Александр Рявкин - Горячий айсберг 2011

Асим протянул мобильный телефон в окошко, а сам пошел к дверям следить, чтобы не появился кто-нибудь из начальства.

Аладдин выдохнул, мысленно перекрестился, набрал номер, который помнил как таблицу умножения. Прошла целая вечность, пока наконец не раздались гудки. «Ну, бери, бери трубку…» И он услышал знакомый, такой родной голос:

– Слушаю вас.

– Артур, это я.

– Влад? Ты где?

– Да, я! Слушай внимательно. Я в тюрьме, меня хотят убить. Запоминай адрес: город Михраб. Северная Африка. Республика… Охранник – Асим, с ним можно договориться. Запиши телефон моей знакомой женщины, через нее выйдешь на связь. – И Аладдин продиктовал телефон Лейлы. Пан или пропал…

– Держись, Влад, вылетаю первым же рейсом, – сразу все поняв, сказал Артур.

На этом связь оборвалась, международный роуминг обнулил счет телефона. Тут подбежал взволнованный Асим.

– Сюда идут, давай телефон!

Аладдин отдал ему трубку и лег на глиняный «диван», решив притвориться, что находится в полуобморочном состоянии.

У решетки появился Хадрис, и Асим по его приказу отворил камеру. Аладдин даже не шевельнулся.

– Чего с ним?

– Лежит, не встает, может, уж умер? – подыграл имаму Асим.

– Врача, что ли, вызвать? – озабоченно проговорил Хадрис, тормоша Аладдина, почти не подававшего признаков жизни.

Получив известие о беде, в которую попал друг, Артур тут же позвонил Лейле. По своим каналам она уже знала, что Аладдин в тюрьме. Артур сказал ей, что вылетает первым же рейсом и на месте они обсудят план спасения. Через два часа он был в посольстве Республики и, сунув взятку чиновнику, без волокиты получил визу, а спустя три часа уже летел в Северную Африку.

Лейла встретила его в столичном аэропорту. Артур оценил ее изящный черный костюм с приталенной юбкой. «Неплохой вкус у Влада», – подумал он.

По пути в Михраб Лейла рассказала, что встречалась с охранником Асимом и за определенную сумму тот согласился устроить побег.

…Аладдину-Владу особо и симулировать не приходилось, палачи отбили все внутренности. Хадрису же, которому хотелось организовать шумный процесс над шпионом, фигурант нужен был в нормальном состоянии, и он вызвал врача. Тот обследовал Аладдина, посчитал количество гематом, выбитых зубов, нашел два сломанных ребра и вынес эпикриз: нужна срочная госпитализация. Хадрис разразился проклятиями в адрес костоломов.

Везти арестанта надо было в окружной госпиталь. К счастью, как раз выпала смена Асима, уже получившего задаток в 400 долларов. И еще 800 он должен был получить после освобождения узника.

Аладдина посадили в тюремный фургон, надели наручники. Арестантов возили без охраны в салоне, нападения на конвой в Республике видели только в американских боевиках. В десяти километрах от города Асим остановил фургон, отомкнул наручники, выбросил ключ. Тут же на двух джипах подъехали Лейла и Артур. Пока друзья душили друг друга в объятиях, Лейла вытащила пистолет, прицелилась и выстрелила поочередно в передние колеса фургона и в ветровое стекло.

– Осторожней, Турик, у меня ребра переломаны.

– Как же тебя угораздило?

– Долгая история…

Влад обнялся на прощание с Асимом, после чего Артур быстро связал охраннику руки скотчем.

– Спасибо тебе, брат, ты настоящий мужчина. Оставшуюся сумму, как договорились, тебе передаст Лейла. – Потом подошел к Лейле. – Спасибо тебе, милая ты моя Лейла.

Они впервые слились в долгом поцелуе, как мужчина и женщина, без фальши восточного этикета. У Лейлы вдруг ручьем потекли слезы, у Влада тоже заблестели глаза.

– Я позвоню тебе, когда выберусь, – сказал он.

– Как хоть звать тебя по-настоящему?

– Влад.

– Русское имя… – Больше она ничего не сказала, села в свой джип и поехала в сторону города. А Влад и Артур – отправились в сторону границы…

В приграничном поселке Влад вышел на караванщиков-контрабандистов, пообещавших перевезти его козьими тропами в соседнюю Халифатскую Республику, где у него оставалось еще много друзей и полезных связей. Артур отправился туда вполне легальным путем, а Влад на персональном верблюде в составе каравана глубокой ночью, под светом звезд и полумесяца, пересекал границу.

Артур его уже ждал в приграничном городке. Влад позвонил своим друзьям, военным летчикам, и обрисовал проблему: «У меня определенные сложности, мне необходимо легализоваться, нужен паспорт гражданина Халифатской Республики. Деньги есть».

На другой день, передав через посредника требуемую сумму полицейскому чиновнику, Влад получил новенький паспорт гражданина Халифатской Республики на имя Махмуда Сейфуллы, с фотографии которого смотрел гладко выбритый и сосредоточенный господин.

Потом в российском посольстве, слава Богу, Влад был там всего лишь один раз, получил туристическую визу на въезд на территорию Российской Федерации, чудом не столкнувшись со Швыдким, который по-прежнему работал в посольстве.

И ближайшим рейсом друзья вылетели домой, на родину.

– Даже не верится, что все уже позади, – произнес Влад.

– Африканская сказка…

– А не заказать ли нам водки?

– Очень трезвое предложение, – согласился Артур.

При подлете к аэропорту «Шереметьево» самолет окунулся в густой облачный туман. Туманным было и ближайшее будущее гражданина Халифатской Республики Махмуда Сейфуллы…

Во въездной таможенной декларации он написал цель прибытия в Российскую Федерацию: туризм. Хорош турист, который должен раствориться, как субстанция, сразу же за чертой пограничного контроля.

Пограничник в будке пристально глянул на Влада (Махмуда Сейфуллу), пробежался глазами по списку международных террористов, слава Богу, ни с кем не идентифицировал и шлепнул печать в паспорте.

Здравствуй, Родина!

Только выйдя из здания аэропорта на улицу, Влад понял, как он устал, устал от чужих лиц, чужой религии, от необходимости – и это было самое ужасное – жить чужой жизнью, носить маску и ни на миг не расслабляться, и, не удержавшись, разразился витиеватым трехэтажным матом.

– Ты чего это? – рассмеялся Артур.

– Знаешь, Артур, я так соскучился по родному языку!

Вечером этого же дня они вылетели в Екатеринбург. Перед отлетом Влад позвонил родителям, которые и не знали, в какие края занесла их сына секретная служебная командировка. У них же хранился его российский паспорт, выключенный мобильный телефон, да и все документы. Так что Махмуду Сейфулле оставалось жить всего несколько часов.

Возвращение в родительский дом – особая история, радость, слезы, скупые рассказы об Африке, в основном этнографического характера. Мать с горечью заметила, что сын постарел за эти годы. В течение трех дней Влад легализовался , а потом сообщил родителям, что едет в Москву.