Виктор Воробьев - По ту сторону ПравоСудиЯ

История о том, каким образом в свои 28 лет мы с моим двоюродным братом, не имея ни опыта, ни известности, ни денег, ни покровителей, ни знаний об устройстве властных структур и механизмов управления городом, смогли обойти более тридцати самых известных и популярных людей в городе, заслуживает отдельного упоминания.

В то время в Архангельске во многих сферах настолько назрела кризисная ситуация, что в воздухе просто веяло желание перемен. На волне перемен в мэры города выдвинулся никому не известный тридцатипятилетний предприниматель из сферы торговли Александр Донской. Никто не рассматривал его серьезно, и его предвыборная кампания напоминала нелепый фарс на фоне маститых и известных людей города, которые годами участвовали в выборах и занимали все самые значимые посты. Часть людей из того же круга «для страховки» шла и в депутаты Городского Совета.

Поскольку, как я написал выше, мы решили попробовать свои силы на политическом поприще, но абсолютно не обладили никакими знаниями, с чего начать, мы обратились к некоторым кандидатам в мэры города с предложением идти с ними одной командой по одному из округов города. При этом мы прямо говорили о желании многое поменять, о существующих, на наш взгляд, проблемах в руководстве городом, о том, что мы будем на самом деле работать с людьми и после предвыборной кампании, и многое другое в том же духе. Естественно, нашим условием была обязательная полная финансовая и идеологическая независимость как при реализации предвыборной кампании, так и в дальнейшем. Мы понимали, что, воспользовавшись их деньгами, мы будем марионетками, а именно этого нам хотелось меньше всего. От каждого округа проходило по три кандидата. Поскольку нас никто не знал, а денег у городских воротил хватало не на одну тройку своих ставленников, никто не стал с нами даже разговаривать. Каждый кандидат в мэры повел по нескольким округам «своих» ставленников за свои деньги и рассчитывал в перспективе усилить собственные позиции в горсовете за счет продвижения своих людей. Однако мы все же нашли поддержку наших взглядов у Александра Донского. Возможно потому, что он шел с таким же желанием радикальных перемен, и он не боялся говорить об этом открыто, тем самым выгодно отличаясь от всех остальных кандидатов. В результате мы договорились: раз у нас общие планы и взгляды на необходимость перемен, мы будем позиционировать себя командой молодого перспективного кандидата в мэры города Архангельска. При этом он попросил нас взять к себе в команду одну свою знакомую – не пропадать же третьему месту среди возможных депутатов от округа. На этом наше взаимодействие с ним закончилось. Он вел свою кампанию, мы вели свою, но присматриваясь к тому, что делает он и отчасти советуясь с его специалистами по предвыборным кампаниям.

В итоге мы все сделали по законам жанра (буклеты, билборды, наклейки на транспорте, заметки в газетах и многое другое) и успешно проиграли кампанию. Это был полный крах надежд и планов. Надо сказать, что в запале проведения предвыборной кампании мы настолько уверовали в возможность победы, что поражение, которое на самом деле было закономерным для таких новичков и дилетантов, показалось нам чем-то неестественным. В результате мы остались без денег, с долгами и с отчаявшейся командой единомышленников. Немного утешало то обстоятельство, что победил кандидат «Против всех». Мы заняли двенадцатое и тринадцатое место в списке кандидатов. Через два месяца были назначены перевыборы.

Донской же, в отличие от нас, выиграл с ошеломляющим отрывом от других кандидатов, чем создал в городе сенсацию и вызвал полное смятение в правящих верхушках. Его победа не нужна была никому ни в городе, ни в области. Своей победой он ломал исторически сложившуюся вертикаль власти в регионе и являлся угрозой для финансово-олигархических структур и кланов. У нас оставался шанс прийти к Донскому и попросить его поддержать нас на перевыборах. С его рейтингом и с его поддержкой среди населения он мог бы просто указать на нас со словами «Эти парни нужны мне в горсовете, поддержите их», – и мы бы легко прошли. Именно так мы и сделали. Мы пришли к Александру, поздравили его с победой и стали обсуждать возможные варианты сотрудничества. Однако Донской в свойственной ему прямой манере объяснил нам, что в данной ситуации он прекрасно осознает возможность провести в горсовет кого угодно, и ему нет никакой надобности проводить именно нас, поскольку мы не являемся стопроцентно его людьми и конечно же не согласимся выполнять все его распоряжения. Тут он был абсолютно прав. Более того, он попросил нас не идти больше под эгидой его команды, а лучше вообще не идти и не мешать проводить его людей. В итоге он повел совершенно других людей по нашему округу, и нам пришлось виртуозно изощрятся перед избирателями, объясняя, почему теперь мы не являемся одной командой с вновь избранным мэром-реформатором. С этого и началось его прагматичное во всех смыслах этого слова правление в городе. Естественно после этого наши с ним отношения стали прохладными, если не сказать враждебными.

Несмотря на такой удар и еще одно препятствие, мы все же решили идти до конца, хотя это была абсолютно авантюристичная идея, скорее, шаг отчаяния. Поскольку денег у нас не осталось, нам было нечем платить людям и не на что делать предвыборные материалы. Вариантов было немного. Мы решили распечатать на принтере объявления о том, что мы будем приходить на встречи с людьми в каждый двор своего округа в течение оставшихся до выборов двух месяцев, лично выслушивать все проблемы людей, а также предлагать конкретные пути и сроки их решения. Вечером после работы мы расклеивали объявления по нескольким дворам, а на следующий день мы шли в эти дворы. Сначала люди с недоверием относились к нашему приходу. Мы вставали, как правило, посередине двора, к нам подходило по паре человек, потом подтягивались еще несколько, потом выходили те, кто смотрел в окна и так далее. Затем начиналось самое интересное. На нас просто налетали с негодованием, злостью, ненавистью ко всем депутатам в нашем лице, нас обвиняли, называли ворами, хапугами, люди вываливали все свои беды и проблемы, нас вели в квартиры и заставляли лезть в канализационные трубы, в гнилые воздуховоды, заглядывать под полы, нюхать вонь в квартирах, смотреть на гнилые стены деревянных домов и многое другое. Ежедневно мы проводили по нескольку встреч. К концу второго месяца организм не выдержал, и я слег с температурой.

Все это было очень тяжело. Тяжело было больше не физически, а морально. Как мы могли объяснить людям, почему так происходит? Как мы могли убедить их в том, что можем что-то изменить, если мы и сами не знали этого. Но одно мы все же пообещали и слово свое сдержали. Мы создали приемную в округе и каждый дом выбрал ответственного представителя от своего дома. Люди всегда могли рассказать нам о всех своих бедах и проблемах, а мы сразу подключались к их решению без бюрократических проволочек. Приемная существует и по сей день, и эта схема взаимодействия работает как часы. Стоит ли удивляться, что мой брат уже больше 17 лет является депутатом, и никто ни в одну из предвыборных кампаний не мог даже близко соперничать с ним в округе, не зависимо от какой партии он шел, и кто его продвигал. При этом никаких специальных предвыборных действий он не предпринимает и не выбрасывает деньги на буклеты и другие рекламные материалы, которыми заваливают людей его конкуренты.