Йорн Хорст - Закрыто на зиму

Затем он поднялся с офисного кресла и потянулся. Вышел в коридор и направился к переговорной комнате, под кофеваркой стояла наполовину полная колба. Он нашел чашку на полке, налил себе кофе и посмотрел на дверь, услышав шаги в коридоре.

Появился Эспен Мортенсен. Вистинг протянул ему чашку и нашел себе новую.

– На месте преступления закончили?

Эксперт-криминалист отрицательно покачал головой и сделал глоток кофе.

– Мы забрали тело. Я приготовлю несколько фотографий и напишу обзорный рапорт, его передам судмедэкспертам. Я договорился с идентификационной группой из Крипоса [8]. Они будут присутствовать на вскрытии.

Они сели за стол в переговорной.

– Ты нашел еще что-нибудь?

Мортенсен кивнул.

– Все не так, как мы полагали изначально.

Вистинг быстро взглянул на коллегу.

– Его застрелили, – пояснил Мортенсен. – Когда мы перевернули тело, мы обнаружили большое пулевое отверстие в области живота.

Вистинг вспомнил окровавленную прихожую в доме, где мужчина был найден. Кровь капала на лестницу и была размазана по дверному косяку. Окровавленные перчатки, и лужа крови под трупом.

– В него выстрелили до того, как он зашел внутрь, – заключил Вистинг. – Мы не знаем, где это произошло.

Мортенсен подтвердил: стреляли в другом месте. Он смог добраться до дома, где борьба продолжилась. Брызги крови на стене свидетельствуют о том, что его ударили по меньшей мере три раза.

– Орудие было найдено?

Эспен Мортенсен встал из-за стола.

– Нет, ни огнестрельное оружие, ни то орудие, которым его ударили. – Он пошел к двери с кружкой в руках. – В общем, сложно сказать, что именно его убило. В него стреляли, а потом ударили так, что он потерял сознание. Он мог истечь кровью и погибнуть от огнестрельной раны, но удары могли быть смертельными и сами по себе. Не обязательно, что стрелявший и нанесший удар – одно лицо.

Вистинг проводил взглядом молодого криминалиста. Дело приобрело новый уровень сложности.

Лине не хотела засыпать, но в конце концов так устала, что легла на краешек дивана и укрылась пледом.

Ее разбудил мобильный телефон. Часы на экране показывали 04:23. Шея болела, в горле пересохло.

Она решила, что Томми послал ей одно из традиционных сообщений с извинениями за то, что опаздывал, и скоро будет дома. Она ошибалась.

Это было красное сообщение от НТБ – норвежского телеграфного бюро. Она была подписана на новостную рассылку, которая предупреждала о важных новостях. Ее называли «красным сообщением», потому что когда текст новости появлялся на новостном поле больших экранов в зданиях редакций, буквы были выделены красным цветом. Было всегда здорово, когда дело, над которым работали журналисты, выстреливало, и на газету ссылались в срочном сообщении от НТБ.

Она вгляделась в экран: «НТБ: Полицейское управление Вестфолла сообщает о начале расследования убийства после того, как в частном доме обнаружено тело мужчины. Вооруженные полицейские, вертолет и кинологи с собаками разыскивают преступника».

Девушка села и открыла ноутбук, чтобы прочесть, что ее газета писала об этом деле. Они уже опубликовали эффектную фотографию вооруженного полицейского в униформе, который стоял перед трепыхающейся лентой оцепления, а за ним в воздухе парил вертолет. Фотографию сделал один из местных фрилансеров, услугами которых они пользовались. Заголовок предупреждал читателей об убийце в бегах. Она посмотрела на строчку между заголовком и текстом. Автором статьи оказался один из довольно опытных журналистов, дежуривший в редакции ночью, он первым опубликовал сенсационную новость. Раз сотрудники полиции были вооружены, резонно было спросить, существует ли опасность для окружающих. А поскольку полиция не могла гарантировать безопасность, он дал такой броский заголовок.

Она проглядела короткую статью и увидела, что в ней не было в общем-то ничего, кроме информации из короткого сообщения НТБ. Полиция не распространяла сведения, газета «Верденс Ганг» [9]еще вернется к деталям дела.

Проверила, что написали другие газеты. «Дагбладет» проиллюстрировала статью картой, у «Афтенпостен» был только текст. В плане содержания не было ничего нового.

Лине чуть больше двух лет проработала в газете «Верденс Ганг», но за это короткое время она уже успела получить несколько журналистских наград и не могла себе представить другой работы. Она стала для нее бо́льшим, чем просто источником заработка. Журналист – это образ жизни.

Она представила шумный офис редакции и порадовалась, что перешла на свободный график работы. Ей нравилось работать над такими делами, но именно сейчас ее голова была занята другими мыслями.

Вдруг внизу на улице хлопнула автомобильная дверца, она подошла к окну, чтобы посмотреть. Ветер раскачивал одинокие фонари, асфальт тремя этажами ниже был влажным, но дождь закончился.

Томми припарковался на свободном месте напротив входа в дом, он стоял возле автомобиля и рылся в карманах куртки, пока не нашел сигаретную пачку и не достал себе закурить. Четко очерченное лицо осветилось, когда он чиркнул зажигалкой.

После первой затяжки молодой человек бросил взгляд вверх на квартиру, и Лине немного отступила от окна, чтобы он ее не увидел.

Вот он в спешке выхватил телефон, который, должно быть, зазвонил в кармане брюк. Томми совершал пассы руками во время разговора, потом оглянулся, открыл машину и снова сел в нее, будто для того, чтобы его точно никто не услышал.

Когда Томми наконец вышел из машины, он кинул окурок под ноги и раздавил его каблуком.

Лине взяла чашку с блюдцем со стола в гостиной и отправилась с ними на кухню.

Томми зашел в квартиру и улыбнулся, увидев ее.

– Ты еще не ложилась? – спросил он.

Она только покачала головой и постаралась избежать взгляда его глаз с карими искрами. Внутри нее по-прежнему ёкало, когда Томми входил в комнату, но решение о том, что разум должен победить, уже было принято.

Он хотел быстро ее поцеловать, но она отвернулась, уклоняясь от запаха сигарет. Он посмеялся над ней, кинул свою кожаную куртку на стул. Теперь на нем была только узкая белая футболка, плотно обтягивающая бицепсы.

Томми открыл холодильник и взял пиво, нашел в ящике открывалку, оставил ее на столешнице вместе с пробкой. Сделал глоток. Жилы на горле натянулись как струны.

– Как прошел ужин с твоим отцом? – спросил он и облокотился на столешницу. – Было вкусно?

Лине сделала глубокий вдох и произнесла предложение, которое давно было сформулировано и ждало своего часа.

– Так не может больше продолжаться.

Он удивленно на нее посмотрел:

– Ты о чем?

– Тебя почти никогда нет дома, и я не знаю, где ты и чем ты занят.