Андрей Кивинов - Контрснайпер

Именно поэтому Олег Паленов и назначал здесь встречу своим покупателям. Экскурсии сюда не водят. Ну а ежели кто не случайно увяжется, так его сразу срисовать можно.

Сергей в очередной раз потянулся, разминая затекшие ноги. Вместе с двумя оперативниками, носящими оружейные фамилии Курков и Калашников, он перекрывал возможные пути отхода противника с кладбища в сторону сортировочной станции. А пока собровцы коротали время в купе списанного пассажирского вагона. Курков оказался находкой для врага, то есть болтуном, благодаря чему засада превращалась в «Камеди клаб».

— Санек, откуда ты эти байки берешь? Сам сочиняешь? — усмехнулся Калашников сквозь страшную маску после очередной рассказанной истории и, не дождавшись ответа, заметил: — Воняет здесь чем-то…

— До вас не воняло.

— Не, правда. Когда пришли, так нормально было вроде, а сейчас… Не чувствуешь, что ли, — тухлятиной несет?

— Не-а.

Калашников повернулся к Елагину:

— И ты не чуешь?

— У меня нос после Соломы еще не оклемался.

— Да ладно, Лёха, — успокоил Курков. — Запах не граната — не вырубит. Слушай лучше, чего еще расскажу. У меня в подъезде опер из городского ОБЭПа живет, квасим иногда вместе. И вот дежурил он тут как-то по управлению. И под вечер приходит к нему на прием пенсионер. Причем не какой-нибудь валенок дремучий, а цельный кандидат физико-математических наук, бывший замдекана института. Он три года назад жену похоронил и с тех пор живет один. Тоскливо, понятное дело. И вот решил тряхнуть стариной. Но в его возрасте, ясен перец, с этим делом проблемы, особенно после длительного простоя. А тут по зомбоящику как раз идет реклама про чудо-препарат, созданный на основе тысячелетнего опыта восточной медицины, проверенный временем и тому подобное. Пурги нагнать они умеют. Дедок обрадовался и тут же, не слезая с дивана, оформил по телефону заказ. Через день ему домой звонят и заявляют, что нужный препарат доставлен самолетом из Таиланда, можно приезжать…

— Не, вы что, в натуре ничего не чувствуете? — перебил рассказчика Калашников.

— Закури, и шмонить не будет… Не мешай! Так вот: наш клиент мгновенно срывается с места, едет по указанному ему адресу, платит бабки — немалые, между прочим! — получает коробочку с чудодейственным средством и летит радостный домой. Как там дальше и что — подробности он моему соседу не рассказывал. Только, добросовестно съев всю коробку, пенсионер чешет обратно в фирму. С претензиями. Мол, подъемная сила вашего препарата, мягко говоря, сильно преувеличена. Там его очень внимательно выслушали и говорят: «Не может быть! Это же всемирно известное средство. Все, кто принимал, довольны оставались и потом еще заказывали… Может, у вас что-то в организме не в порядке? Давайте наш доктор посмотрит. Бесплатно, как клиента компании». Ну, раз бесплатно — отчего б не показаться… Отводят его в другой кабинет. Там сидит фраер в очках, в белом халате и в шапочке, стетоскоп из кармана торчит, плакатики медицинские по стенам. Все по-взрослому, короче. «Ну, снимайте штаны, показывайте ваше хозяйство…» Посмотрел с умным видом, пощупал и руками разводит: «Ну, дорогуша, что ж вы хотите? Да у вас аппарат, можно сказать, выдающихся размеров! От женщин в свое время, поди, отбоя не было?.. Вот то-то! Да вам, с вашим-то хозяйством, надо было двойную дозу принимать. Плохо, что вы сразу мне не показались…» Замдекана от таких комплиментов тут же поплыл. Слово за слово, и развели они его на вторую коробку. С десятипроцентной скидкой. Съел пенсионер и ее, а эффект все тот же: стрелка его персонального компаса устойчиво смотрит на юг… Он опять едет в компанию, испытывая на сей раз жгучее желание размазать их всех по стенке. Ну, там его теперь открытым текстом на хер послали, даже на порог не пустили. Вот тогда кандидат технических наук понял, наконец, что его попросту развели, как школоту, и кинулся в ОБЭП с заявой.

— И что твой сосед? — спросил Елагин.

— А ничего. Тоже на хер послал. Только, разумеется, вежливо.

— Получается, они — не мошенники?

— Да понятно, что мошенники, — развел руками Курков. — Но ты докажи. У них же все документы на руках: сертификат, договор поставки, лицензия… Не подкопаешься. А что на конкретного клиента препарат не подействовал, так тут их вины нет. Индивидуальные особенности организма. Другим ведь препарат помогает — кучу отзывов могут показать. Вот на меня, например, новокаин не действует. И что: если какая аптека новокаином торгует, так против нее сразу надо дело возбуждать?

— И в чем смысл этой истории?

— В том, что сосед на таком «лексусе» ездит, что нам даже с премиальными до пенсии не заработать. А у нормальных людей из-за этого не стоит…

— Не, парни! — Калашников решительным жестом затушил окурок об стол. — Кури не кури, а достал уже этот запах. Давайте, может, в другой вагон перейдем? А то провоняем — ни один «Ваниш» не спасет.

— Да это ведь отстойные вагоны, здесь везде такие ароматы. Потерпи, уже недолго осталось. — Курков посмотрел на часы. — Меньше часа.

— Не, все равно. Пойду в тамбур.

Тюля уже и сам не помнил своего имени. Точнее, не хотел вспоминать, как и прошлую жизнь. Однако это не имело значения, поскольку в тех кругах, где он имел честь вращаться, имя иметь необязательно. Тюля — и все. И почему его именно так прозвали, он за давностью лет тоже позабыл.

Впрочем, вопросы антропонимики Тюлю на данный момент волновали менее всего. У него были заботы поважней.

Вчера ночью на сортировке они с таким же профессиональным бомжом Колей-хромым слямзили в поданном под разгрузку рефрижераторе увесистый блок замороженной трески и потом поочередно (мало того что тяжелый, так еще и холодный, сволочь!) тащили его через пути. По времени могли бы еще ходку сделать — Тюля предлагал. Но Коля-хромой заявил, что хранить рыбу им все равно негде, и та стухнет, прежде чем они успеют ее оприходовать. Да и возвращаться — примета плохая. А уж кого-кого, а Колю-хромого Тюля слушал. Как-никак, высшее образование у человека, что среди обитателей городской свалки, расположенной неподалеку, огромная редкость. Да и шустрый, несмотря на хромоту. Однажды, удирая от вохровцев, сумел проскочить под движущимся составом и благополучно уйти. Причем не просто так, а с ящиком консервов. Высший пилотаж!

Перебросив добычу через невысокий забор, отделявший сортировочный парк от паровозного кладбища, бомжи спрятали ее под сиденьем в купе пассажирского вагона, что покоился с миром в тупике кладбища. Вагон этот уже четыре года врастал тут в рельсы и частенько служил воришкам перевалочной базой. Тащить на свалку сразу всю рыбу смысла не имело — налетят толпой и отберут. А так, принося понемногу, можно на пару недель растянуть — супчик сварганить, благо овощи на огородах дачных поселков уродились, или даже в углях запечь. Уже завтра блок хоть немного подтает, и можно будет оторвать от него пару-другую тушек.