Александр Ковалевский - Время оборотней

Проявить же себя на идеологическом фронте тогда еще майору КГБ Лукину было сложновато, поскольку диссидентов в Советском Союзе можно было по пальцам пересчитать, а шпионов он только в кино видел, и ему приходилось собирать компромат на рядовых советских граждан, чтобы вербовать их в сексоты. Эти вербовки и были основным показателем его работы. Рутина, одним словом.

После разоблачения культа личности Сталина в подвалах КГБ уже не расстреливали, но «Контора Глубокого Бурения» продолжала «кошмарить» народ неусыпным контролем, изматывала нервы людям профилактическими беседами, насаждая патологический страх перед вездесущими органами.

До революции в здании ВЧК-КГБ на Лубянской площади была «Всероссийская страховая компания», и в советское время родился такой анекдот:

Приезжий спрашивает москвича: «Не подскажете, где здесь Госстрах?» А тот отвечает: «Где Госстрах, не знаю, а Госужас – вон там, на площади Дзержинского». И офицер КГБ Лукин был олицетворением этого «госужаса», а удостоверение сотрудника КГБ СССР давало ему ощущение собственной значимости, какие бы погоны – лейтенанта или полковника – он ни носил. Сам факт, что он служил в КГБ, вызывал у простых советских людей священный трепет перед этим всемогущим ведомством.

Сейчас, конечно, не те уже времена, и спецслужбы не те, после распада СССР измельчала и «контора», и МВД, а «оборотней» в рядах нынешних «чекистов» теперь было не меньше, чем в милиции.

Себя же к «оборотням» Константин Викторович не причислял. Воинской присяге, в которой он торжественно клялся «до последнего дыхания быть преданным своему народу, своей Советской Родине и Советскому правительству», он не изменял. Государство, которому он служил, в 1991-м перестало существовать, соответственно утратила силу и данная им присяга, а в новообразованной стране, в которой он оказался после распада СССР, бывший полковник бывшего КГБ новых присяг на верность родине не принимал. Украина для него, коренного москвича, была не родиной, а иностранным государством, хотя он и получил украинское гражданство. Украина же для него была просто территорией проживания. Его Родиной, которую принято было писать с большой буквы, был СССР. Не все ладно было в этой огромной стране, но Родину, как и родителей, не выбирают.

Когда вечером 22 августа 1991 года полковник КГБ Лукин, выключив свет, из окна своего кабинета на Лубянке наблюдал из-за шторы, как к опустевшему зданию КГБ приближалась ликующая толпа, он с горечью осознал, что его предали. Председатель КГБ Крючков, принявший участие в ГКЧП, был уже арестован, и Лукин со страхом ожидал, когда толпа ворвется в здание, стены которого совсем недавно внушали людям ужас. Взять штурмом чекистскую «Бастилию» победившие приверженцы демократии, однако, не осмелились, зато успешно низвергли памятник Феликсу Дзержинскому. Двое ловких парней взобрались на статую основателя ВЧК-КГБ и накинули на шею Железному Феликсу веревку. Затем строительный кран приподнял монументальную статую над постаментом и под улюлюканье толпы покачивающийся на веревке памятник Дзержинскому был снят и отправлен на свалку. КГБ, как «передовой вооруженный отряд коммунистической партии», был ликвидирован, а сама КПСС – запрещена. Служить же новой власти «дерьмократов», как он называл победивших демократов, Лукин не собирался и стал работать теперь исключительно на свой карман, как, впрочем, и так называемые демократы, на поверку оказавшиеся еще тем ворьем.

В условиях начавшегося «дикого капитализма» бывший полковник КГБ Лукин не растерялся, потому и стал мультимиллионером. Законным путем или нет – это другой вопрос. А кто у нас из нуворишей-олигархов честно заработал свой первый миллион? Вопрос риторический. В общем, Лукин считал себя не хуже остальных. Чужой бизнес он не отбирал, кровавый передел собственности не устраивал, так на него самого теперь слишком уж круто «наехали».

Получив письмо «Бухгалтера», Константин Викторович до утра ломал голову, пытаясь вычислить, кто мог бы взять себе такой псевдоним. Человек, имеющий какое-то отношение к бухгалтерии? Необязательно. Шантажист мог назваться «Бухгалтером» просто потому, что придумал получить выкуп через секретные банковские счета на предъявителя, ведь обычно вымогатели тупо требуют наличные, на чем и попадаются. «Бухгалтера» же задержать во время передачи денег было практически невозможно, и схему перевода ему пятидесяти миллионов евро на пять разных счетов в разных банках неизвестный шантажист просчитал с бухгалтерской точностью. Но кто это мог быть, Лукин не представлял. По сути, даже пол шантажиста неизвестен. Бухгалтер – это больше женская профессия, но Константин Викторович был уверен, что шантажист мужчина.

Чтобы не гадать на кофейной гуще, он составил список из двух десятков человек, с которыми в разные годы контактировал по оружейному бизнесу, включив в него и тех, кого уже не было в живых, ведь шантажировать его мог кто-то из родственников или близких друзей фигурантов этого списка. Включил Лукин в этот список и родную сестру погибшего Скурко – Веронику Скурко, работавшую, кстати, в свое время главным бухгалтером в их авиакомпании «Веста». Константин Викторович подозревал Веронику меньше всего, однако проверить ее связи следовало.

Так что объем работы детективному агентству Сокольского предстоял колоссальный, но и пятьдесят миллионов евро, которые «Бухгалтер» требовал перечислить ему до конца месяца, сумма тоже нешуточная.

Лукин посмотрел на календарь – сегодня было 17 сентября, значит, в его распоряжении есть двадцать шесть дней, чтобы найти наглого шантажиста. А усиленную охрану дочери он обеспечил, как только она вернулась с Мальдив. После, мягко говоря, неудачного свадебного путешествия Елена сказала, что какое-то время хочет пожить отдельно от Дениса, и сейчас отлеживалась в хорошо охраняемом доме Лукина, так что за ее безопасность он был пока спокоен. Но всю жизнь под замком ее не продержишь, потому с «Бухгалтером» надо было кончать, и как можно быстрее. Созвонившись с Сокольским, Константин Викторович немедленно поехал к нему в «Интерпоиск».

Просмотрев список Лукина, в котором фигурировали высокопоставленные чины СБУ, ГУР и неприкосновенные нардепы, Сергей Сокольский отлично понимал, чем чревато для его детективного агентства подобное расследование. Лицензию «Интерпоиск» имел только на сыск по гражданским делам, как-то: поиски пропавших родственников и друзей, сбор информации для деловых переговоров, выявление некредитоспособных или ненадежных партнеров. Шантаж же Лукина неизвестным «Бухгалтером» – это уже не гражданско-правовые отношения, а преступление, и раскрытием его должны заниматься правоохранительные органы. Сбор сведений по уголовным делам сыщики «Интерпоиска» могли осуществлять на договорной основе с участниками процесса с условием, что в течение суток с момента заключения контракта с клиентом на сбор таких сведений частный детектив обязан письменно уведомить об этом лицо, производящее дознание, следователя, прокурора или суд, в чьем производстве находится уголовное дело.