Джозефина Белл - Всевидящее око

— Лучше не возвращаться!

— Но я должна! Я должна ему помочь. Пустите меня!

Она вырвалась из их окружения и исчезла в доме. Один из двоих устремился за ней, а второй пожал плечами и отвернулся. На лестнице клубы дыма сгустились, а треск горящего дерева стал просто оглушительным.

— Том! — закричала Паулина, охваченная ужасом. Когда до нее донесся ответный крик, ее колени подкосились и она, рыдая, прислонилась к перилам.

— Возвращайся на улицу, — крикнул ей сверху мужчина. — Не путайся под ногами! Иди вниз!

Он уже добрался до верхней лестничной площадки, и тут путь ему преградили сваленные в кучу холсты, палитры и другие незнакомые предметы. Сильно кашляя, в горящей одежде в дверном проеме появился Том. Он стал сбивать пламя руками, а потом упал на перила. Мужчина сорвал с себя куртку и, стараясь погасить тлевшую на нем одежду, плотно укутал юношу, подталкивая его к лестнице.

— Вниз! — тяжело пыхтел он. — Пошли вниз!

Том вывернулся и схватился за вещи.

— Берем только картины, — прохрипел он. — Остальное не важно.

Они стащили их вниз по лестнице и выскочили на улицу как раз в тот момент, когда под звон колокола из-за угла показалась пожарная машина.

Через полчаса пожар был потушен. Пожарные не дали ему распространиться за пределы студии, и затем Том забрал остальные вещи с лестничной площадки. Они немного обгорели и намокли, но не были безнадежно испорчены. Драммонд и его добровольный помощник вынесли из дома пять его картин и незаконченный портрет Симингтона-Коула. Сидя на краю тротуара, Том достал из карманов своей безнадежно испорченной куртки тюбики с краской, карандаши, рисовальный уголь и два блокнота для зарисовок.

Склонившаяся над ним Паулина стала их собирать.

— Смешно было спасать такое добро, — ворчала Паулина сквозь слезы. — Вот краски. Могли бы и сгореть, ничего страшного. Ты не должен был ходить туда.

— Мне нужно было забрать вот это, — сказал он, протягивая ей блокноты. — Возьми и глаз с них не спускай.

Она тут же запихнула их в висевшую у нее на плече сумку.

— Мне казалось, я свободно могу выйти в любую минуту, — объяснил юноша. — Но после того как лопнули стекла, от свежего воздуха пламя разом охватило комнату.

— Ах, Том, не надо было этого делать! Ведь ты мог погибнуть!

— А сама ты что сделала? Я слышал, как тот парень кричал тебе, чтобы ты уходила.

— Я должна была, ведь там оставался ты.

Он взял ее за руку, и она заметила, как его лицо исказила гримаса боли.

— Ты ранен!

— Ничего особенного. На мне загорелась одежда, и я начал сбивать пламя. Тот парень спас мне жизнь, — с этими словами Том кивнул в сторону мужчины, который разговаривал с одним из пожарных. Он был растрепан, мрачен и стоял в одной рубашке.

— Верни ему куртку, — сказал Том. Боль в руке усилилась, и он стал бояться, что потеряет сознание. Паулина заметалась, но мужчина обернулся и, увидев, как юноша старается освободиться от его куртки, подошел к нему.

— Нет, сынок. Подожди, пока приедет «скорая». Она появится с минуту на минуту.

— Сколько шума, — пробормотал Драммонд, но никто не обратил на это внимания.

Раньше чем его увезла санитарная машина, Паулина изложила ему свой план действий, и Том одобрил его. Она собиралась позвонить Уинтринхэмам, объяснить ситуацию и отдать блокноты на попечение Дэвида. Остальные вещи она заберет себе.

В конце концов выполнение второй части этого плана оказалось излишним. Огонь опустошил студию, но оставил нетронутыми две небольшие спальни. И они вполне могли быть использованы как хранилище для спасенных картин.

Паулина с удовольствием узнала, что Том сохранил большую часть своего гардероба, равно как и Крис Фелтон. Ей не позволили вернуться в дом, но полицейский взял у нее ключ от спальни Тома, который тот ей отдал, и обещал позаботиться о странной коллекции вещей, сложенных на обочине.

Она не стала им рассказывать о блокнотах. После скудного рассказа о том, как они застали пожар в студии и о своей роли в этих событиях, ей позволили уйти. На главной улице ей попалось такси, она остановила его и всю дорогу до Хэмстеда удивлялась собственной экстравагантности.

Два дня, проведенные Драммондом в госпитале, позволили ему полностью оправиться от шока. К тому же ему подлечили легкие ожоги обеих рук. Все говорили, что ему очень повезло, некоторые утверждали, что он совершил страшную глупость. Юноша не был с этим согласен, но и спорить ни с кем не собирался. Его гораздо больше занимал вопрос, как и почему начался пожар.

Крис считал, что все дело в печке. Он сделал все, как его просил Том, но, возможно, перестарался. Потом ему показалось, что к ней прислонили несколько картин. От сильного жара на них могла загореться краска.

Объяснения Фелтона были довольно бойкими, но Том подумал, что уж слишком все просто и неубедительно. Но похоже, что все удовлетворились именно этим объяснением, хотя и не стали обвинять Криса в преступной беспечности или оставлении вблизи огня горючих материалов. Власти посчитали, что виной всему трагическая случайность: дуновение ветра или вибрация от проезжавшего мимо грузовика. Любая из этих причин могла способствовать тому, что картины опрокинулись и оказались в огне.

Но хозяйка дома во всем винила Криса Фелтона. После киносеанса она с мужем вернулась домой и обнаружила перед ним скопление народа. Сам дом был залит водой и полон пожарных в больших асбестовых рукавицах с маленькими топориками в руках. После первого шока эта пара сразу же выяснила, кто виноват во всей этой кутерьме. В результате они потребовали возместить ущерб и съехать с квартиры.

Том даже не сожалел о случившемся. Это было только вопросом времени. Крис Фелтон стал невыносимым. Хотя Том и понимал, что какая-то часть вины лежит и на нем, основная причина подобного поведения его товарища не имела к нему никакого отношения. Фелтон навестил Драммонда в больнице на следующий день после пожара, рассказал про ультиматум домохозяйки и поставил в известность, что сам перебирается к Хью Лэмптону, который согласился приютить его, пока он будет подыскивать новую студию. Крис не собирался переезжать к матери, таким способом ему представилась уникальная возможность доказать матери свою независимость.

— Все идет к лучшему, — сказала Паулина, услышав об этом от Тома на следующий день после возвращения из больницы. — Но он все же получает от нее каждый свой пенни, разве не так?

— Еще бы. — Они сидели на краю кровати в комнате на Морнингтон Крессент. В комнате до сих пор чувствовался запах гари, дверь студии была заколочена. Все, что уцелело от огня, было свалено у стены этой крошечной спальни.

— Ну, ладно, — сказал Том. — Пусть все идет своим путем. Крис свой уже выбрал.