Лейф Перссон - Тот, кто убивает дракона

– Как думаешь, а они не могли сделать это тогда? – спросил Бекстрём и ухмыльнулся довольно. – Насколько мне помнится, Бреннстрем имел привычку кататься по льду на специальных коньках, предназначенных для дальних путешествий.

«Тоже полный идиот, – подумал он. – Они со Столхаммером, пожалуй, составляли исключительный тандем. Двое слепых, которым удалось найти друг друга».

– Это было в июле, – напомнил Альм. – Жертва пролежала там неделю, и если ты извинишь…

– Конечно, – кивнул Бекстрём.

– Если перейти к делу, – продолжил Альм, – то Ниеми сейчас рассказал, что он сравнил пальцы Столхаммера с отпечатками, найденными им, помимо прочего, на стаканах, бутылках и столовых приборах дома у Даниэльссона.

– И что? – спросил Бекстрём.

– Да, – кивнул Альм. – Они принадлежат Столхаммеру.

– Кто бы мог подумать, – вздохнул Бекстрём. – Вот тебе и милый старик.

– Сейчас мы поступим так, – сказал Бекстрём после некоторого размышления. Это заняло у него всего полминуты, и отсюда он сделал вывод, что снова начинает становиться самим собой. – Ты, Анника, – он кивнул коллеге Карлссон, – поговоришь с прокурором о том, что у нас есть на Столхаммера. Было бы идеально, если бы нам удалось поехать и забрать его, и посадить в кутузку на выходные. Тогда мы могли бы взяться за него в понедельник утром. Три дня в камере без капли спиртного обычно хорошо влияют на старых алкашей.

– Я все сделаю, – сказала Анника Карлссон и при этом даже не поджала губы.

– А ты, Надя, можешь попытаться найти номер банковской ячейки Даниэльссона. Наверняка набитой старыми квитанциями и подобным дерьмом. Захвати ее к прокурору тоже, тогда не понадобится много болтать потом. Старые друзья жертвы, – продолжил Бекстрём и кивнул Альму: – Раздобудь их фотографии, а затем мы снова пройдемся по соседям и посмотрим, может, у нас тоже появятся несколько свидетелей. Лучше таких, кто видел Столхаммера бредущим по кварталу в тапках, перчатках для мытья посуды и в забрызганном кровью дождевике.

– Я уже сделал это для одиннадцати из них, – сообщил Альм и достал из своей папки пластиковый карманчик. – Все с водительских удостоверений или паспортов. Кроме того, данные на них. Возможно, нам придется добавлять кого-то потом, но Столхаммер уже есть там.

– Замечательно, – одобрил Бекстрём. – Тогда я подумал для начала позаимствовать твои фотографии, – добавил он, не объясняя причину такого решения. – Сейчас нельзя терять ни минуты, Альм. Столхаммер стоит на первом месте, а все остальное до лампочки. Договорились?

Альм довольствовался тем, что кивнул и пожал плечами.

«Как все лузеры», – заключил Бекстрём.

– Ты составишь мне компанию, – распорядился Бекстрём и нацелил толстый указательный палец на ассистента Стигсона. – Мы проедем мимо дома Столхаммера и глянем, чем этот идиот занят. Да, это все, пока по крайней мере.

– А что я тогда? – спросила Фелиция Петтерссон и на всякий случай показала на себя.

– Ты, да, – произнес Бекстрём с нажимом. – Поразмышляй относительно разносчика газет. Пацана Сот… Акофели. Что-то с ним не сходится.

– Но какое он имеет отношение к Столхаммеру?

Фелиция вопросительно посмотрела на Бекстрёма.

– Хороший вопрос, – сказал Бекстрём практически уже на пути к выходу. – Над ним стоит подумать.

«Пусть эта черная курица тоже немного пошевелит мозгами. Какое отношение Акофели имеет к нашему преступнику? Да, никакого, если спросить меня», – подумал он.

– Добудь автомобиль для нас, Стигсон, – приказал Бекстрём, как только они оказались вне зоны досягаемости чувствительных ушей Анники Карлссон.

– Уже сделано, – отрапортовал Стигсон. – Адрес Столхаммера у меня есть. Йерневегсгатан, номер…

– Это потом, – перебил его Бекстрём. – Позвони той женщине, Андерссон с Хасселстиген, дом 1, и спроси, можем ли мы заглянуть к ней.

– Конечно, конечно, – сказал Стигсон. – Шеф собрался показать ей фото Столхаммера?

– Сначала я подумал воспользоваться случаем и посмотреть на ее луковицы, – сказал Бекстрём, чье самочувствие снова стало приходить в норму.

«Всему свое время, и снимкам Столхаммера тоже», – подумал он.

– Луковицы. – Стигсон вздохнул и покачал бритой головой. – Нет. Я обещаю, шеф, в данном случае мы говорим о дынях, огромных дынях.

«Ну ничего себе», – подумал Бекстрём, когда она открыла дверь.

Бритт Мария Андерссон оказалась старухой!

«Да ей же все шестьдесят годков по меньшей мере», – подумал он, сам будучи мужчиной в расцвете сил. Ему должно было осенью исполниться пятьдесят пять.

Длинные белые волосы, голубые глаза, красный рот, такие белые зубы, что они наверняка были из настоящего фарфора, искусственный загар, цветастое платье намного выше колена, огромное декольте, и о том, чтобы спать на животе, нечего и думать.

«Какая дьявольская судьба, – подумал Бекстрём. – Шестьдесят годков, а о счастье познакомиться с моей суперсалями она могла мечтать задолго до начала нового тысячелетия».

В довершение картинки вокруг ее ног крутилась, тявкая, маленькая собачонка. Такой вот мексиканский таракан, которого можно утопить в чайной чашке и которого звали Старина Путте.

– Все нормально, все нормально, – успокоила хозяйка свою псину, взяла ее на руки и поцеловала в нос. – Старина Путте всегда ревнует, когда ко мне приходят молодые, привлекательные мужчины, – объяснила госпожа Андерссон, подмигнула и улыбнулась своим красным ртом.

«Тогда тебе стоит остерегаться любовного треугольника с ним и малышом Стигсоном», – подумал Бекстрём, редко упускавший возможность поразмышлять в таком направлении.

Потом он быстро достал фотографии приятелей Даниэльссона, чтобы как можно быстрее разобраться с делами и сразу убраться восвояси. Хозяйка дома расположилась в низком розовом плюшевом кресле и усадила своих посетителей на цветастый диван напротив. В то время как Старина Путте снова стал бегать кругом и тявкать, и наконец она сжалилась над ним и забрала к себе на колени.

Его молодой напарник пребывал на верху блаженства.

«Педофилия чистой воды, хотя наоборот», – подумал Бекстрём, а когда старуха Андерссон наклонилась над столом, чтобы поближе рассмотреть собутыльников пьяницы Даниэльссона, у малыша Стигсона даже глазки заблестели.

– Я узнаю почти всех, – сказала госпожа Андерссон. Она выпрямилась и глубоко вздохнула на всякий случай, широко улыбнувшись своим посетителям. – Это ведь старые друзья Даниэльссона. Они бегают сюда все годы, пока я живу здесь, и, по-моему, я никогда не видела ни одного из них трезвым. А разве это не бывший полицейский, кстати? – спросила она, ткнув длинным указательным пальцем в паспортную фотографию Роланда Столхаммера.