Елена Топильская - Охота на вампиров

— Ты что, не видишь, слепня клиническая, — орала она на Борю, — эти дырки один в один. Форма ран, размер один и тот же!

— А если это инструмент, — вопил в ответ Боря, — почему тогда расстояние между ранами не совпадает?

— Да потому что это четыре укола одним и тем же инструментом, балда стоеросовая!

Они пихали друг другу в нос кожные лоскуты, и сопровождали свои действия непереводимой игрой слов, поскольку оба имели репутацию тонких лингвистов, виртуозно владеющих даром убеждения. Но так ни до чего и не договорились, порешили дождаться вердикта медико-криминалистов. А потом с чудовищным энтузиазмом — я только крякала на особо заковыристые речевые обороты, привести которые нет возможности из цензурных соображений, — принялись обсуждать судебно-медицинский диагноз. И вот тут-то полезли противоречия в картине смерти двух объектов исследования, зато отмечалось небывалое единство мнений двух непримиримых авторитетов судебной медицины.

У девушки, помимо повреждения мягких тканей теменно-затылочной области головы, обнаружились еще и повреждения черепа, а затем и внушительный ушиб головного мозга. И смерть несомненно наступила именно от этих повреждений. А я-то уже рассчитывала, что и тут имеет место острая кровопотеря…

— Ничего не понимаю. А как же колотые раны? Тоже ведь в сонную артерию? — обратила я растерянный взор к экспертам.

— Не переживай, Машенька. Из этого тельца тоже кровушки повыцедили, вон, сосуды пустые, — утешила меня Марина.

— Но смерть-то не от острой кровопотери?

— Нет, и я тебе больше скажу — кровь она потеряла посмертно. Литра полтора, уже после того, как ее по головушке приложили.

— Ничего не понимаю, — искренне призналась я и зашелестела страничками протокола осмотра трупа. Покойная девушка прибыла в морг после осмотра, сделанного следователем прокуратуры с участием судебно-медицинского эксперта, поэтому протокол, в отличие от предыдущего, написан был не на одном листе — аж на пяти. Из него явствовало, что найдено было тело несчастной в расселенном доме. Ну, понятно, обстановку расселенного дома в протоколе надо описывать или на двадцати листах, или двумя словами. Девица лежала на лестнице — разбитой, с провалившимися ступеньками, вниз головой. Если она падала сверху, и ударилась затылком, то, скорее всего, так и осталась бы лежать лицом вверх; но лежала ничком. И ее мешковатая одежда была запачкана серой пылью только спереди. И эти колотые раны на шее — откуда они?

— Я тебе объясню, откуда они, — решился наконец Боря Панов. — На них обоих напал вампир и выпил кровь.

— А по голове зачем?.. — уточнила я.

— Я ж тебе сказал — наркоз. Ты попробуй, выпей кровь у живого человека, который еще и сопротивляется. Это только в кино возможно, — подхватив Марину под талию, он запрокинул ее, как партнер в танго, и сделал вид, что сейчас укусит за шею; Маренич закатила глаза и изобразила сладкий обморок. — А в реальной жизни вампир свою жертву по чайнику тресь, жертва с катушек долой, вампир кровь выпивает и был таков. У-у! — для пущей убедительности он теперь навис надо мной, пугая скрюченными пальцами.

Марина, приняв вертикальное положение, согласно кивала головой. Я вспыхнула.

— Ты понимаешь, что ты несешь? “Вампир”, “в реальной жизни”… Какие еще вампиры в реальной жизни, а?

— На тебя не угодишь, — обиделся Боря, и, похоже, собрался повоспитывать меня на тему моей неблагодарности, но меня позвали к телефону.

Сдрейфив почему-то, что шеф передумал и требует обвинительное заключение сегодня, я на дрожащих ногах потащилась в кабинет заведующего, где улыбающийся и Юра сунул мне телефонную трубку со словами:

— Суженый звонит.

— Сашка? — я прижала трубку к уху.

— Если невесты нет ни дома, ни в прокуратуре, значит, она где? В морге, — раздался жизнерадостный голос моего любимого мужчины. — Ну что, вышла на тропу войны с потусторонними силами?

— Приезжай скорей, Сашуля, хоть помоги мне, а то все эти некомпетентные докторишки в простейших случаях разобраться не могут, — говоря это, я кинула вредный взгляд на Щеглова; он вздохнул и отгородился от меня бланком экспертизы.

— Приеду, конечно, весь из себя усовершенствованный, такому и жениться не грех, — заверил меня Стеценко. — А у вас что там, правда, вампиры?

— Вампиры и их жертвы, — подтвердила я. — Ужасное страшилище, весь в язвах, и обескровленные трупы.

— Приеду, разберусь, — пообещал Сашка. — Говоришь, весь в язвах? Радиоактивное поражение исключили?

— Костный мозг в норме, — отрапортовала я, как студентка-отличница; такое в моей практике уже было, и я усвоила признаки радиоактивного поражения.

— А системное заболевание?

— Системное? А что это такое?

Щеглов закатил глаза по поводу моего невежества, отобрал у меня трубку и отчитался перед доктором Стеценко сам:

— Как ты можешь жениться на женщине, которая понятия не имеет, что системное заболевание затрагивает иммунную систему? Вам просто не о чем будет поговорить в постели. Нет, Саня, на ВИЧ непохоже; я было подумал про сочетанное действие токсичного вещества… Ну, хотя бы компонент ракетного топлива, но потом отбросил. А это никак не проявляется.

— Ну все, отчитался? Можно теперь мне с женихом поговорить? — я завладела трубкой и продолжила. — Ты бы видел этого выходца из преисподней!

— Я так понял, что там у вас полный набор? И выходец из преисподней, и обескровленные трупы?

— Да-а, а у этого выходца клыки в ультрафиолете светятся! — пожаловалась я.

— Он-то хоть не обескровлен?

— Вроде нет.

— Последнее дело ставить судебно-медицинские диагнозы по телефону, но вы бы взяли у него из крупных сосудов жидкую кровь и сделали бы хороший клинический анализ, — ну там формула крови, морфология эритроцитов; скажи Юре, он сделает. Ты платье себе сшила?

— Нет еще, мне некогда, — застыдилась я.

— Поговори с Маринкой, у нее портниха есть.

— Точно, я как раз собиралась, но мы заспорили про механизм образования колотых ран.

— Это святое, — я прямо увидела, как мой любимый усмехается. — Как Хрюндик? Я звонил, он жаловался, что ты его притесняешь.

— На него где сядешь, там и слезешь, — пробормотала я.

— Приеду, займусь им, — пообещал — Сашка. — Между прочим, он мне успел поведать,

что Лермонтов был декабристом и женился на Анне Карениной. Ты бы его просветила немножко, а?

— Да, у него удивительная каша в голове, — согласилась я. И хотя Сашка, конечно, не ставил целью меня пристыдить, я почувствовала, как заливаюсь краской.

Закончив разговор и положив трубку, я отчетливо поняла, что на сегодня морга с меня хватит. Домой, к ребенку. И уехала, забыв поговорить с Мариной про портниху.