Александр Горский - Дело молодых

Телефоны, ноутбуки и прочие возможные носители электронной информации были изъяты из квартир потерпевших еще в первый день расследования. Так что надеяться, что удастся найти видеозапись, просто включив одно из электронных устройств, не приходилось, включать было нечего. Обычно шумный, любящий комментировать свои и чужие действия Мясоедов, угрюмо нахмурившись, тщательно осматривал гостиную двухкомнатной квартиры, в которой жил Мирзоев. Михеев работал в спальне, еще двое оперативников перетряхивали кухню. Два часа спустя, ничего не обнаружив, четверо мужчин собрались на кухне. Жора поставил кипятиться чайник и отругал оперов, высыпавших кофе из банки на стол.

– Хорошо хоть, вы его с солью не перемешали, – бурчал Жора, ладонью одной руки сгребая кофе к краю столешницы, а другой прижимая к этому краю пустую банку, – пришлось бы вам тогда в магазин идти.

– Мы сейчас как, – один из оперов приоткрыл окно и закурил, – кофейку накатим и свободны?

– Размечтался, – Мясоедов ловко вернул кофе обратно в банку, – передохнем малость и меняемся. Я буду на кухне, вы двое спальню осматриваете, Михеев – гостиную. И не надо на лице тоску наводить. Будем искать, пока не найдем.

– Так, а если здесь нет ничего? – возмутился оперативник.

– Вот когда я поверю, что здесь нет ничего, – Жора насыпал себе в кружку кофе и залил кипятком, – тогда мы здесь закончим. Здесь закончим, а на квартире Корниловой начнем, – ехидно усмехнулся он и сделал глоток. – А где сахар? – спохватился Мясоедов. – Его вы куда высыпали, обормоты?

Еще час спустя Жора обессиленно рухнул на диван и набрал номер Крыловой.

– Как я понимаю, раз ты не звонишь, то похвастать вам нечем.

– Пока пусто. А что, вы что-то нашли?

– Кофе мы нашли, – буркнул Жора, – и сахар. Но сахар эти идиоты высыпали в раковину, так что кофе пришлось пить несладкий.

– Жора, ты знаешь, как это называется? – возмутилась Вика.

– Как, язва желудка?

– Мелкое мародерство. Несолидно, скажу я тебе, выглядит. Если уж вы так там оголодали, то могли и до магазина пройтись.

– До магазина – это долго, – вяло парировал Мясоедов, – я же не виноват, что любимая женщина не собрала мне ни термосок, ни бутербродиков.

– Господи, Жора! Я теперь из-за тебя сама есть захотела.

– Ну так заканчивайте там и сходите перекусите где-нибудь. Мы тоже сейчас закругляться будем. Думаю, через час-полтора будем на квартире Корниловой.

– Да, наверное, так и сделаем, – грустно отозвалась Крылова, – будем надеяться, у нее что-то обнаружим. Вполне может быть, что Мирзоев спрятал у нее запись.

Продлившийся более трех часов обыск в квартире Маргариты Корниловой тоже не дал никаких результатов. Реваев отпустил усталых сотрудников по домам, а сам поехал в управление, на доклад Карнаухову.

– Мне кажется, Юрий Дмитриевич сильно расстроился. – Откинув голову на подголовник, Вика смотрела в окно на ползущие в соседнем ряду автомобили.

– Да уж, – согласился Жора, – похоже, он на сегодняшнее мероприятие большие надежды возлагал. Я сам, если честно, злой как собака, а устал так вообще, как непонятно кто. Весь день такой толпой промурыжились, а толку ноль.

– Давай сегодня ужин не будем готовить, – по Викиному лицу было видно, что она тоже очень устала, – в морозилке, по-моему, пельмени валялись.

– Пельмени – любимая еда студентов и оперативников, – усмехнулся Мясоедов и предложил Вике: – Мы еще час ползти будем, поспи лучше.

Крылова посильнее откинула спинку кресла и закрыла глаза. Жора еще раз взглянул на ее усталое лицо и сделал радио тише. Заходящее солнце повисло над забитым автомобилями проспектом и безжалостно ослепляло едущих навстречу ему водителей. Мясоедов опустил сначала свой козырек, а затем и перед пассажирским креслом, но огненный диск был уже слишком низко и по-прежнему бил прямо в лицо Крыловой.

– Я вот думаю, а что мы будем делать завтра?

Жора повернул голову и увидел, что Вика вновь открыла глаза и смотрит на него.

– На ужин? – попытался пошутить Мясоедов.

– После завтрака, – в тон ему отозвалась Крылова, – может быть, Юрий Дмитриевич что-то за ночь и придумает, но пока похоже на то, что вариантов активных действий у нас не осталось.

– Не скажи, – возразил Жора, – версия с регистратором, конечно, неплохая, но я вовсе не уверен, что мы должны отбросить все, что было до этого.

– Ты сейчас о чем?

– Я сейчас о ком! Во-первых, у нас где-то шляется охотник на кабана, которого, на мой взгляд, надо было сразу объявлять в розыск, а во-вторых, у нас, точнее даже у меня, есть один хитромудрый лейтенант, который думает, что может мне нагло врать. Так что, чем я завтра с утра займусь, я знаю. Я тряхну как следует этого Валеева, а там посмотрим, что он скажет.

– И как ты его трясти собрался? Ты думаешь, Реваев даст тебе санкцию только на основании того, что у парня решетка на окне распашная? Очень сильно в этом сомневаюсь.

– Посмотрим. – Жора упрямо выставил вперед подбородок и нахмурился. – У меня хотя бы какие-то идеи есть, в отличие от остальных, сидящих в этой машине.

– Я так понимаю, речь идет обо мне? – Крылова погладила Жору по плечу. – На самом деле у меня есть одна идея.

– Это какая же? Вроде у тебя только что не было вариантов.

– Я хочу попробовать найти ту девушку, однокурсницу Корниловой, которая мне звонила. У меня почему-то ощущение, что она не все мне рассказала.

– Да? – хмыкнул Жора. – Ты надеешься, что она выложит тебе имя убийцы? И потом, как ты собираешься ее искать? Она же потому и звонила с левой симки, что не горит желанием встречаться с тобой лично. Что, выйдешь на кафедру и скажешь, отзовись, золотце, а не то прокляну?

– Не знаю, – Вика пожала плечами, – пока не знаю. Может быть, завтра что-нибудь придумаю.

Утром, пока Жора неторопливо потягивал кофе, уставившись в экран небольшого, висевшего над холодильником телевизора, Крылова успела сделать телефонный звонок. Вернувшись на кухню, она огорошила Мясоедова:

– Жора, ты ведь не сильно расстроишься, если расправишься со своим лейтенантом чуть позже.

– А с чего вдруг? – насторожился майор.

– Я позвонила Реваеву, и он разрешил, чтобы ты поехал со мной.

– С тобой? – удивленно прогудел Жора, отставляя пустую чашку на стол. – С тобой я хоть куда. Кстати, куда?

– В МГИМО, – улыбнулась ему Крылова, – только ты меня пока ни о чем не расспрашивай. Я еще сама не очень знаю, что мы там делать будем.

– Ну, это нормально, – Жора встал из-за стола и потянулся, чуть не задев люстру, – у нас так везде принято: чего-то делаем, а чего, не знаем, зачем – тем более.

Всю дорогу до института они ехали молча. Вика притворялась, что дремлет, а Жора – что ему нравится звучащая по радио музыка. Оставив машину на гостевой парковке, они прошли через центральный вход и, предъявив охраннику свои удостоверения, направились в деканат факультета делового администрирования, на котором учились обе погибшие девушки.