала по голосу Елагина. И высунулась из комнаты:

— Не нужна нам картошка. У нас своя, с дачи.

— Ну, как хотите… — Сергей изобразил на физиономии разочарование. — А то ведь экологически чистая, без химии. И задарма. Почти…

— Вы в восемнадцатую квартиру загляните, — посоветовал Малинин. — Там бабушка одна живет. Может, ей надо…

Вернувшись в комнату, он уселся обратно в кресло и тряхнул головой, словно желающий протрезветь выпивоха.