Питер Джеймс - Мертвое время

Когда бы Рой Грейс ни выходил из дому, он всегда был начеку. После более чем двадцати лет службы в полиции это давно стало второй натурой — оглядеться в поисках чего-либо необычного или неуместного. У его бывшей жены, Сэнди, эта привычка вызывала раздражение. Как-то раз, в свои первые дни в качестве детектива-констебля, заметив, как какой-то мужчина умыкнул дамскую сумочку, висевшую на спинке стула в переполненном пабе, он преследовал воришку примерно с милю через весь Брайтон, прежде чем сбил его с ног регбийным захватом и произвел арест. На этом их вечер закончился, так как следующие четыре часа ему пришлось регистрировать задержание и заполнять бумаги.

Зачастую, когда они с Сэнди выходили перекусить, стоило ей лишь заметить его блуждающий взгляд, как она била его ногой по лодыжке под ресторанным столиком и шептала: «Довольно, Грейс, прекрати!»

Но это было выше его сил. В любом публичном месте он мог расслабиться, лишь наверняка зная, что рядом нет откровенных злодеев и ничто не указывает на возможное происшествие. Сэнди даже шутила, что в то время, как другим женам приходится следить за тем, чтобы их мужья не строили глазки незнакомым женщинам, она вынуждена мириться с тем, что ее супруг пялится на брайтонских уголовников.

Но было одно, о чем Рой Грейс никогда не говорил жене, потому что не хотел ее беспокоить: как и все полицейские, он знал: всегда есть вероятность подвергнуться нападению со стороны возжелавшего поквитаться злодея. Большинство преступников воспринимали арест как должное — одни рассматривали его как часть игры; другие видели в нем нечто неизбежное; третьи успокаивались сразу же, как только на них надевали наручники. Но были и такие, кто мог затаить обиду.

Судьи традиционно носят парики отчасти еще и для того, чтобы изменить внешность и чтобы позднее их не могли узнать те, кого они отправили за решетку. У полицейских никогда не было подобной защиты. Но если бы она и была, для того, кто твердо вознамерился это сделать, выследить их не составило бы особого труда.

Прямо сейчас один такой субъект сидел в машине, припаркованной у антикварного магазина, специализировавшегося на каминах, напротив ворот симпатичной линейки таунхаусов в центре Брайтона.

Субъект имел зуб на определенного офицера полиции Суссекса — детектива-суперинтендента Роя Грейса.

Там, в третьем доме слева, у копа был ребенок. Ему удалось достать планы дома в плановом отделе, где они заполнялись пятнадцать лет вместе с заявкой на дом, после чего старый склад превратился в семь таунхаусов.

Ребенок, должно быть, спал в крошечной комнатенке, окна которой выходят на внутренний дворик.

Но больше всего мужчину в машине заинтересовало объявление агента по недвижимости — табличка, закрепленная на стене справа от кованых железных ворот, которая гласила: «ДОМ СДАЕТСЯ».

А забавно будет стать соседом Роя Грейса. И как удобно!

Он получит возможность наблюдать за каждым его шагом. И ждать удобного момента.

Неужто возвращаются счастливые деньки?

Спустя два часа после посещения квартиры Ральфа Микса Сьюзи Холидей и Дэйв Робертс вернулись к патрулированию брайтонских улиц. Сьюзи была за рулем. Ей нравилась эта работа. Она называла ее «охотой». «Охотиться» приходилось все то время, когда не требовалось выезжать на вызовы.

Дэйв, в свои сорок шесть лет, был одним из старейших констеблей подразделения. Оперативная работа считалась игрой молодых и временами, когда требовалось вмешиваться в домашние разборки, останавливать драки в пабах или же преследовать воров и грабителей, крайне затратной в плане физических усилий. Но он состоял в отряде быстрого реагирования уже двадцать лет и не проявлял интереса ни к продвижению по службе и бумажной работе, которую таковое подразумевало, ни к переходу в какой-либо другой отдел полиции.

Если бы кто-то спросил его, за что он любит эту работу, Дэйв ответил бы так: за то, что никогда не знаешь, что случится в ближайшие пять минут. За это и за возможность погонять по городу с включенными сиренами, в чем, по признанию практически каждого офицера, обладавшего разрешением на ведение преследования, заключалось величайшее удовольствие данной работы.

Они ехали по Норт-стрит по направлению к Часовой башне, одному из наиболее высоких городских сооружений. Вглядываясь в лица людей, идущих по мостовым по обе стороны от дороги, выявляя в толпе возможных преступников. И все время прислушиваясь к закрепленным на предплечьях рациям. Ожидая следующего вызова из диспетчерской.

Стоял чудесный августовский день, время близилось к полудню. Начавшаяся в семь утра, смена должна была продлиться до четырех часов дня. Пока что они успели съездить на Брайтонский ипподром, где слышали выстрелы, — там, как оказалось, какой-то мужчина отстреливал кроликов. Затем, промчавшись через весь город, зафиксировали столкновение мотороллера с грузовиком, к счастью менее серьезное, чем можно было решить по звонку диспетчера. Потом последовал выезд на дом к женщине, просившей о помощи, — этот обернулся обычной ссорой с ребенком. Затем был мертвяк, Ральф Микс.

Последние полчаса прошли спокойно. Они уже подумывали о возвращении в полицейский участок на Джон-стрит, где можно было перекусить бутербродами, немного передохнуть и заполнить бумаги на Микса.

— Какие планы на уик-энд? — поинтересовался Дэйв Робертс у Сьюзи.

Они давно уже работали в паре и неплохо уживались вместе.

— Схожу с Джеймсом на футбол. А ты?

— В субботу Максу исполняется пятнадцать, — ответил он. — Мы с Мэрилин свозим его с парочкой друзей на пирс, в Палм-Корт. Там лучшая рыба и картофель фри во всем Брайтоне!

— Тиффани тоже поедет?

Тиффани была его дочерью-подростком.

Он уже собирался ответить, когда, затрещав, ожили рации.

— Чарли-Ромео-ноль-три?

— Чарли-Ромео-ноль-три на связи, — отозвался Дэйв.

— Чарли-Ромео-ноль-три, нам поступил звонок от мужчины, который обычно ежедневно общается по телефону со своей старшей сестрой. Он не может до нее дозвониться вот уже два дня и сильно беспокоится. Его сейчас нет в стране, иначе заехал бы проверить, все ли с ней в порядке, сам. Ее зовут Эйлин Макуиртер. Адрес следующий: Брайтон, Уитдин-Роуд, сто сорок шесть. Пожалуйста, займитесь этим. Второй уровень.

Все звонки из диспетчерской классифицировались по уровням — от первого до четвертого. «Первый уровень» предполагал немедленное реагирование, с нормативным временем пятнадцать минут. «Второй уровень» означал быстрое реагирование, с нормативным временем до одного часа, «третий уровень» — плановый выезд в течение нескольких дней, по предварительной договоренности. «Четвертый уровень» не влек за собой обязательного присутствия полиции — проблема обсуждалась по телефону.