Владимир Ломейко - Рыцари свастики

Но это не главное. Как только я взглянул на бутылку, мне бросилась в глаза марка вина «Шато ля тур дю коз». Это было бургундское вино 1959 года урожая из Св. Эмилиона. Это одно из приятных вин, но довольно дорогое: стоит восемь марок. И его можно получить только в хорошем ресторане или специализированном винном погребе, но не в кафе «Белая роза». Однако всю эту последовательность в рассуждениях я установил уже потом. Тогда же, как только я увидел марку вина, меня словно иглой пронзило. Я что-то крикнул и толкнул Хорста. Мы вместе с ним полетели под стол. Еще секунда — и нас изрешетило бы бутылочными осколками: в бутылке был довольно сильный заряд.

— Как ты думаешь, Вальтер, кто мог на это пойти?

— Я почти не сомневаюсь, что это дело рук тех людей, кому не понравилась моя последняя статья «Призраки возвращаются!». Об этом косвенно свидетельствует записка: «Горячий привет от ваших читателей». Между прочим, привет мог быть действительно горячим. Что же касается читателей, то ни одна из моих прежних статей не вызывала таких откликов, как последняя. За несколько дней я получил несколько анонимных писем с угрозами. Начали появляться резкие возражения в печати. Я хотел бы особо обратить внимание на статью господина Реннтира в журнале «Национ Ойропа», где мне присваиваются все позорные качества, какие только можно найти у человека. Нередко раздаются анонимные телефонные звонки, и чьи-то голоса грозят мне расправой за предательство национальных интересов. Не удовлетворившись этим, они, видимо, решили прибегнуть к прямому насилию.

Все это лишь подчеркивает, что своей статьей я попал в цель.

Если так пойдет и дальше, возможно, у меня останется единственный выход: изменить фамилию, сделать себе пластическую операцию лица и скрыться. Точно так же, как когда-то сделали Мартин Борман и многие его единомышленники…

— Ну это ты преувеличиваешь, будучи под впечатлением недавнего взрыва.

— Может быть, ты и прав. Вполне возможно, что я вообще склонен к преувеличению опасности. Но в таком случае я могу тебя заверить вполне искренне, что лучше преувеличить опасность, чем преуменьшить. Если бы не эта моя чисто личная особенность, то после вышеупомянутого события в кафе «Белая роза» в нашей газете не было бы этого интервью.

Этой несколько мрачноватой шуткой Вальтер Биркнер закончил свой рассказ. Наша газета всегда ценила и ценит юмор, как одно из важнейших достоинств своих сотрудников. Юмор даже с ноткой пессимизма лучше, чем излишний оптимизм без чувства юмора. Мы заканчиваем наше сообщение о покушении на нашего сотрудника Вальтера Биркнера пожеланиями скорейшего и полного выздоровления от имени всего коллектива редакции и наших многочисленных читателей».

— Нет, это просто неслыханно, Эрика. — Дитер заерзал от возбуждения.

— Послушай, давай его пригласим в наш клуб!

Остановившись в гостинице «Золотой принц», расположенной в западной части Гамбурга, на тихой улице Брунненштрассе, Реннтир быстро закончил свой утренний туалет. На все ушло, как всегда, восемь минут. И хотя было еще довольно рано, 7 часов 20 минут, и ему некуда было торопиться, эта привычка, сохранившаяся с военных лет, настолько глубоко въелась в него, что уже давно стала неотъемлемой чертой его натуры. Если он не был в пути, он завтракал в 7 часов 30 минут.

Десять минут безделья были для него наказанием. Он прошелся по комнате и осмотрелся. Отель был старый и, как он успел заметить, неказистый снаружи. Но Реннтир получил рекомендацию остановиться именно здесь. Хозяин отеля, отставной капитан, входил в круг друзей журнала «Национ Ойропа» и, в свою очередь, пользовался расположением и поддержкой членов круга.

Реннтир с одобрением заметил, что, несмотря на внешний непрезентабельный вид, внутри все было вполне прилично. Бесшумные лифты, молчаливая, исполнительная прислуга. Толстые стены здания изолировали внутренние помещения от уличного шума. В номере были туалет и душ. И все это, включая завтрак, за 17 марок. Сумма в данном случае не тревожила Реннтира, поскольку ему оплачивали эти расходы, учитывая официальный вызов в земельное министерство по делам культов.

«Коль скоро вызвали меня в Гамбург, нужно будет использовать такую возможность и поразвлечься, как в былые добрые времена», — подумал Реннтир и потянулся так, что хрустнули суставы в плечах.

Но вначале он должен посетить инспектора Грюне. Хотя нет, пожалуй, он сперва сходит к Прункману, если тот никуда не уехал, а уже потом к Грюне. А на вечер можно будет предусмотреть легкую программу. Реннтир поймал себя на том, что он насвистывал песенку «Я часто искал, но не мог найти женщину, которая бы меня понимала, как ты…». Усмехнувшись, он оборвал мелодию. «Довольно-таки странно, вызвали меня, как видно, для разгона, а я не чувствую никакого волнения». С этой мыслью он вышел из номера и спустился вниз по лестнице. Грузно ступая по ступенькам, он не без удовольствия отметил: «Не скрипят. Фактор тоже немаловажный».

За завтраком — чашка кофе и булочка с мармеладом — он просмотрел утренние газеты. Ничего сенсационного, если не считать небольшой заметки о контактах Гамбургского круга молодежи с Комитетом молодежных организаций Ленинграда. Это сообщение, составленное, как ему показалось, в излишне одобрительном тоне, несколько испортило его настроение: «До чего дожили! Разрешаем коммунистам разлагать наших парней, а потом удивляемся, откуда у нас столько любителей левой фразы».

Реннтир сделал последний глоток кофе. «Отлично приготовлено», — отметил он про себя еще одно достоинство отеля. Он с удовольствием затянулся «НВ» 9 9 «НВ» — марка западногерманских сигарет. и достал записную книжку. У него был домашний телефон Прункмана, который жил в Гамбурге и имел здесь фабрику по производству пудингов. Было без четверти восемь, и можно было рассчитывать застать его дома.

Реннтир оказался прав. Прункман только что позавтракал и собирался выезжать на фабрику. Реннтиру показалось, что он даже был обрадован его звонку и сразу же выразил готовность принять его у себя в рабочем кабинете.

Реннтир вызвал такси и уже через двадцать минут был у ворот фабрики. Его мало интересовал процесс производства пудинга. К тому же Реннтир вообще был равнодушен к сладкому, поэтому он вежливо поблагодарил Прункмана за приглашение осмотреть цехи и отказался, сославшись на предстоящую встречу с инспектором Грюне.

— Грюне? А чем вызвана эта встреча? — заинтересовался Прункман, когда они удобно расположились в небольших глубоких креслах за инкрустированным деревянным столиком.

— Трудно сказать. Мне не объяснили причину вызова, но полагаю, что это связано с моей последней статьей в журнале «Национ Ойропа». — Реннтир с удовольствием затянулся сигарой, которую предложил ему хозяин кабинета.