Николай Леонов - Исповедь сыщика [сборник]

Семен Вульфович сидел, развалившись, перекинув ногу через ручку кресла, держал бокал с коньяком, не пил, смотрел на собеседников доброжелательно.

Кроме хозяина, в номере находился секретарь, который уже третий год сопровождал шефа, словно сиамский близнец. Ивлев Юрий Павлович. Он был молод, лет тридцати, не более, но от непрестанных забот и чужих подушек уже изрядно пооблез и выглядел старше. В третьем кресле разместился гость — Петр Саввич Юсов, лет сорока мужчина, крепко сбитый, одет хорошо и при деньгах. Он представлял группу поддержки, которая финансировала предвыборную кампанию претендента на престол.

— Не понимаю, что произошло в доме Гораева, — Юсов приложился к банке фирменного пива. — Убили какую-то девчонку, так ведь не на рынке, а в закрытой резиденции. Почему так тихо и невнятно бормочет пресса? Левая, правая, усредненная, даже «МК» не выступает. В чем дело?

Секретарь взглянул на шефа, который бесстрастно изучал свой бокал, презрительно кривил тонкие губы, лишь после долгой паузы сказал:

— Юрка, что воды в рот набрал? Я велел тебе разобраться. Выкладывай.

— Чего пишут, то и у меня. — Ивлеву страсть хотелось выпить, но шеф даже не пригубил, а трезвым он был святее папы римского. — Слухи разные, а точно никто ничего не знает.

— Глупости! — Юсов опорожнил банку, швырнул в стоявшую неподалеку корзинку и попал. — Занимаются прокуратура, милиция и безопасность, и спросить не у кого? Не берут «деревянные» — заплати «зеленые»! Ты что, Юрий Павлович, не понимаешь, раз козырь из колоды выпал, следует подобрать?

— Ты, Петр, усложняешь, — важно произнес Бесковитый и бокал поставил на стол, заметил, как вытянулось лицо секретаря, хохотнул: — Разрешаю, Юрок, вмажь грамм несколько, — и совсем иным тоном обратился к Юсову: — Ты, Петр Саввич, умный, опытный мужик, знаю, там работал, но чего всполошился? Может, девка с местным охранником спала да налево завернула?

— Такого убийцу заловили бы через час, — возразил Юсов, несмотря на солидную комплекцию, легко поднялся, взял из холодильника банку пива, чмокнул крышкой. — Кроме традиционных вертухаев, туда пригласили полковника Гурова, важняка из главка угро. Я Гурова знаю, после убийства пошли третьи сутки, а лучший сыщик России топчется на месте. Может, убийство нам в масть, а может, вразрез, нужно знать.

— Я в сыске и финансах против тебя, Петр, просто никто, — Бесковитый прищурился, цокнул языком, — но в политике — сам понимаешь. Полагаю, сегодня мне и равных нет, сам отлично понимаешь, — повторил он, — иначе бы ты с товарищами денежки в меня не вкладывал. Однако ты на носу заруби и приятелям передай, — лидер погрозил пальцем, — я спуску никому, ни своим, ни чужим, не дозволю! Я вам бизнес укорочу!

— Вылезай из моего автомобиля, — усмехнулся Юсов.

— Чего? — не понял Бесковитый, так как популярного анекдота не знал. На все непонятное у него была одна реакция, и он закричал: — Ты меня не купил! Еще столько денег не отпечатали!

И спонсор, и секретарь на крик шефа не реагировали, один пил пиво, другой — коньяк, оба спокойно ждали и были правы. Лидер перестал размахивать перстом и очень спокойно продолжал:

— Гораев — политический труп, это я вам говорю. Рассуждать о том, кто стрельнул у него под окнами, дело пустое, никчемное.

— А Советы сверху донизу? — спросил равнодушно Юсов. — Россия — не Москва, не Питер — страна поселковая, властью замордованная. Спикер гикнет, шестерки нагайками стеганут, и будем мы в кювете, а они проедут столбовой.

— Ты с чековой книжкой разберись, а политику не трогай! — вновь повысил голос Бесковитый. — Советы завтра разгонят! Чуешь? — он повел длинным носом. — Воняет! Это ихним дерьмом воняет!

— Слушай, шеф! — Юсов хозяина шефом не считал, но знал, что тот свое отчество не переносит, а звать кандидата в президенты Семой неловко. Спонсор поднялся, швырнул пустую банку в корзину и снова попал. — Ты занимайся прогнозами, речи говори, воздух нюхай, а я желаю знать подробности убийства. Я по своим каналам прокачаю, а ты, Юрик, кончай пьянку пьянствовать, оторви жопу от плюша и шуруй в Белый дом, в Кремль — куда пускают. Куда не пускают, тоже пролезь, — он бросил на стол пачку долларов. — Землю носом рой, я должен знать, о чем говорят по поводу этого убийства. Держись, шеф! — Юсов отсалютовал хозяину, кивнул секретарю, вышел из номера и, прикрыв за собой дверь, закончил: — Дерьмо собачье, зря бабки жжем!

«Вольво» Юсова была припаркована в каких-нибудь тридцати метрах от зеркальных дверей гостиницы. Он вышел на улицу, полюбовался на свою лакированную красавицу и начал ловить такси, которые подъезжали, уезжали, не обращали ни на кого внимания, словно вообще не имели к желающим прокатиться никакого отношения, а оказались у гостиницы по недоразумению и теперь спешат по важным делам.

Юсов на равнодушных таксистов реагировал спокойно и пошел вдоль ряда машин, остановился около черной «Волги», перемолвился с водителем и открыл заднюю дверцу.

— Довольно занимательно, — сказал Крячко, поворачивая ключ зажигания, и вывел свои «Жигули» следом за «Волгой». — Человек приехал на «Вольво», бросил паршивую тачку, укатил на служебной «Волге».

Именно за этой «Волгой», за рулем которой сидел Карим Танаев, с утра каталась опергруппа МУРа.

Дремавший на заднем сиденье подполковник на замечание начальника не реагировал, а капитана Вакурова слова приятеля задели.

— Ты хочешь сказать, что запомнил всех приехавших к гостинице за последний час? — спросил опер запальчиво. — И кто на какой машине…

«Волга» обогнула гостиницу и припарковалась у северного входа. Юсов из машины не выходил. Крячко поставил «Жигули» в сторонке и только тогда ответил:

— Я с Петром Юсовым учился, потому и обратил внимание. Он работал у нас, позже в прокуратуре, затем, я слышал, ушел на вольные хлеба. Увидел, как он из «Вольво» выходит, подумал, что, судя по всему, Петька неплохо устроился. — Крячко постукивал пальцами по рулю. — Садись на мое место, я рядом с дедом устроюсь.

Оперативники быстро пересели, Светлов, не открывая глаз, сказал:

— Петька сызмальства огромную тягу к деньгам имел, — он тяжело вздохнул. — Неужто увяз и мы его брать будем?

— Значит, у вашего приятеля к Танаеву серьезное дело, — сказал Вакуров, — а попытка остановить такси лишь прикрытие.

— Капитан, тебя пора представлять к майору, — сказал насмешливо Крячко.

— Если начальник друг, от него дождешься, — парировал Вакуров. — Интересная встреча, а Лев Иванович говорил, что наблюдение ничего не даст.

— Лев Иванович сыщик, а не господь бог. — Светлов выпрямился, потер ладонями лицо. — Наша задача получить пальцы водителя. Конечно, Петька Юсов полковника очень даже заинтересует.