Андрей Белоглазов - Банкет

Прибыло с десяток правозащитников, шакалы возбуждены, ноздри их трепещут, наконец то случилось, они в логове побежденного, и ими в том числе, зверя. Это веха. Очередная победа над своим кровным врагом – Российским государством. А они уже почти сотню лет ведут с ним бескомпромиссную войну, за деньги конечно. О, они всегда на стороне прогрессивного Запада и малых народов России против русских, они были за прибалтов, евреев, тувинцев, кавказцев, украинцев. Достойные преемники, ныне диссидента, Дудаевского кавалера ордена «Рыцаря чести», благодаря которому, «под его гарантии», были кастрированы, искалечены и просто убиты сотни сдавшихся русских солдат в Первую Кавказскую. Правозащитники ненавидят здесь все. Ненавидят Русскую Православную Церковь, за то, что консервативна и не подчиняется Папе. Ненавидят Русский язык, за то, что не удается скрыть величие Русской литературы. Ненавидят русских, за то, что потомки рабов, за то, что сопротивляются светлой жизни – ибо они должны покаяться за свои многовековые зверства перед Западом и Востоком, перед сотнями закабаленных ими народов. Россия, по их мнению, должна освободить все национальные республики, раздробиться на десяток другой государств, безропотно выплатить все всем, кто укажет на ее ущербность, контрибуции, а лучше просто сдохнуть.

К нему через охрану, пробился начальник его Совета по правам, тот который недавно сетовал на недостаточность президентских грантов, и просил разрешить им – правозащитным организациям, получать ещё и частные пожертвования, в том числе и иностранные, но без получения статуса «иностранного агента»:

– Здравствуйте, господин Президент! Сегодня великий день! Лучшие люди страны благодарят Вас, за то, что Вы решились. Надо бесповоротно рвать с нашим кровавым прошлым! Извините, я очень волнуюсь и крайне благодарен Вам.

«Это даже не народ, а значительно хуже, это лучшие люди страны! Чья это мысль? Не помню. Как легко у нас в России объявить себя самой лучшей и самой достойной частью», – подумал Верховный, вяло ответил на рукопожатие, а вслух выдал, видимо место все-таки, как вирус, переформатировало и мысли, и чувства:

– Это было исторически неизбежно.

Рядом стоящий, Начальник службы охраны, гордый собой, что все проходит штатно и по расписанию, наклоняясь к Верховному:

– Время, господин Президент, прямой эфир.

Прошли в зал–столовую, Президент встал во главе стола и начал читать с монитора, стоящего на том же столе, который в кадр, конечно, не попадал:

– Дорогие друзья!

Мы собрались с вами здесь в резиденции одного из бывших руководителей СССР не случайно. Время правления Иосифа Виссарионовича было непростым, на долю советских людей выпало и ликвидация разрухи после Гражданской войны, и коллективизация, и индустриализация, и вероломное нападение на нашу страну фашисткой Германии – 4 года Великой Отечественной войны, и послевоенное восстановление народного хозяйства. Сейчас, почти семьдесят лет спустя после кончины «вождя народов», есть соблазн решить стоящие те проблемы иначе, но как говорят время не терпит сослагательного наклонения. Нисколько не преумаляя заслуг товарища Сталина в решении прежде всего международных вопросов, мы должны раз и навсегда сказать, что Сталинские методы решения проблем, с организацией массовых репрессии против собственного народа, недопустимы были в то время и категорически неприемлемы сейчас. Сталинское устройство государства, при котором человек и его интересы – ничто по сравнению с государственными не было эффективным даже тогда! Ныне же, когда успеха добиваются свободномыслящие люди, а успех живущих в государстве людей и есть успех этой страны, это вовсе неприемлемая затея. Я вынужден говорить об этом, потому что несмотря на принятии «Концепции государственной политики по увековечению памяти жертв политических репрессий», утвержденной правительством России в августе 2015 года, где прямо сказано о «недопустимости продолжении попыток оправдать репрессии особенностями времени или вообще отрицать их как факт нашей истории», в нашей повседневной жизни мы видим, как Сталину ставят памятники и размещают в публичном пространстве его изображения, как с прославлением его имени общественные деятели, как несут его портреты на демонстрациях. Я вас спрашиваю, мы что хотим 37 год? Нет, не хотим. Славящие Сталина забывают, что попытки воспользоваться его методами для борьбы со своими оппонентами могут привести и к внесению их собственных имен в так называемые расстрельные списки. Продолжать ли спокойно на это смотреть? Ответ нет. Потому, что это оскорбляет память жертв репрессий, их родных и близких, потому, что нельзя одновременно увековечивать память жертв и воспевать палачей. Я внес на рассмотрение Государственной Думы законопроект о запрете любого размещения изображений Сталина в общественных местах, о запрете установления памятников, запрете использование имени Сталина в наименованиях СМИ, юридических лиц и объектов прав собственности, запрете присвоение имени Сталина географическим объектам, предприятиям, учреждениям и организациям, запрете использование имени или изображения Сталина в любых наградах, памятных медалях и знаках. За нарушение перечисленных запретов, предусматриваются административные и в отдельных случаях уголовные наказания.

Отдельно хочу отметить – не могут быть объектом запрещения личные взгляды и убеждения человека.

Могут бы быть злоупотребления при применении закона? Могут. Как и при применении пресловутой статьи 282 УК РФ. Но это претензии не к закону, а к правоприменительной практике.

Что касается этого места, так называемой ближней дачи Сталина, то мной подписан Указ «Об организации на территории Филе – Давыдковской резиденции бывшего руководителя СССР Сталина И.В. федерального государственного бюджетного учреждения культуры "Государственный музей Сталинских репрессий». С указанием Правительству Российской Федерации обеспечить правовые, финансовые и материальные условия деятельности этого учреждения.

Президент оглядел зал – столовую, взглядом показывая, что у него, в общем то, все и дождался громких аплодисментов с края, занятого перешедшими в экзальтированное состояние правозащитников.

– Господин президент, а не стоит ли распространить проект закона на не только сталинские, но и на большевистские репрессии – в том числе, «красный террор»? – задала Верховному вопрос российская писательница, правозащитница, завсегдатай ЕБН центра.

– К этому вопросу надо подходить крайне осторожно, он такой же острый, как, например, дискуссия о выносе тела В.И. Ленина из мавзолея. Мы можем принять эти решения или не принимать их, но своей поспешностью мы можем сломать сложившийся политический консенсус в Российском обществе. Позвольте напомнить Вам, что у нас есть Думская оппозиция – Коммунистическая партия Российской Федерации со своими десятью процентами избирателей, которые, в основном, являются людьми в возрасте и крайне ранимо относятся к высказываемым Вами идеям.