Эд Макбейн - Убийство в запертой комнате

Она встала, крепко сжимая в руке револьвер, и сказала:

— Я ухожу отсюда,и не вздумайте меня останавливать.

Вирджиния Додж тоже поднялась с пола. Она повернулась к Анжелике и сказала с улыбкой:

— Умница! Давай сюда револьвер.

Сначала Анжелика просто не поняла, что от нее требуют. Потом удивленно посмотрела на Вирджинию и спросила:

— Ты что, рехнулась? Я ухожу. Сейчас же.

— И уходи на здоровье. Только сначала отдай мне револьвер. Я прикрою тебя, чтобы ты могла спокойно уйти.

— Зачем я буду отдавать тебе револьвер? — удивилась Анжелика.

— Господи, неужели ты переметнулась на их сторону? Они же хотят упрятать тебя в тюрьму! Давай сюда револьвер.

— Еще чего! Я просила тебя по-хорошему: «Отпусти меня». Ты сказала: «Нет». А теперь ты просишь револьвер? Видать, совсем сошла с ума.

— Ладно, объясню тебе по порядку. Если ты заберешь револьвер с собой, они схватят меня, как только ты выйдешь из комнаты. А это значит, что они сразу же поставят на ноги всех полицейских в округе и тебя опять сцапают. А если ты оставишь мне револьвер, я тебя прикрою. Они у меня будут сидеть тихо, как мышки. Никуда не позвонят, ничего не передадут по рации, и ты будешь на свободе.

Анжелика задумалась.

— Давай револьвер, не бойся, — сказала Вирджиния и сделала шаг в сторону пуэрториканки. Та стояла, изогнувшись, словно тигрица, готовая к прыжку. Ноги широко расставлены, в дрожащей руке револьвер. Вирджиния сделала еще шаг.

— Давай его сюда, — повторила она.

— Ты прикроешь меня, да? — спросила Анжелика. — Ты их задержишь?

— Да.

— Подойди. Ближе.

Вирджиния протянула руку, и Анжелика вложила в нее револьвер.

— Я пошла, — сказала она. — Не выпускай их. Я ухожу. На свободу. На свободу…

Она повернулась и сделала шаг к коридору. Но едва пуэрториканка оказалась спиной к Вирджинии, та занесла руку и с размаха, жестоко ударила Анжелику по голове рукояткой револьвера. Девушка без сознания рухнула на пол, а Вирджиния, переступив через нее, быстрым шагом вернулась к своему столу.

— Кто еще думает, что я пришла сюда шутки шутить? — тихо спросила она.

Роджер, слуга в доме Джефферсона Скотта — а он занимал это место третий десяток лет, — подметал в коридоре, когда на втором этаже снова появился Карелла. Наклонившись и выставив вперед лысую макушку, окаймленную редкими седыми волосами, Роджер собирал в совок деревянные обломки и прочий сор, оставшийся после штурма двери. Щетка, зажатая в тонких пальцах, работала аккуратно и методично.

— Наводим порядок? — дружелюбно осведомился Карелла.

— Да, сэр, — сказал Роджер. — Мистер Скотт всегда любил чистоту.

— Вы хорошо знали старика? — спросил Карелла.

— Я проработал у него много лет, сэр. Очень много лет.

— Он вам нравился?

— Прекрасный был человек. Да, он мне нравился.

— У него были нелады с сыновьями?

— Нелады?

— Ну да. Может быть, они спорили или ссорились. Или кто-то из сыновей ему угрожал.

— Время от времени они действительно спорили. Но до ссор дело не доходило. И угроз тоже вроде бы не слышал.

— А что вы можете сказать про невестку? Как отнесся старик к ее появлению в доме?

— Очень хорошо. Она ему очень нравилась. Он часто повторял, что было бы неплохо, если бы и другие сыновья женились так же удачно.

— Понятно, — сказал Карелла и после паузы добавил: — Большое спасибо. Возможно, мне понадобится еще разок взглянуть на комнату. Вдруг что-то еще обнаружится.

— Да, сэр.

Роджер не спешил уйти. Он стоял с совком в одной руке и со щеткой в другой. Он явно чего-то ждал.

— Я вас слушаю, — сказал Карелла.

— Сэр, обычно мы обедаем в семь часов. Сейчас уже половина седьмого. Я просто подумал… Вы предполагаете обедать с нами?

Карелла взглянул на часы. 6.37.

— Нет, — сказал он. — Собственно, в семь я должен быть в участке. Там меня будет ждать жена. Нет, спасибо, я не останусь обедать. — Он помолчал и ни с того ни с сего добавил: — У нас будет ребенок. У жены, если говорить точнее.

— Понятно, сэр, — ответил Роджер с улыбкой.

— Вот такие дела, — сказал Карелла и тоже улыбнулся.

В полутемном коридоре двое мужчин с улыбкой смотрели друг на друга.

— Ну что ж, — сказал Карелла. — За работу?

— Да, сэр.

Карелла вошел в комнату. Он слышал, как по коридору зашаркали башмаки Роджера.

Итак, господа, мы снова тут. К вам обращается Стив Карелла, уединившись в берлоге, где пляшут веселые призраки под музыку трио Скоттов. Что там они играют? Ах да, знаменитый венский «Вальс палача».

Стоп, Стив, сказал он себе. Ты начинаешь сходить с ума. Давай-ка еще раз осмотрим комнату, зададим пару вопросов и потом уже будем считать, что дело закончено.

Так.

Значит, комната.

Окон нет. Уж это по крайней мере несомненно.

Потайных дверей тоже нет.

Джефферсона Скотта обнаружили здесь повешенным, метрах в трех от двери. У ног валялся перевернутый стул.

Веревка переброшена через потолочную балку и привязана к ручке двери.

Дверь открывается наружу, в коридор.

Одной тяжести тела Скотта недостаточно, чтобы дверь нельзя было открыть снаружи.

Стало быть, дверь была заперта. Иначе трое здоровых мужчин без труда проникли бы в комнату.

Дверь была заперта изнутри, вдобавок требовалось с силой прижать ее к косяку, чтобы закрыть на засов. А если так, то, значит, не проходят фокусы с веревкой, продетой снаружи и накинутой на засов, которые так любят описывать в детективных романах.

Выходит, что сыновья Скотта сбили засов ломиком и только тогда смогли проникнуть в комнату и вынуть отца из петли.

Таковы факты, мэм!

Если бы здесь был Шерлок Холмс…

Но его здесь нет. Есть лишь Стив Карелла. И он в совершенной растерянности.

Давай еще раз прикинем.

Карелла снова подошел к двери и осмотрел скобу, висевшую на одном шурупе. Косяк весь в отметинах. Ломиком поработали не за страх, а за совесть. Старый Роджер вымел столько щепок, что фабрике зубочисток их хватило бы на год. Карелла затворил дверь. Ну да, дверь обита железом, и с ней пришлось порядком повозиться, чтобы отодвинуть засов. Карелла распахнул дверь, вышел в коридор и затворил ее за собой. Присел на корточки.

Между дверью и полом была щель чуть больше сантиметра. Карелла просунул в нее палец. Нащупал край металлической окантовки. Опять открыл дверь. В порожке был желобок, в который входила металлическая окантовка, когда дверь закрывалась. Карелла снова затворил дверь. И снова просунул под нее палец. В одном месте окантовка была погнута — во всяком случае, ему так показалось. Нет, под пальцами действительно была вмятина. Он еще раз провел пальцем по металлу: гладко, гладко — и вдруг вмятина. Интересно!

— Что-нибудь потеряли? — услышал он голос у себя за спиной.