Николай Леонов - Проклятая усадьба

– С фантазией.

– Да уж. Документы – вещь важная, посредникам такое он навряд ли доверит, сам придет забирать. Где-то еще оно бы и рискованно было, а тут – нарядился себе Дон Жуаном, да и гуляй, жуируй хоть до утра.

– А Полонский оденется в железные латы и под видом статуи будет ожидать в условленном месте, – без особого энтузиазма сострил Гуров.

– Так оно там выйдет или иначе, но главного мы все-таки не знаем. Как планирует выехать из страны Котов? Все, что хочешь, отдал бы за эту информацию, но ее Кот, похоже, знает только сам. И, разумеется, никому не расскажет. Даже близкому окружению. Поэтому при выезде схватить нам его нереально. Но в Италии он точно будет, и здесь некоторая надежда есть.

– Проследить за Полонским?

– Именно! Сейчас мы активно контактируем с итальянцами, с Интерполом, готовим, так сказать, почву. Это ведь тоже непросто все. Маневры на чужой территории. Тут веские причины нужны и неоспоримые аргументы. Мы ведь не можем ни с того ни с сего кого хотим арестовывать. Тем более не у себя. Их нужно с поличным брать, в момент передачи. А этот момент еще уловить нужно. А с другой стороны, там в каком-то смысле попроще будет.

– Котов тоже не у себя?

– Вот-вот. Там у него уже не будет таких широких возможностей. Все добровольные помощники и старые должники, все здесь останутся. Разве что Полонский поддержит. А в остальном там уж самому придется поворачиваться. В общем, на сей раз шансы, как говорится, равны.

Гуров внимательно смотрел на генерала и с грустью думал о том, что, если бы он знал, какие именно фамилии фигурируют в его списке, он, возможно, не проявлял бы такого оптимизма.

– А если информация об этой новой операции уже ушла? – осторожно проговорил он.

Орлов ответил не сразу. Было очевидно, что сказанное Гуровым не прозвучало для него как неожиданная новость, но и за всем тем упоминание это имело мало приятного.

– Что ж, ушла, значит, ушла, – произнес генерал. – Так или иначе, другая возможность нам навряд ли представится, так что нужно использовать эту. Поэтому я так и настаивал, Лев, чтобы ты постарался вычислить информатора еще до начала карнавала. Может быть, в этот раз нам удастся их опередить. Ведь конкретные детали операции мы пока не разрабатывали, подготовка самая общая. Переговоры, получение разрешений, оформление виз. Что именно будет происходить на месте, никто еще не знает. Даже я. Так что время у тебя еще есть. Но уже совсем немного. Поторопись, Лев.

Выйдя из кабинета начальника, Гуров вполне ясно представлял себе сложившуюся ситуацию и уже не удивлялся, почему это Орлову вздумалось приурочивать поимку информатора к началу карнавала.

Не успел он сделать двух шагов по коридору, как увидел быстро проходившего куда-то Гриневича.

– Добрый день, – как обычно, спокойно и серьезно, в своей манере, проговорил тот и, не задерживаясь, проследовал дальше.

– Здравствуйте, – слегка обернувшись, уже вслед ему говорил Гуров, начиная удивляться, что это такой за заговор молчания.

После того как была озвучена информация о фотороботе и о предполагаемом прибытии в лабораторию свидетеля, он встречался уже с двумя своими фигурантами, и ни один из них не проявил ни малейшего интереса по этому вопросу.

«Что за чудеса? – недоумевал Гуров. – Или они уверены, что свидетеля уже нет в живых, что его застрелил меткий снайпер? Но тогда у них тем более должны возникнуть вопросы. Убийство свидетеля – не шутки, об этом давно бы уже говорило все управление, а между тем ни о чем таком ни словом не было помянуто даже на планерке. Нет, что-то здесь не так».

Направляясь к выходу из здания, Гуров с иронией думал о том, что осталось, о чем бы еще не спросил его Федоров, человек, который, собственно, и должен был составлять этот самый фоторобот и которого он лично вчера об этом просил и предупреждал.

Спустившись вниз, он сел в машину и поехал в лабораторию.

Полное отсутствие ожидаемых реакций у двух из трех подозреваемых наводило на размышления. Может быть, он не там ищет? Может, поторопился записывать в шпионы лучших из коллег? Но тогда кто? Кто может иметь более свободный доступ ко всем данным по делу, чем Степанов? Кто более амбициозен, чем весьма неглупый и, несомненно, знающий себе цену Гриневич?

В свете этих новых данных, а точнее, полного отсутствия таковых, внимание Гурова все больше сосредоточивалось на Зубове. Помня, что только еще Федорова, человека, работающего с ним в самом непосредственном и ежедневном контакте, он еще не расспрашивал, полковник направлялся в лабораторию с целью восполнить этот недостаток.

У него был отличный предлог – снайперская пуля, найденная в салоне машины, и, открывая дверь в кабинет Михаила, он думал о том, что этот визит снова позволит ему достичь сразу нескольких целей.

– О, Лев! Здорово! – бодро приветствовал его Федоров, отрывая взгляд от каких-то бумаг, за изучением которых застал его Гуров. – Что-то ты зачастил к нам.

– Без вас – как без рук, – польстил полковник. – Куда мы, сироты, без точной экспертизы? Хоть в омут.

– Да, мы такие, – улыбался Федоров. – Мы молодцы. Так с чем на этот раз?

Разговаривая с ним, Михаил еще дочитывал что-то, по-видимому, очень увлеченный содержанием изучаемого документа, и отвечал немного рассеянно. Поэтому Гуров, вновь изумленный тем, что ни слова не прозвучало об их вчерашней договоренности, подумал, что, занятый своими мыслями, собеседник мог просто не подумать об этом.

– Ты, я смотрю, занят, – проговорил он. – Может, я в другой раз зайду?

– Нет-нет, я уже закончил, – отрываясь наконец от листа, говорил Федоров. – Дочитать хотелось. Очень уж своеобразный документик. Занятный очень. Так что у тебя?

– У меня на сей раз дело секретное и интимное, – делая шутовски-загадочное лицо, говорил Гуров.

– И интимное даже? – усмехнулся Федоров. – Это становится интересным.

– Послушай, Миша, у меня есть тут одна вещица, но заключение нужно мне лично и желательно, чтобы, кроме нас с тобой, об этом небольшом деле никто не знал.

– Что за вещица? – становясь серьезным, спросил Федоров.

Гуров полез в карман и, достав оттуда пластиковый пакетик с пулей, положил его перед Федоровым.

– Ух ты! – произнес тот, во все глаза глядя на пакет. – Ну и дела. Так это ты, что ли, спер?

– Я? Спер? – в свою очередь, изумленно вытаращился на него Гуров. – Ты это о чем?

– Здрасте! Как о чем? Это ведь пуля с того убийства. Ну, помнишь, которую потеряли. Так вот это, оказывается, кто. А я тут на ребят грешу, всем разгоны устраиваю. Ну и шутки у тебя, Иваныч. Ты хоть предупреждал бы.

Такого поворота Гуров ожидал меньше всего.

Не сомневаясь, что Михаил, профессиональный эксперт и человек с многолетним практическим опытом, обязательно узнает пулю, он собирался понаблюдать за его реакцией и по ней сделать выводы о том, насколько тот может быть причастен к тем или иным нехорошим делам. Но того, что к подобным делам сопричтут его самого, Гуров не предполагал никак.