Дэвид Хьюсон - Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?

— Она всех обзванивает, спрашивает, где ты.

Вдоль наружных стен дома стояли строительные леса, окна затягивала пленка. Бирк-Ларсен платил своим людям за разгрузку напольных досок, водопроводных труб и кровли, предварительно взяв с каждого обещание молчать при жене о доме в Хумлебю.

— У мальчиков будет по отдельной комнате, — сказал он, глядя на серый каменный дом. — А вон то окно, на самом верху, видишь?

Скербек кивнул.

— Нанне достанется весь тот этаж, с отдельным входом. А Пернилле — новая кухня. Ну а мне… — Он засмеялся. — Мне — тишина и покой.

— Тебе это влетит в копеечку, Тайс.

Бирк-Ларсен засунул руки в карманы красного комбинезона:

— Справлюсь.

— Может, я смогу помочь.

— В смысле?

Нервный сухощавый Скербек стоял рядом и переминался с ноги на ногу больше обычного.

— Мне тут сказали, где по дешевке скидывают тридцать телевизоров. Все, что нужно, — это…

— У тебя долги? В этом дело?

— Послушай. Я уже нашел покупателей на половину… Можем войти в долю…

Бирк-Ларсен вытащил из кармана пачку денег, отсчитал несколько банкнот.

— Мне бы только погрузчик на час…

— Держи. — Он вложил деньги Скербеку в руку. — Выброси из головы всю эту дурь с телевизорами. Мы уже не пацаны, Вагн, чтобы контрабандой промышлять. У меня семья. Своя фирма. — (Скербек взял деньги.) — А ты — часть и того и другого. И всегда будешь.

Скербек смотрел на купюры. Бирк-Ларсен в который раз поморщился при виде дурацкой серебряной цепи на шее приятеля.

— Подумай, каково будет мальчикам навещать дядю Вагна в тюрьме?

— Слушай, я бы и сам… — начал Скербек.

Тайс Бирк-Ларсен не слушал — по улице к ним мчалась на велосипеде «Христиания» Пернилле, так, что ярко-красный короб подпрыгивал на брусчатке.

Он сразу забыл и о секретной покупке дома, и о ремонте, и о том, что надо где-то искать деньги. Вид у Пернилле был ужасный.

Она соскочила с велосипеда, подбежала к нему, вцепилась в отвороты кожаной куртки.

— Нанна пропала. — Бледная, перепуганная, она едва дышала. — Полиция нашла твою карточку из видеопроката где-то возле аэропорта. И там еще была… — Она поднесла руку ко рту. Глаза налились слезами.

— Что?

— Ее блузка. Розовая, с цветочками.

— Да в таких полгорода ходит.

Она качнула головой:

— А твоя карточка?

— С Лизой они говорили?

Вагн Скербек стоял рядом и слушал. Она повернулась к нему и попросила:

— Пожалуйста, Вагн.

— Чем я могу помочь?

Бирк-Ларсен молча посмотрел на него, и Вагн отошел.

— А тот гаденыш из ее класса?

— Она давно порвала с Оливером.

На его скулах вспыхнули красные пятна.

— Полиция с ним говорила?

Глубоко вздохнув, она сказала:

— Я не знаю.

Он вынул ключи из кармана, крикнул Вагну:

— Отвези Пернилле домой. И велосипед. — И, подумав, спросил жену: — Почему ты не приехала на машине?

— Они не разрешили мне сесть за руль. Сказали, что я не смогу вести.

Тайс Бирк-Ларсен обхватил жену кольцом крепких рук, прижал к себе, поцеловал, погладил по щеке и сказал, глядя ей в глаза:

— С Нанной все в порядке. Я найду ее. Возвращайся домой и жди нас.

Потом он забрался в фургон и уехал.

— Я отвезу тебя к бабушке. У тебя есть ключи?

Хорошая погода так и не вернулась, день заканчивался туманом и моросью. Лунд ехала в Эстербро, ее двенадцатилетний сын Марк сидел рядом на пассажирском сиденье.

— Значит, мы не летим в Швецию?

— Летим, только сначала мне нужно тут кое-что закончить.

— Мне тоже.

Лунд взглянула на сына. Но мысли ее занимала полегшая желтая трава, запачканная кровью девичья блузка. И фотография Нанны Бирк-Ларсен, с гордой улыбкой обнимающей двух младших братишек. Лунд понятия не имела, о чем говорил сын.

— Я же рассказывал тебе, мам. День рождения Магнуса.

— Марк, сегодня вечером мы улетаем. Это было решено давным-давно.

Он буркнул что-то и уставился в окно, усеянное каплями дождя.

— Ты похож на обиженного лосенка, — сказала Лунд и засмеялась. Одна. — Тебе понравится в Швеции. Там отличная школа. Я буду проводить с тобой больше времени. Мы сможем…

— Он мне не отец.

У Лунд зазвонил телефон. Она посмотрела на номер и завозилась, вставляя в ухо гарнитуру.

— Ну да, никто и не говорит, что он твой отец. Он подыскал тебе хоккейный клуб.

— Я уже хожу на хоккей.

— Но ты же говорил, что тебе ужасно надоело быть самым младшим членом «ФЦК».

Молчание.

— Разве не так?

— Мой клуб называется «КСФ».

— Да, — сказала она, принимая звонок.

— «КСФ», — повторил Марк.

— Еду.

— «К», «С», «Ф», — медленно, по буквам произнес Марк название.

— Хорошо.

— Ты каждый раз забываешь, как правильно.

— Да.

До пункта назначения оставалось уже недалеко, и это радовало Лунд по двум причинам. Во-первых, ей нужно было как можно скорее встретиться с Майером. И во-вторых, Марк будет… пристроен.

— Уже совсем скоро мы поедем в аэропорт, — сказала она. — У тебя ведь есть ключи, да, милый?

Под хмурым одноцветным небом через желтое поле медленно двигалась цепочка из двадцати одетых в синее полицейских с красно-белыми палками в руках, которыми они прощупывали грязь и пучки травы. Собаки-ищейки обнюхивали сырую землю.

Лунд понаблюдала за ними, а потом пошла в лес. Там вторая команда, следуя за еще одной группой собак, осматривала замшелые стволы, исследовала грунт, расставляла маркеры. Майер был там, в полицейской куртке, промокший до нитки.

— След четкий? — спросила она.

— Довольно четкий. Собаки идут за ней с того места, где нашли блузку. — Он заглянул в блокнот и махнул рукой в сторону зарослей в десяти метрах от них. — И в тех кустах нашли светлые волосы.

— Куда ведет след?

— Вот сюда, — ответил Майер, указывая точку на карте. — Примерно где мы сейчас стоим. — Еще один взгляд в записи. — Она бежала. Зигзагами через лес. Вот тут она остановилась.

Лунд подошла и тоже заглянула в карту:

— Что находится поблизости?

— Лесная дорога. Может, ее там подобрала машина.

— Что насчет ее мобильника?

— Выключен с прошлой пятницы. — Ему не нравились эти элементарные вопросы. — Послушайте, Лунд. Мы прошли по ее маршруту мелкой гребенкой. Дважды. Ее здесь нет. Мы понапрасну теряем время.

Она развернулась и пошла прочь, по дороге посматривая на болото и желтую траву.

— Алё? — произнес Майер с суховатым сарказмом, к которому Лунд уже начала привыкать. — Я что, невидимка?

Лунд вернулась и сказала:

— Растяните цепь и пройдите еще раз с начала.

— Вы слышали хоть слово из того, что я сказал?

На куртке у одного из полицейских ожила рация, вызывали Лунд.

— Мы кое-что нашли, — донесся голос.

— Где?

— В глубине леса.

— Что это?