Сергей Бетев - Без права на поражение [сборник]

Все кольца, браслеты и часы, кроме выброшенных в машине, оказались целыми.

Старика Петунина отвезли домой на милицейской машине.

…Утром, зайдя до работы к дежурному, начальник горотдела спросил:

— Как там у Чернова дела?

— Отлично! — отрапортовал дежурный. — Кража галантерейного магазина раскрыта. Преступник задержан. Похищенные вещи изъяты!..

— Ой молодцы!.. — облегченно и довольно протянул начальник. — Чернов-то где?

— Только что к себе пошел, минуты три назад.

Начальник горотдела без предупреждения открыл дверь в черновский кабинет.

Старщий оперуполномоченный уголовного розыска спал, уронив голову на стол…

Миновав Первоуральск, наша машина вырвалась на асфальт и, облегченно вздохнув, заторопилась к Свердловску. Олег Владимирович отвечает на мои последние вопросы:

— Как всегда выясняется после раскрытия, кражу Угораев совершил просто: бригада грузчиков, как вам известно, работала в разных цехах. Угораев, предусмотрительно справившись со своей работой пораньше, через дырявый забор шихтового склада завода вышел на огород, примыкавший к складу магазина, разулся, надел ботинки на босую ногу, а носки-поверх ботинок, и след стертый получается, и собаке труднее взять, так как носки не дали остаться стойкому запаху подошв замасленных ботинок… Обратно вернулся тем же путем. После окончания смены вышел с завода вместе с бригадой. Полное алиби! — Помолчал и добавил: — И еще: обратите внимание, что в Нижних Сергах Угораев прожил более полугода, зарекомендовав себя человеком положительным во всех отношениях. Потом сознался, что специально «нырнул в дыру для дела», потому что свердловские оперуполномоченные уже знали его «почерк».

В Зайковском райотделе милиции не помнили такой тревоги.

Попытка вооруженного грабежа в поселке Красногвардейске!..

Ошеломляющая новость в минуту собрала у дежурного всех, кто находился в эту раннюю пору на работе. Там вместе с участковым уполномоченным младшим лейтенантом Ефимом Афанасьевым сидел испуганный и бледный от бессонницы житель красногвардейской окраины

— Прокопий Александрович Червяков, послушно отвечающий всем, кто его спрашивал,

— В какое время?

— Возле полуночи. Жена уже спать ложилась, а я хотел сенки закрыть.

— Ну?

— Слышу, в другой комнате окно стукнуло. Подошел к двери, а она в аккурат напротив приходится, и вижу: окошко настежь, а в нем парень незнакомый. Как меня увидел, пистолет направил, да осечка получилась. Я, конечно, обратно. Схватился за охотничье ружье, а в это время ба-бах!.. Слышу, соскочил с завалины… Окошко, в которое лезли, выходит на огород, жердями он у меня огорожен. За ним проулок на дорогу, что к станции ведет. Только и видел, как двое туда выскочили и побежали…

— В лицо не приметил? Одежду?

— Какое там! Темнота ведь у нас, правда, у дороги фонарь на столбе. Не он бы, так и вообще ничего не увидел… Забегаю домой, а в комнате баба голосит. Сидит на половике в луже крови. Кинулся к ней, оглядел — нога прострелена… Сам я фронтовик, конечно. Изорвал простыню, ногу перетянул повыше раны, как мог перевязал и — в больницу за докторами.

Ночью-то везти не на чем. А потом их разыскал, — взглянул он на Афанасьева, — да вместе сюда…

— Не потом, а сразу полагается, — недовольно за «метил дежурный.

— Я то же говорил, — вставил Афанасьев.

— Теперь вот восьмой час, — взыскивал дежурный. — Знаешь, за это время куда можно убежать не только что на поезде, а вовсе пешком? А то бы собаку вовремя пустили, и все такое прочее…

— Так ведь баба, она ревет. До больницы-то не отпускала. Испугалась до смерти, — попробовал защититься Червяков, но виновато умолк.

Суровый дежурный, не слушая его, поднимал по телефону начальство и рассылал людей за оперативными работниками. Скоро два милицейских мотоцикла с колясками запылили в сторону Красногвардейска.

Дом Червякова был добротен и вместителен. Из холодных сенок одна дверь вела в чулан, или, как назвал хозяин, в светелку, а другая — в две смежные просторные комнаты. В первой — направо разместилась большая русская печь. Напротив входа, у окна, стоял обеденный стол. Но грабители лезли в другое окно, то, что находилось сбоку от шестка. Оно-то и противостояло двери во вторую комнату — горницу. От этого окна, которое хозяин так и не успел закрыть после нападения, просматривался длинный половик, протянувшийся от двери до кровати, с бросающимся в глаза бурым кровяным пятном.

Наскоро осмотрев дом, опергруппа на виду у собравшихся зевак занялась исследованием огорода. Оперуполномоченный и участковый деловито изучали каждый квадратный метр земли, время от времени покрикивая на осмелевших любопытных не из-за того, что те путались под ногами, а скорее от собственной досады: на истоптанном и перекопанном после недавней уборки огороде всюду валялась ботва, мешали ходить комья земли.

Надежда обнаружить среди этого беспорядка какие-то следы угасла с самого начала.

Уже закурил начальник, строго посматривавший на своих подчиненных, заговорил с кем-то из знакомых участковый, и в это время упорство оперуполномоченного Никишина было вознаграждено:

— Патрон с осечкой!

Он нашел его метрах в четырех от окна. Протертый платком патрон матово желтел на ладони удачливого оперуполномоченного.

— От пистолета «ТТ», — объявил он, передавая находку подошедшему начальнику.

Тот мельком взглянул на патрон и позвал:

— А ну-ка, граждане, чем зря топтаться, поищите-ка тут вот такую гильзу. — И, показав подскочившим мальчишкам патрон, приказал своим: — Прошу всех ко мне. Червяков!.. Ты дождался в больнице, пока осмотрели твою жену?

— Дождался, — поспешно ответил тот,

— Пуля у нее в ноге застряла или нет?

— Нет. В мякоть угодила, сквозь прошла.

— Хорошо. — И распорядился: — Всем в дом! Нечего тут шарашиться, надо пулю искать.

— И напомнил Никишину: — А ты место приметь, где патрон нашел. Для схемы.

Прошло более часа. В комнате осмотрели каждый сантиметр противоположной окну стены, сдвинули с места всю мебель, проверили каждую щель в полу. Пуля — как испарилась.

— Где же она, Червяков? — опять позвал хозяина начальник,

— А леший ее знает, товарищ начальник, — искренне признался тот. — Не видел ее, конечно, куда она улетела…

— Улетела вот…

И опять выручил дотошный Никишин. Подвигая на место кровать, он обратил внимание на подушку. Оглядев ее, обнаружил дырку, из которой торчало перо. Оказалось, пробита не только наволочка, но, и пуховик. Подушку вытащили во двор, распотрошили и пулю извлекли из комка спекшегося пуха.