Алла Пазникова - шИзофрЕния

– Вы можете нас пропустить? – попросила Аня. Старик отвернулся и медленно переложил у себя на столе одну цветную газетку с кроссвордами на другую, затем встал и открыл дверцу будки:

– Куда вы идете?

– К Алексею Куманину, – ответила Аня, подойдя поближе к вахтеру.

– Меня не предупреждали, – отозвался старик и захлопнул дверцу прям перед ее носом. Коля хихикнул, за что сразу же получил от Ани кулаком по плечу.

– Дурдом! Неужели смешно!?

– Да, – улыбнулся оператор. Аня стала стучаться в будку:

– Простите, пожалуйста, но мы с телевидения по очень важному делу к Алексею Куманину. Нам надо взять у него интервью.

– Ты уверена, что он в принципе знает того, к кому нам нужно? – спросил Коля.

– Могу и портрет его показать, если что, – Аня вытащила из кармана куртки фото. И тут дверца будки снова отворилась.

– А почему это вы сюда пришли брать интервью свое? – поинтересовался вахтер.

– Дело в том… простите, как Вас зовут? – уточнила Аня.

– Валентин Иванович.

– А меня Анна, это – Николай. Так вот, Валентин Иванович, дело в том, что мы везде ищем Алексея, так как должны взять у него интервью. Телефона его у нас нет, поэтому мы решили зайти к нему домой…

– Но вы же знаете, – измерил их двоих недоверчивым взглядом старик, – что Алексей здесь редко бывает, он сейчас в Москве живет.

– У меня другие сведения, – посмотрела в глаза Валентину Ивановичу Аня. – Его девушка обратное говорит, вот эта девушка, – и она показала фото с Настей. Старик опустил голову и в раздумье помял кривыми пальцами свои сморщенные губы, затем взглянул на Аню:

– Так вы, значит, с этой уже беседовали?

– Да, по телефону, – опять соврала Аня.

– И она вам не сказала, где Алексей?

– Сказала, что должен быть здесь.

– Нет его здесь, – наконец вымолвил Валентин Иванович, – уже сутки нет. И ее, кстати, тоже нет столько же.

– Мы в пятницу ей звонили из областного центра, – продолжала фантазировать Аня, – хотели найти Алексея. Но Анастасия сказала только вот этот его адрес.

– Так его бы друзьям лучше позвонили, а не ей! – воскликнул Валентин Иванович.

– Каким друзьям?

– С фотокарточки этой же, вон Вове Мишкину или Мите Путовскому, Кристине Шестовой тоже можно, хорошая девочка.

– У нас, к сожалению, их телефонов нет. Только с Анастасией Рябининой смогли связаться.

– Гадкая девчонка! – неожиданно для корреспондентов выдал Валентин Иванович.

– Почему это? – удивилась Аня.

– Потому что яблоко от яблони. Такая же, как ее папаша-оглегарх.

– Олигарх, – поправил Коля.

– А кто ж еще!? – возмутился Валентин Иванович. – Город к рукам хочет прибрать, мэром стать, напридумывал какое-то фальшивое строительство домов в Радужном, или, как там они балаболят, в коттеджном поселке «Радугово». Уж не знаю, как это все правильно называть. Хотя… что думать-то, думать-то что! Втирание очков – вот верное название!

– А разве он не собирался… гм, не собирается там строить дома? – спросила Аня.

– Лучше скажите, кому они там понадобились?! – не унимался Валентин Иванович. – Этот либо людей на улицу погонит из обшарпанных домишек их (а такой погонит, вот увидите), либо просто ничего строить не будет. Ну, я ему проголосую, еще увидит он у меня, как я ему проголосую!

– Вы за Анатолия Куманина будете голосовать? – вставил Коля.

– Естественно! – гордо сказал вахтер. – Анатолий Антонович с колен Усть-Гилинск поднял. И пусть здесь пока не все ладно, но и плохо он городу своему никогда не сделает. А этот Рябинин продаст его, а потом еще раз перепродаст.

– Валентин Иванович, а Вы бы не могли нам подсказать, где может быть Алексей? – вернула разговор в нужное русло Аня.

– Мне почем знать!.. Наверно, вот с этой, с фотокарточки вашей.

– А если, допустим, Алексей не с Анастасией, то где он может быть? – настаивала Аня.

– Ой, насмешили! Он же в Усть-Гилинск возвращается только ради нее! – блеснул осведомленностью Валентин Иванович.

– Что Вы хотите этим сказать?

– Что хочу, то и говорю: он с этой девчонкой как весной связался, так про все забыл! И хоть его Анатолий Антонович летом перевел из областного университета в Москву, Алексей все равно в Усть-Гилинск приезжает и с этой шуры-муры крутит, от отца скрываясь.

– Анастасия тоже здесь все время проводит?

– Иногда приезжает из областного центра, где с год уже, что ли, учится на медика. Ну, такая-то выучится! При этом, как я догадываюсь, – прищурил один глаз Валентин Иванович, – в тайне от своего папаши-оглегарха приезжает-то к Алексею. А в этот раз аж неделю прожила у него в квартире. В воскресенье же они с друзьями утром уехали куда-то и не объявлялись до сих пор.

– Значит, Алексей не только ради Анастасии в Усть-Гилинск возвращается, но и ради друзей? – подметила Аня.

– Ну, у Алексея все-таки друзья – дети важных людей нашего города, не таких, как Рябинин, а уважаемых, – язык у Валентина Ивановича явно развязался. – Они все вместе в лицее нашем хорошем учились, где у Кристины Шестовой папа директор. И так до сих пор все дружбу поддерживают, хоть и четыре года, как лицей окончили. Вот с ними Алексей всегда общается, что с ней, что без нее.

– Но где именно он может с друзьями встречаться, Вы не знаете? – Аня методично вытягивала информацию.

– Я-то, может, и знаю… – улыбнулся старик.

– Вы нам очень поможете, Валентин Иванович, если подскажете это, – скромно польстила ему корреспондентка.

– Гм, на северной окраине Усть-Гилинска были заброшенные заводские помещения. Там Алексей и Митя Путовский переделали здание одно под танцы. Они это место называют «клуб “Деймос”».

– Значит, Алексей сейчас может быть в «Деймосе»?

– Еще в кафе любит сидеть, то есть… эм, баре-на-суше… или суша-в-баре…

– Суши-бар, – помогла Аня.

– Ага, – кивнул головой Валентин Иванович. – Это-то совсем рядом от нас: если из двора выйти, то через дорогу напротив можно увидеть на трехэтажном здании большую вывеску «Русалочка».

* * *

Дождичек закончился, обновив свой след на дворовых дорожках. Коля поставил сумку с аппаратурой на скамейку около подъезда и вытащил пачку «KENT», безучастно оглядывая серую безликую местность. Аня ходила рядом и задумчиво смотрела под ноги, переступая трещины на асфальте. Затем неожиданно села на скамейку и уронила голову на руки.

– Что случилось, Ань? – в беспокойстве наклонился к ней Коля, выкинув недокуренную сигарету. Она молчала и усиленно дышала.

– Тебе плохо?

– Нет. Устала я, – выдавила наконец Аня. Коля сел рядом и попытался понежнее обнять ее за плечи. Но она, высвободившись от руки оператора, взглянула в его серо-зеленые глаза и обреченно сказала:

– Осень невыносима, тем более в этом городе и со всеми этими людьми.