Василий Горлов - Дама наизнанку

— Как я понимаю, мы теперь в одних чинах. Давно в майорах? — небрежно поинтересовалась она.

На самом деле вопрос следовало понимать так: " Как тебе живется? ", или даже " Ну, как, нормально пережил мою свадьбу? ".

— Сразу после летней командировки. А как тебе служится?

В примерном переводе это звучало бы как " Спокойно пережил. Что, довольна семейной жизнью? ".

— Нормально. Обычная рутина. Не идет ни в какие сравнения с валдайской командировкой. " Дорогой мой, это же третий брак! Всего лишь деловой контракт с сыном шефа. Но с тобой все было по-другому ". Ты ее вспоминаешь?

— Конечно. Но такие приключения выпадают нашему брату всего один раз в жизни.

— Ох, Баранов! Чему я в жизни научилась, так это никогда не загадывать и не зарекаться!

К этому времени Старый К. уже положил трубку и, к немалому сожалению собеседников, разговор которых становился все интереснее и интереснее, совещание в узком составе продолжилось.

— Виктор Васильевич, не познакомил еще Лидию Сергеевну с ролью, которую мы собираемся предложить ей в нашей операции? Нет? Меня ждал, хотя автор идеи — ты! — Поймав искорку в глазах Овечкиной, поправился: — Я имею в виду, что ты автор комбинации, а уж я решил привлечь нашу старую знакомую.

Старый К. с удовольствием заметил легкое облачко, пробежавшее по лицу вероломной представительницы финансовой разведки, и продолжил:

— Поэтому тебе и карты в руки. Излагай:

— Лидия Сергеевна! — официальным голосом заговорил Баранов, мы планируем для Вас достаточно ответственную роль, требующую известных артистических способностей. Что Вы скажете, если я Вам предложу преобразиться в "оборотня", в эдакую красивую, глупую и алчную дуру?

— Это может быть интересно. Вот только в красивую, опасаюсь, будет не по плечу: фактура не та!

Виктор покраснел и поправился (он успел отвыкнуть от Лидиных штучек):

— Я не имел в виду, конечно, того, что Вы сейчас обсмеяли! Простите великодушно! Так вот: задача проста: предложить за взятку выпустить под подписку о невыезде четырех человек, взятых по распоряжению Гусева под стражу. Цель — обострить ситуацию; может быть, в экстремальных условиях у кого-нибудь не выдержат нервы, и похититель себя проявит. Во всех случаях полезно войти в соприкосновение с противником. Вместе с четырьмя офицерами, которые будут работать под прикрытием, мы постараемся, таким образом, взять противника "в клещи". Подробности, в случае Вашего положительного решения, как говорится, "письмом".

— Я согласна, — просто ответила Овечкина и радостно улыбнулась.

— И не надо предвкушать предстоящие опасности! — правильно понял ее улыбку Баранов. — Это обычная рутинная работа.

В скором времени выяснится, что майор Баранов давно уже так глубоко не заблуждался!

Столичный Мичуринский проспект — относительно новая улица, ставшая заметной на карте города в шестидесятые годы, но приобретшая высокий статус только после того, когда Москва "пригласила к себе", как тогда было принято говорить, олимпиаду. Изначально эта "олимпийская трасса" начиналась на перекрестке улицы Дружбы (где до сих пор располагается китайское посольство) и Ломоносовского проспекта. С середины восьмидесятых злосчастный перекресток почему-то стал именоваться площадью Индиры Ганди. Может быть, потому, что рядом расположены корпуса общежития МГУ? Хотя, вряд ли: среди разношерстной публики, толпящейся по утрам на остановке тридцать четвертого троллейбуса, индийцев не видать. Где-то ближе к проспекту Вернадского, если ехать от бывшего кинотеатра "Литва", с правой стороны, в глубине раньше можно было разглядеть безобразные ангары с металлическими дугообразными крышами — теперь их закрывают новые дома. В одном из таких ангаров располагался автосервис, где директорствовал покойный Илья Андреевич Банников.

Подходя к автосервису, Быков отметил, что это волне процветающее предприятие, специализирующееся — судя по обилию дорогих автомобилей во дворе, — на обслуживании престижных иномарок. Пригони он сюда свою "девятку", мелькнула мысль, с ним бы и говорить не стали. Или содрали бы, как за бээмвуху… В дальнем конце двора виднелись, судя по всему, несколько достаточно больших гаражей. На Быкова, одетого в выцветшие джинсы, потерявшую цвет белесую стеганую куртку из болоньевой ткани и вязаную шапку с помпоном, никто не обращал внимания. Капитан заглянул в производственное помещение. В просторном цехе елочкой стояло штук десять подъемников, давно заменивших старомодные ямы. Впрочем, имелись и они: некоторые виды работ удобнее выполнять по старинке, залезая под днище ремонтируемого авто. Мастера были одеты в аккуратные спецовки и определенно были как стеклышко — это Алексею понравилось. Спросив у одного из них, где контора, он поблагодарил и повернул в ту сторону. Но тот, кто показывал дорогу, неожиданно его окликнул.

— Ты че, работу ищешь?

— А ты?? — ответил Быков, вспомнив манеру запорожского дядьки таким вопросом заменять слова "да, конечно".

— А че можешь?

— Да всего помаленьку. Жестянку, движок перебрать, сварку… Ну, и ваще: че скажут, то и зроблю!

— Хохол? Как звать-то?

— Из Запорожья. Анатолий.

— Виталик — протянул руку говорливый мастер. А у меня жена хохлушка, Галя. Ой, шустрая баба! Я в тебе сразу хохла признал: на нее сильно машешь! Жаль.

— Че жаль? — не понял Быков.

— Жаль, не возьмут тебя. У нас тут новый директор — зверь! Меняет всех, кто со старым работал, на своих. А с улицы — не, не возьмет! — убежденно повторил он. — Но ты сходи, попробуй! Хотя без толку!

Напутствуемый этими оптимистичными прогнозами, Алексей двинулся дальше. Контора оказалась чистым и достаточно современным офисом с секретарем, приемной и кассой. Из приемной вглубь здания уходил коридор. С того места, где стоял Быков, были видны таблички не нескольких дверях: "Бухгалтерия", "Гл. инженер", "Директор". В приемной работал телевизор, стояли кресла и диван. В них сидело человек пять, очевидно, дожидавшихся завершения ремонта своих железных коней.

Секретарем оказалась девушка из тех, кого Мишка Гусев называл "бледная моль": очень светлые с легкой желтизной волосы, белая кожа, которую не мог оживить старательно наложенный макияж, безжизненные губы и тусклый взгляд. Брр! Быков внутренне содрогнулся и, согнувшись в робком полупоклоне, проникновенно заговорил:

— Я насчет работы. Я…

— Не требуется! — при звуках голоса Алексея девица оторвалась на секунду от монитора компьютера, скользнула по нему равнодушным взглядом, и слова отказа произнесла, уже снова порхая пальцами по клавишам клавиатуры.

Будучи уже готовым к такому повороту событий, Быков подошел поближе, снял с головы дурацкий колпак и с надеждой спросил: