Сергей Бетев - Без права на поражение (сборник)

Личность Мельника П... Афанасьевича оставалась столь же загадочной, как и в первые

дни. Пустые бумаги из Москвы и Батуринских МТС легли в дело.

Посоветовавшись, Суетин и Моисеенко снова послали письма, теперь уже в органы

милиции, с просьбой установить через местных жителей, проживал ли и работал когда-нибудь

Мельник П... Афанасьевич в Батуринских МТС. А пока с упорством обреченных принялйсь за

отработку первых версий.

На допросе в отделе милиции путеобходчица участка дороги Соколовка — Красное Анна

Федоровна Дмитриева заявила, что кровь на железнодорожном полотне обнаружила около

четырех часов дня.

— В сентябре прошлого года,— уточнила она.— Мой парень только что в школу начал

ходить.

— И никому не сообщили?

— Никому. Плохого в голову не пришло,— призналась Анна Федоровна откровенно.—

Бывает, иной раз человек споткнется, нос расшибет... Не подумала, в общем.

После допроса Моисеенко пригласил ее проехаться вместе с ним до названного места.

Дмитриева остановила машину возле участка железнодорожной кривой, метрах в ста от

леса, провела Моисеенко к железнодорожному полотну и показала, где увидела кровь.

А Моисеенко невольно смотрел на телефонный столб с подпорой, чернеющий напротив,

посредине пустыря, у старых торфяных выработок.

...Часом позднее, еще раз подробно расспросив соколовских ребятишек о драке возле

автомашины, Суетин привез их из Соколовки на то же место и попросил показать ему, где и как

все произошло.

Ребятишки увели его к опушке леса, и старший, подбадриваемый остальными, с

предельной лаконичностью объяснил:

— Мы вышли вот сюда.— Он ткнул пальцем себе под ноги.— А они дрались вон там, на

дороге, против столба-шараги. А который хромал, бежал к железной дороге туда, за ним —двое.

А мы обратно.—И он показал на проселок, уходящий в лес.

— Та-ак...—Суетин старательно вычертил на листке план и спросил:—Ничего не забыли?

— Нет! — ответил ребячий хор.

...В то время, когда Суетин разговаривал с ребятишками, Моисеенко сидел уже у

диспетчера узкоколейной дороги в Красном.

— О несчастных случаях на железной дороге мы здесь отродясь не слыхали,— неспешно

рассказывал ему пожилой мужчина.—Да и откуда им быть, если наши поезда маленько быстрее

лошади ходят? К тому же нужды нет о шпалы ноги бить, когда рядом дорога ровная.

— А в дождь? На дороге грязь, а на узкоколейке сухо. Или — пьяный?.. Пьяный ведь

дорогу не выбирает.

Железнодорожник помолчал. Потом ответил убежденно:

— Нет. Я наших машинистов знаю. Пьяного различили бы и остановились.

— То есть как? А если затормозить не успели?

— Я же говорю, что у нас поезда на этом участке пешком ходят.

— Пусть! Но допустим, что задавили?.. Диспетчер не ответил.

— А труп спрятали,— высказал нетерпеливый Моисеенко свое предположение.

— Когда же им прятать? — удивился его собеседник.—У них какое ни на есть, а

расписание. Сколько же машинист должен на перегоне задержаться?

— Полчаса, скажем,— смело наступал Моисеенко,

— Нет. Вот такого-то уж не бывало!..

...Вечером, вернувшись в городской отдел, Моисеенко застал в своем кабинете Суетина.

Вместо приветствия тот подвинул ему листок бумаги:

— На, посмотри.

Такой же план у самого Моисеенко лежал в кармане. Железная дорога, проселок,

телефонный столб невдалеке от места убийства — все совпадало. Но в плане Суетина на

проселке возле опушки стоял один крестик с надписью: «Ребята», против столба другой —

«Драка». От второго крестика в железнодорожное полотно упиралась стрелка: «Сюда побежал

хромой».

Моисеенко вытащил из кармана блокнот, открыл страницу со своим планом и молча

положил на стол. В плане, в том месте, где у Моисеенко стрелка упиралась в железную дорогу,

было написано: «Кровь».

— Да, это убийство,— произнес Суетин после недолгого размышления.— В какое время,

говоришь, она обнаружила кровь?

— Около четырех дня.

— А ребятишки видели драку между часом и двумя, возвращаясь из школы. Все как по

расписанию!

— Но мы не знаем день.

— До него ли? — спросил Суетин. И сказал задумчиво:— За год-то поручиться нельзя в

нашем положении.

— Прошлый, выходит,

— Прошлый...— Суетин засобирался уходить.— Как бы то ни было, а завтра нам придется

заниматься тем же, чем сегодня: ты — на дорогу, я — по драке. Такого совпадения, с каким

столкнулись мы, случайно не бывает. За ним что-то кроется,

...Утро следующего дня Анатолий Моисеенко встретил у начальника станции Соколовка.

Железнодорожники уже знали, чем он интересуется.

— Неизвестного несчастного случая на дороге искать бесполезно,— ответили ему.—

Тайны в нашем хозяйстве не держатся. Ведь с каждым составом едет бригада, а не один

машинист. Все друг у друга на виду. Разве скроешь?

Но Анатолий Моисеенко упорно искал все новых и новых людей. Лишь поздно вечером,

после долгих однообразных и одинаково бесплодных разговоров с машинистами и

кондукторами, путевыми обходчиками и ремонтными рабочими, измотанный и злой, он

вернулся в городской отдел.

— А вас Дмитрий Николаевич по телефону раз пять спрашивал,— встретил его дежурный.

— Сказал, дождется.

Суетин сидел в своем тесном кабинетике и писал.

— Что, нашел? — спросил он, не отрываясь от бумаг.

— Гиблое дело. Кроме Дмитриевой, никто крови не видел,— досадливо сообщил

Моисеенко.— Всех, кажется, перебрал. И чувствую — осточертел людям. Пустым номером

пахнет...

— Кто ищет, тот всегда найдет! — объявил Суетин, отодвигая бумаги.— Железная дорога

отпадает. Это я вчера еще понял, но хотел убедиться окончательно. А теперь слушай...

Днем Суетин тоже побывал в Соколовке. Вместе с Золотовым он проехал на заброшенные

выработки, и тот показал, где нашел позапрошлой весной сапог.

В плане Суетина, на стрелке, показывающей направление, куда бежал хромой, появился

еще один крестик: «Сапог убитого».

Но время! Суетин проклинал его в душе. А Золотов, не замечая скрытой досады

следователя, рассказывал о находке спокойно и уверенно, как будто все произошло на днях.

Вернувшись в поселок и побеседовав с родителями школьников, видевших драку, Суетин

решил обойти домохозяек Соколовки, надеясь в неказенной обстановке получше расспросить их

о машинах, приезжавших с зерном. Зная по опыту, как трудно восстанавливать в памяти

давнишние события, он не сетовал на свидетелей, тем более — случайных. В свое время каждый

из них не придал особого значения ни ссоре торговцев зерном, ни драке, ни крови на

железнодорожном полотне. И только встреча в клубе обострила их внимание к прошлому,