Хайдар Байзаков - Застолье с визирями

Люди поколение за поколением

пересказывают всего лишь две истории:

о сбившемся с пути корабле,

кружащем по Средиземноморью

в поисках долгожданного острова,

и о Боге, распятом на Голгофе.

"Евангелие от Афрания" – Еськов К.Ю.

Пролог

Вглядывался он в родное лицо, искаженное гримасой душевной боли, и смутный силуэт расплывался в слезящихся глазах.

Необычно пустой вокзал южной столицы с испуганными немногочисленными пассажирами не был похож на прежний, с его призывными звуками, с маленькими трагедиями и фарсами, разворачивающими на перронах. Притихший, серый январским днем, он теперь служил точкой невозврата, когда невозможно уже двигаться дальше, а нужно разворачиваться и бежать, бежать обратно до спасительного места, пока есть топливо в запасе.

Провожал мужчина взглядом через грязное стекло вагона сгорбленную от застывшего напряжения, спешащую к выходу, фигурку родного человечка. Вот он неуклюже запрыгнул на перрон и как когда в детстве, беспокоясь о нём, непроизвольно, но теперь уже в мыслях уезжающий воскликнул: «Осторожно».

Снова и снова проживал он этот проклятый день. Мучился невозможным отмотать время назад, изменить события и вернуть покой всем.

Глава 1 – Перед Новым годом

– Я кушать хочу, – поцеловав маму сзади в щечку, попросил капризно Дулат.

– Подожди чуть-чуть, сейчас твой старший брат едет, все вместе и сядем, – радостная пожилая женщина ласково взглядом проводила рослую фигуру младшего сына, всего-таки успевшего оторвать жирный кусок мяса и теперь с удовольствием его уплетавшего с баурсаком.

Отмывая руки, белые от муки, она сама себе улыбалась, довольная жизнью, тем что вошла в зрелый возраст с высоко поднятой головой, достойная. Никто не мог ее упрекнуть в чем-то бесчестном.

Мухлиса, сохранившая прямую осанку, гордилась собой, тем, как она проходит свой жизненный путь. Оставшись после смерти мужа одна с двумя малолетними детьми, она не отчаялась. Не стала искать буксир в виде второго мужа, а самостоятельно, делая маленькие, но постоянные шаги, выстраивала свое счастливое будущее. Подняла детей, дала обоим высшее образование, женила старшего сына.

На склоне лет пришло к ней понимание, что счастье – это результат своих усилий, напряжение сил и что покой можно заслужить только своим трудом.

Дулат, захватив еду, прошел в комнату, их детской с братом Болатом. Все так же там и осталось с момента покидания родительского дома. Так же две кровати с тумбочками по противоположным стенам, одним общим коричневым шкафом и большим письменным столом на двоих у окна. Каждый раз приезжая, сыновья предлагали поменять интерьер, отдать их комнату под другое назначение. Не понимали они еще своим малым опытом, что детство – тот островок, на который периодически надо возвращаться. И хорошо бы по прибытию радостно и с некоторым ожиданием чуда присесть за исцарапанный и скрипящий старый стол, за которым учился читать и писал первые любовные послания.

Поэтому мама была упряма, оставляла все, как есть, и только новые предметы родительской гордости за сыновей, появлялись в комнате. По-прежнему висели грамоты со школы, вперемежку с наградами с соревнований. Множество фотографий в рамках за стеклом.

Два насупленных мальчика в шортиках серьезно смотрят на мир. Только с возрастом, входя в силу, они открыто и смело улыбались на камеру.

Взгляд с удовольствием задерживался на фотографиях, отмечая жизненный путь. Вот парень в стенах института, мужчина в кабинете крупной компании, в командировках по регионам и заграницей. Память ласково вернула в то время, когда он молодым устроился на работу в престижную организацию и теперь он, уже взрослый, улыбаясь и с иронией к самому себе юному, вспомнил, как смог попасть на работу в столицу.

***

Дулат, еще зеленый специалист нефтяной отрасли, считал себя достойным высшей доли. И ничего, что он производил впечатление, на первый взгляд, простоватого и робкого парня. Он потому то и поступил на нефтяной факультет института, потому что видел себя только богатым человеком. Богатство помогло бы выйти их семье из замкнутого круга нужды, бережливости.

Но реальность была далека от иллюзий. После выпуска с высшего заведения трудился он в мелких проектных институтах, иногда уходил на производство нефти в промышленные компании среднего, а то и низшего дивизиона. И везде его использовали только на вторых ролях, поручая скучную и бесперспективную работу. И из этих серых рутинных ям не было видно проблесков карьерных маяков. Уже второй год он трудился в Атырау, в проектном институте, мечтая попасть на работу в нефтяную компанию «Тенгизшевройл», либо на Северо-Каспийский проект. Но самым верхом мечтаний для него был офис национальной компаний «КазМунайГаз». Загадочным местом, где все сотрудники разъезжают только на престижных машинах, пользуются уважением в обществе и довольны своим статусом.

Для достижения своей мечты он пытался руководствоваться правилом, рассказанным довольным старшим братом, уже успешно двигающимся на государственной службе: «зачем карабкаться по обшарпанной, скользкой карьерной лестнице, когда можно сесть в лифт с нужными людьми и взобраться на самый верх». Вот что запомнил Дулат и старался не уходить от этой заповеди. Бывая в Астане и заходя в столичные конторы, он всегда старался угостить привезенными гостинцами всех, кто, по его мнению, мог состоять в партии лифтеров. «Главное – примелькаться», – говорил себе молодой специалист. И тогда его заметят, оценят, выдвинут. И не подведет он оказавших ему доверие.

Приехав в отпуск, как обычно, в Астану, и остановившись в недорогом хостеле, Дулат приступил к регулярному своему ритуалу, который проводил уже второй год подряд. Он обходил все величественные здания с офисами, в которых располагались гиганты нефтегазового сектора и оставлял там свои резюме. Параллельно заходил на их сайты, где висели вакансии и безответно дублировал который раз подряд свои запросы на соискание должности.

«Астана не резиновая», – где-то слышал эти слова Дулат.

В прошлый свой приезд он познакомился с сотрудником нацкомпании. Когда на работе объявлял, что едет в отпуск в Астану, то заместитель директора департамента попросил передать через Дулата для далекого родственника по имени Берик, проживающего в столице и работающего в нацкомпании, небольшой гостинец.

Так Дулат впервые попал в центральный офис «КазМунайГаза», и тогда-то его мечта обрела четкие формы. Мечта – работать в этих стенах смелого архитектурного проекта, дышать одним воздухом с этими прекрасными людьми. Так восхищенно он думал, по крайней мере. На улице задирая голову, стоя неподвижно посреди спешащей толпы людей и не обращая внимания на толкания, он смотрел далеко вверх, загадывая себе, что будет работать на самом верхнем этаже этого небоскреба.