Олег Якубов - Волчья стая. Кровавый след террора

— Сразу же после взрывов была создана оперативно-следственная группа, в которую вошли представители всех трех силовых структур — СНБ, прокуратуры и МВД, — рассказывал начальник управления по расследованию преступлений Генеральной прокуратуры Узбекистана старший советник юстиции Сарвар Алиев. — Возглавил эту группу заместитель прокурора Рашитжон Хамидович Кадыров. — Из книг и фильмов теперь уже даже школьнику известно, что спецслужбы постоянно конкурируют друг с другом, вставляют палки в колеса, работая на опережение в достижении результата. Отчасти так и есть, хотя многое, конечно, журналистами и сценаристами, как всегда, преувеличено. Просто в каждом ведомстве свои методы работы, своя специфика, присущие только им оперативные и агентурные методы. Но расследуя дело о взрывах, мы работали в таком тесном контакте, что ни о каких межведомственных распрях и интересах даже речи быть не могло. Оперсостав СНБ и МВД получал свидетельские показания, собирал всевозможные данные, следствие тут же их закрепляло, созданная при нашей бригаде аналитическая группа обобщала материал.

Сарвар Усманович подвел меня к огромной схеме, висевшей на стене его кабинета. Здесь были наклеены фотографии мест взрывов, портреты подозреваемых.

— Вот эта самая схема в основном рабочем варианте была готова уже на следующий день после совершения теракта, — пояснил он. — Конечно, в ходе следствия она пополнялась, изменялась, но основной вариант, как я уже сказал, был готов на следующий день. Ни у нас в прокуратуре, ни в МВД и СНБ, насколько я знаю, не издавалось никаких специальных приказов о переходе на казарменное положение. Просто люди в этот день домой не ушли. И еще два месяца, пока велось следствие, никто домой не уходил. Ну разве что отлучался сменить одежду. На пару часов ложились вздремнуть прямо в кабинетах, но работа не останавливалась ни на минуту.

— Но для такой слаженной и четкой работы нужно было всем вместе двигаться в одном направлении, не распыляясь. У вас что же, была четкая версия, которую вы расследовали, или все же вам пришлось отрабатывать и какие-то побочные версии, которые потом отпали? — спросил я начальника следствия. — Насколько я знаю, одни только газеты пестрели таким количеством версий, что для их отработки понадобился бы год, не меньше. Говорили о причастности к взрывам некой внутренней оппозиции, упоминали имя одного из крупных ташкентских бизнесменов, даже предположили, что это инсценировка спецслужб.

Да, предположений и впрямь было множество. Мы понимали, что от оперативности наших действий во многом зависит успех, потому и работали практически без сна и отдыха. Что же касается версий, то нам, разумеется после тщательного анализа фактов, стало ясно, что здесь действовала мощная разветвленная организация, давно и тщательно планировавшая теракт. Об этом говорили в своих показаниях и находящиеся под следствием в СНБ некоторые участники разбойных нападений в Ферганской долине.

Из протокола допроса Алавиддина Балтаева: «31 января 1999 года я выехал в Алматы для того, чтобы доложить Казиму Закирову о проделанной работе по подготовке «джихада». Он мне поручил отправиться в Дубай к Тахиру Юлдашеву и сообщить ему, что в Узбекистане подготовлено 25 «цветов», то есть 25 зарядов взрывчатки… 15 февраля, когда я снова вернулся в Алматы, мне позвонил Мурадулло Казиев и сказал, чтобы я в течение двух дней сидел дома и никуда не выходил, он сказал, что потом я буду обрадован. Этот разговор я передал Казимбеку Закирову, и он мне сообщил, что 16 февраля Мурадулло Казиев должен осуществить террористический акт против президента Узбекистана, так как установлено, что в этот день будет проводиться совещание в Кабинете министров с участием президента. …Захват власти в республике должен был произойти путем осуществления в разных областях Узбекистана 25-ти взрывов и одновременного физического уничтожения президента и членов правительства. Воспользовавшись таким образом созданной паникой, в респу лику должны были войти с разных сторон боевики Джумы Намангани…»

Из протокола допроса Мухаммада Абдурахманова: «В декабре 1998 года в доме Сайдалиева под Ташкентом, где готовилась взрывчатка, собрались несколько человек из нашей организации. Среди них был и Мурадулло Казиев. Он предлагал захватить в заложники посла США и выдвинуть ультиматум президенту Каримову. Но с ним никто не согласился, так как мы решили, что посольство США хорошо охраняется и Каримов никогда не пойдет на уступки террористам, а наоборот, примет самые жестокие меры по нашему уничтожению. После этого также предлагались варианты покушения на президента путем тарана машиной его резиденции, либо здания Олий мажлиса во время сессии, но и эти планы не были приняты. Казиев также предлагал захватить в заложницы дочь президента и потребовать за нее один миллион долларов…»

Из протокола допроса Фахритдина Мадаминова: «В ноябре и декабре 1998 года я жил в доме Сайдалиева, где мы приготовили две тонны взрывчатки. Когда взрывчатка была готова, Мурадулло Казиев сказал, что теперь мы можем взорвать все, что хотим. Он предлагал похитить в заложники посла США, взорвать посольство Израиля, захватить в заложницы дочь президента и других членов семьи. Но эти предложения были отклонены, так как мы решили, что для этого у нас мало оружия. Потом решили, что взрывчатку надо установить у здания Олий мажлиса, где скоро будет сессия. Кроме этого решили, что надо будет загрузить взрывчаткой один КАМаз и Закир Хасанов взорвет эту взрывчатку возле здания Олий мажлиса и взорвется сам. КАМаз должны были захватить путем убийства водителя. Казиев послал двух человек разведать подъездные пути к зданию Олий мажлиса, и когда они вернулись, то сказали, что к зданию можно подъехать. Хасанов и Казиев договорились с каким-то водителем КАМаза, что в нужный день он подъедет к ним домой. Планировалось, что когда приедет, они его убьют, а в машину загрузят взрывчатку и взорвут ее возле Олий мажлиса. По какой-то причине водитель не приехал, и этот план не удался, так как к тому времени сессия была уже закончена и не было смысла там взрывать. На другой день Казиев откуда-то привез пять пластмассовых бочек синего цвета, туда мы заложили взрывчатку и установили часовые механизмы…»

Через несколько дней после ташкентских терактов в Узбекистан приехали эксперты-криминалисты из Германии, Израиля, США. К этому времени все основные экспертизы уже были проведены. Изучив на месте все возможные детали и проведя ряд своих экспертиз, зарубежные специалисты лишь подтвердили, что взрывчатка была изготовлена в домашних условиях и ее основными компонентами явились селитра и алюминиевый порошок. Судя по почерку, эксперты пришли к единодушному мнению, что террористический акт совершили люди, прошедшие подготовку в боевых лагерях, скорее всего именно в тех лагерях Чечни и Афганистана, которые стали базой подготовки религиозных экстремистов.