Владимир Большаков - Призраки русского замка [litres]

– И вы, зная об этом, ничего не предпринимали?

– В наши дни, дорогой Джонсон, – парировал Бартлет, – оперативное пространство, в котором действуют секретные службы, куда сложнее, чем тридцать-сорок лет назад. Здесь нередко приходится использовать совет, который нам оставили друиды, великие маги и знатоки рун. Так вот, одно из их наставлений звучит так: «Делай, ничего не делая, и все будет сделано». Это только кажется, что мы ничего не делаем. В реальной ситуации мы используем даже наших противников в своих целях, и они не догадываются, что исполняют роль наших оперативных структур. В Югославии, например, нам не пришлось искать или создавать повод для вторжения – его дали нам те же люди Мохового, когда стали поставлять оружие Караджичу и сербам в Косово. А мы как бы в противовес им помогли исламистам поставить оружие косовским албанцам. Мы не взяли их в союзники, мы просто не стали их останавливать. И ситуация выровнялась как бы сама собой, но весь этот процесс мы контролировали от начала до конца. Тем более что исламистам оружие тоже поступало через Мохового. Иногда для управления миром требуется отсутствие управления, а в других ситуациях для этого нужна шоковая терапия. «Всему свое время», как учил нас Экклезиаст.

– Не давите меня интеллектом, Бартлет. Я практик разведки. И когда я работаю в поле, мне не до Библии, – ответил Джонсон. – Я не верю, что Моховой независимый коммерсант. И если его и не приняли обратно в ГРУ, то без Министерства обороны в таком деле он все равно не обойдется.

– Отчасти вы правы, – согласился Бартлет. – Еще когда русские выводили свои войска из «Зоны» в Германии, Янычару удалось купить несколько генералов из службы тыла. По сей день его люди получают свой товар непосредственно в частях, прямо со складов Министерства обороны и, что еще опаснее, непосредственно с военных заводов, откуда они берут оружие еще до того, как его официально зарегистрируют. Их услугами пользуются и крупные военные фирмы, которые производят боевые самолеты, вертолеты, «Град» и «Иглу». Но не военные используют Янычара и таких его поставщиков, как Моховой, а они – русских военных. И не только их…

– И все это идет через Францию?

– Моховой с крупными изделиями пока напрямую не работает. Авиатехнику, танки, БТР и ракетные установки они доставляют морем по прямым адресам. А во Франции у них, как сообщает Блэкберд, скопились большие запасы стрелкового оружия, мин и легких ракет. Как они это туда перебрасывают, Блэкберд не знает. Поэтому мы с вами должны выяснить в первую очередь, как их товар попадает во Францию, сколько его там и где он хранится? Второе – серьезнее. Блэкберд сообщает, что в первых числах марта Моховому доставят в Манг небольшую партию ракет «Игла» – 50 штук для начала. «Иглу» только что перехватили в Америке в Ньюарке, штат Нью-Джерси. Там агент ФБР выступил в роли исламиста, и на него, кстати, по наводке русских, клюнули торговцы оружием. Одним из тех, кто продавал «Иглу», был британский подданный Хемант Лахани. Лахани арестовали в тот момент, когда он пытался забрать из багажа ящик с ракетой внутри. На ящике стояла маркировка «медикаменты». Его и еще двоих его подручных будут на днях судить. Янки установили, что Лахани работает с Бен Ладеном. У нас есть серьезные опасения, что ракеты Моховому заказали люди из «Аль-Каиды», которые готовят удар по Англии. «Иглу» могут использовать для стрельбы по взлетающим самолетам в Хитроу. Примерно так же, как это делают чеченцы у себя на Кавказе с русскими самолетами.

– Итак, дело дошло до Англии. Бремя белого человека в наше время выглядит несколько иначе, чем во времена Киплинга… – сказал Джонсон.

– Пусть вам это не покажется чудовищным, – ответил Бартлет, – но я, будь моя воля, дал бы этим арабам сбить один, максимум два самолета. Тогда общественное мнение повернулось бы против исламистов, и их было бы легче разгромить в Англии, не особо оглядываясь на защитников прав человека. Но наш директор не хочет так рисковать – боится сломать себе шею. Перед нами поставлена задача сорвать эти поставки во что бы то ни стало. Французы не хотят пока ссориться с русскими, но и у них деятельность господина Мохового восторга не вызовет, если они узнают, каким углем он занимается. Сами русские наконец поняли, насколько опасны такие люди, как ваш Угольщик. Прежде всего потому, что они дискредитируют государственный оружейный бизнес.

– Это ваши догадки, или вы знаете точно, что русские это поняли? – спросил Джонсон. – Ведь раз поняли, то будут действовать.

– Догадки, друг мой. Исключительно догадки. Но не беспочвенные.

– А что французы? Не может быть, чтобы они не пасли Мохового?

– От них мы сигналов пока что не получали, – ответил Бартлет. – А сами французов во все это до поры не посвящали, так как мы объективно использовали фирму Мохового в своих целях в Боснии, в Сербии и в Африке. Но теперь с ним пора кончать, и прежде, чем это сделают русские или французы. Я понимаю, что перспектива возвращения во Францию у вас большого восторга не вызывает. Но у нас нет выбора. Вся надежда на вас, Джонсон.

– Я попробую, но мне потребуется контакт с Блэкберд и толковый помощник.

– Очень толкового не обещаю, – сказал Бартлет. – Контакт с Блэкберд я вам обеспечу, и техническую поддержку тоже. Но вот насчет помощника… У нас, как и везде, кадровый голод. И все же один парень у меня для вас есть, вы его знаете.

– Кто это?

– Джон Беркхем.

– Вот как. Это говорит о том, что операция обещает быть серьезной.

– И весьма нелегкой, – уточнил Бартлет. – Беркхем будет вам вдвойне полезен, так как лучше него никто не поддержит вашу легенду. Он будет работать там под фамилией Робинс. Надеюсь, двух дней на сборы вам хватит?

Джонсон кивнул в знак согласия как раз в тот момент, когда они подошли к своему «Вавилону».

Зябликов отличался завидным упорством еще в советские времена. Во времена перемен это ему только мешало. После беседы с Краминовым сослуживцы напомнили ему армейскую мудрость: «Не спеши выполнять поручения начальства. Оно передумает». Никто не хотел впрягаться в очередную «безнадегу» и глотать пыль в архивах, но Зябликов сам оттуда не вылезал и заставил всех своих сотрудников заниматься судьбами российской монархии.

Краминов, однако, не передумал, и те, кто ему поручил «царское дело», тоже. Через пару дней он вызвал Зябликова и сообщил ему, что в Москву на открытие выставки «Семья Романовых в фотографиях» приезжает принц Майкл Кентский. Он попросил его присмотреться к тому, как себя ведет принц, а заодно тщательнее разобраться с «английским следом» царской семьи. Генерал передал ему шифротелеграмму, полученную перед визитом Кентского в Россию от лондонского резидента СВР Таничева.